и перехватить терзавшую щеки руку. Но ничего не могла произнести зажатым в тиски ртом.

Заходить в такой момент мне сразу расхотелось.

— Эй, Матвей, полегче, — вступился за девушку Олег, но с места даже не сдвинулся.

Блондин еще минуту сжимал ее лицо побелевшими пальцами и не найдя в ее мутных глазах ни проблеска разума, наконец, оттолкнул от себя. Девушка, не удержавшись, шлепнулась на пол и стала отползать в угол, обиженно скуля.

— Жестокий ты, Матвей. Чем девочка не угодила? — вяло поинтересовался Олег.

— Зато ты какой-то слишком добрый. А я помню, что сам с яйцами, а значит, мне выбирать кого трахать, — и Матвей зло осклабился, — Это ты сегодня «Чудо» свое притащил. На папашу жалуешься, а сам скоро ли у нее с ладони жрать начнешь?

Меня бросило в холодный пот. Это же они обо мне сейчас.

Олег морщился, но ничего не возражал. А Матвей, подстегиваемый внутренней яростью, продолжал давить:

— Так ты поджентельменничать свое «Чудо» позвал или поглумиться?

— Ты же знаешь, что я благотворительностью не занимаюсь, — Олег холодно усмехнулся.

— Ну, зацепила же тебя девочка, признайся. Что не дает, да? — выразительно изобразил сочувствие.

— Я и не пытался, — Олег не мог скрыть досаду.

— Ой — ей! — Матвей театрально закатил глаза, — Ты и водителем у сестрички подрабатываешь, и Олесю-то бросил, и в рехаб ее упекли из-за тебя, между прочим. Кого ты хочешь убедить, что не пытался? Думаешь, что все вокруг слепошарые и не заметят? Тебя девчонка деревенская на улицу скоро выгонит, а ты все дальше мямлить будешь, что сам так и хотел…

Настолько грубо пойманный, Олег был уничтожен.

— Олеся давно уже в неадеквате была и это не твое дело, вообще, — Олег уже не мог остановиться. Разговор растравил парня, и ему явно хотелось реванша, — Сам-то, блядь, мастер…

— Ну, я-то сопли жевать точно не буду. Хочешь посмотреть?

— Давай, покажи!

— А потом не заплачешь, что твою игрушку сломали?

— Да, ты чего задумал-то?

Матвей ничего не ответил. Бросив на друга многозначительный взгляд, развернулся на выход из кабинки и направился к тому самому месту, где стояла я.

Меня трясло, но я бездумно перебирала ногами, чтобы убраться куда-нибудь подальше от этого ужасного места. Очень торопилась. Постоянно в кого-то врезалась. Держась за перила, сбежала на первый этаж. Множество людей вокруг не успокаивало, но придавало уверенности. Я почувствовала, как дерет пересохшее горло. Клуб сразу потерял свое очарование. Чтобы пробраться к барной стойке мне пришлось протиснуться через нескольких неприятных мужиков, от которых разило потом. Да, и у остальных посетителей лица были не лучше. Какие-то красные морды со слипшимися волосами на лбу, лоснящиеся от жира, отяжелевшие в пьяном угаре. Когда все вокруг успело так поменяться, а люди превратились в стадо свиней?

Подлетела к знакомому бармену и поспешно попросила еще воды. Больше всего на свете в этот момент мне хотелось, отыскав пальто, уехать домой и больше никогда, никогда не видеть Олега, не разговаривать с ним, не верить.

— Ох, неуловимая, наконец-то поймал тебя! — рассмеялся рядом Матвей и накрыл своей ладонью мою руку на барной стойке.

Я была готова к чему угодно, только не к тому, что он отправится меня искать прямо сейчас. Я выдернула руку, раздражаясь все сильнее и чувствуя, как бешено застучало сердце.

— Вы, наверное, ошиблись — я захотела сразу отвязаться от Матвея, — Мы не знакомы.

— Ну, что ты такое говоришь, Женечка, — он захохотал еще громче, запрокидывая голову, так что со стороны могло показаться, что я удачно пошутила, а парень оценил мой юмор, — Я — Матвей, мы же виделись в универе.

Мне не нравилось в нем все. То, так он коверкал слова, то, как бесцеремонно разглядывал меня, как будто трогал, как развязно держался.

— Я уже ухожу. Так что, Матвей, — я выделила его имя, — Отстань от меня и дай пройти.

Он продолжал бесстыже смотреть на меня и смеяться, сверкая двумя рядами белых зубов. Смеялся дерзко, почти нагло. Тревога захлестывала меня. В вороте расстегнувшейся черной рубашки виднелась его накачанная загорелая грудь.

— Слетаем на следующих выхах куда-нибудь?

Не дикость и не нахрапистость пугали меня, а то, что я видела в его глазах безумную решимость не отпускать меня. Я даже не ответила ничего и попробовала пройти, но парень загородил мне проход своей массивной фигурой. Тогда я отстранила какую-то девушку и прошмыгнула в стороне от него, намеренно не касаясь Матвея.

Хотела пойти в сторону кабинета Олега, чтобы попросить у охраны пальто и закончить уже эту ночь, превратившуюся в кошмар.

Мне удалось выйти к коридорам, и уже там я поняла, какую ошибку совершила. Матвей преследовал меня. Я с ужасом поняла, что, оказавшись в административной части здания, мы остались совсем одни. Недолго думая, парень привалился ко мне и, прижав к стене, тут же принялся лапать.

— Я тебе не Олег, передо мной не нужно ломаться.

А я не могла двигаться, не могла даже руками пошевелить, не могла сделать вдох. Паника, как снежная лавина, накрыла меня с головой. В полном оцепенении я наблюдала, как он переключился на мою грудь и болезненно сжал ее, жадно дыша мне в шею. Его руки не прекращали ощупывать меня. Он оттянул вырез платья и залез, касаясь обнаженной кожи влажными пальцами.

Было ощущение, что грудь придавило бетонной плитой. В сердце словно воткнули спицу, и боль растекалась по левой руке, мучительно стуча в висках. Ничего больше не контролируя, я мешком свалилась ему под ноги.

— Эй, ты чего исполняешь?

Я, свернувшись калачиком, поджимая под себя ноги, только открывала рот, делая беспрерывные маленькие вдохи. Но этого было катастрофически мало. Удушье. Я отключалась. Кажется из глаз потекли слезы, и наступила полная прострация.

Не знаю, сколько так лежала, но следующее, что увидела, это было склонившееся надо мной бледное испуганное лицо Олега. Он видимо что-то кричал мне, но я не могла разобрать слов. Не получив от меня никакой реакции, он безумно бросался на стены, заламывая руки, кидался на стоящего неподалеку блондина.

Только через какое-то время я увидела, что Матвея увели и мое тело, находящееся на грани сознания, вроде бы начало что-то воспринимать.

Как сквозь толщу воды раздавался наряженный голос Олега. Он звонил кому-то и срывающимся голосом просил срочно приехать.

Ох, только бы не умереть здесь, вот так на голом холодном полу. Я даже не представляла, что наяву может быть настолько страшно.

Когда я в следующий раз открыла глаза, то видела, что Олег спешил по коридору, неся меня на руках.