– Да откуда же я знала! – завопила она на всю улицу и со всего размаха швырнула сверток с зеркалом на дорогу. – Пропадите вы пропадом с вашим колдовством! Вот вам ваше проклятие!

Павел оторопело взглянул на сверток, валяющийся в пыли, потом на Ксюху:

– Вот как, значит, не успело оно тебя скрутить… – задумчиво произнес он.

– Не успело! – передразнила его Ксюха. – Зато вы все тут скрученные!

– Не ори! – Павел схватил ее за руку. – Слушай меня!

Ксюха, уже готовая разреветься, притихла.

– Зеркало подними, нельзя его на дороге оставлять, – приказал Павел.

Ксюха послушно склонилась и подняла сверток.

– У вас тут, куда ни плюнь, все колдуны да ведьмы, – съязвила она, – и вообще, почему я должна тебе верить? Может, ты тоже из них? Ходят все и только голову мне морочат! Сначала Наташка, потом Хаврониха, затем Игнат, теперь ты! Да еще девушка эта, то ли умершая, то ли пропавшая! И жених ее ко мне приходил, благодарил за ее спасение.

Павел, не выпуская ее руки, повел за собой.

– И бабу Любу твою я видела, и с домовым знакома, – не унималась Ксюха.

– Никого ты не спасла, – перебил ее Павел.

– Как это не спасла?! Да я всю деревню спасла! Между прочим, с помощью этого зеркала! – и Ксюха стукнула ладонью по свертку. – Только никто об этом даже не догадывается, – с грустью добавила она, – они все заколдованы были…

Павел покачал головой:

– Это не они, а ты в мороке была.

– Я?! – Ксюха снова резко остановилась. – Да кто ты такой? Рассуждаешь тут! Можно подумать, это ты был ночью на кладбище и сражался с ведьмой!

– Не был, но знаю, – спокойно ответил Павел. – В деревне все боятся, а мы в районе живем. Я родителям говорил, чтоб они предупредили вас, да они постеснялись, ведь твои все равно не поверили бы.

Они спустились по косогору к огородам и пошли по тропинке к опушке леса, туда, где стоял дом колдуна.

– Выходит, баба Люба к тебе приходила? – спросил Павел.

– Да, я ее видела, как тебя!

– Кто же мог знать! – с досадой произнес он. – Ведь зеркало баба Люба надежно спрятала.

– Куда? – не поняла Ксюха. – Где? У Игната?

Он покачал головой:

– Нет, она его с собой в могилу забрала…

– Так как же!.. – ужаснулась Ксюха.

– А так! Игнат об этом догадался, ну и… извлек его. Он и не такие штуки может… мог, – поправился Павел.

– А ты, выходит, знал?

Павел присвистнул:

– Знал! Все знали! Только молчали. Вон, и Наташка твоя тоже…

Ксюха вспомнила, как Наташа пыталась предупредить ее, а она ничего не понимала.

– Тебе, видно, совсем голову заморочили? – спросил Павел.

– Честно говоря, я совсем потерялась, – призналась она, – не знаю, где реальность, а где сон. Вот и сейчас я как в чаду.

– Конечно, тебя же с двух сторон обрабатывали.

Ксюха решила открыться ему:

– Я сегодня ночью на кладбище ходила, бабу Любу видела и Хаврониху. И зеркало это, в общем, оно Хаврониху победило. А баба Люба велела мне зеркало на могиле оставить.

Павел покосился на нее:

– И что ж не оставила?

– Не знаю, жалко стало… А Хаврониха так жутко хохотала!

– Да уж, смешно…

– Слушай, – спохватилась Ксюха, – скажи мне, в деревне эпидемия была? Карантин устанавливали?

Павел покачал головой:

– Нет.

– А девушка эта, невеста Славкина, она жива?

– Та, что весной из гроба пропала? – уточнил Павел.

– Ну да…

– Так ее до сих пор не нашли, – ответил он.

– Выходит, мне все это привиделось, – Ксюха погрустнела, – а я-то думала, что спасаю всех…

Павел вздохнул.

– В общем так, слушай меня: от этой штуковины, – он кивнул на сверток, – надо избавиться.

– Подарить кому-нибудь? – с надеждой спросила Ксюха.

– Эх ты! И кому же ты хочешь такую «радость» навязать?

– Да нет, это я… просто… в общем, я растерялась, – смутилась Ксюха.

– Растерялась она, – Павел насупился, – говоришь, на кладбище была?

– Ну да, – обрадовалась Ксюха, – на могиле бабы Любы!

Тут пришла очередь удивляться Павлу:

– Но баба Люба не на общем кладбище похоронена, а возле церкви!

– Как же так?! – окончательно растерялась Ксюха. – Я ведь ее видела… Меня туда домовой привел, Митроша…

Павел остановился, сжал ладонью лоб, задумался:

– Так, погоди, на могиле, говоришь, была?

– Ну да… такая, знаешь, свежая, аккуратная, крест из светлого дерева, скамеечка…

– Угу-угу, – кивал Павел, – значит, зеркало у тебя… Хаврониха за тобой следила, хотела его отобрать… Вместо этого ты Хаврониху ее же колдовством и шарахнула. Домовой тебя привел, баба Люба велела тебе оставить зеркало на могиле…

– Да, и еще у меня крестик был, так я его потеряла, – добавила Ксюха.

– Да ты что! Твой?

– Ну, мне его отец Виталий подарил, когда я… в общем, когда я к нему за святой водой ходила, чтобы ведьму окропить. – Ксюха вздохнула. – А мой крестик дома лежит.

У Павла расширились глаза:

– Окропить?!

– Ну да, со мной еще Наташка ходила и Славка этот, ну, жених…

– Чей жених? – растерялся Павел.

– Да девушки этой, невесты пропавшей!

Они уже почти подошли к опушке, как вдруг услышали крик:

– Павлик! Паша!

Обернулись оба, одновременно. По тропинке бежала Наташка, издали махала им руками, чтобы они ее заметили.

– Пашка! Ты приехал! Ну наконец-то! – задыхаясь, выговорила Наташа и припала к его груди. Павел погладил ее по спине, провел рукой по волосам. Она подняла голову и улыбнулась ему. Ксюха даже позавидовала ей. Вот ведь, оказывается, они знакомы…

– А я извелась вся! – быстро заговорила Наташа. – Жду тебя, жду… Вы к Игнату?

– Да, – ответил Павел.

– Как он?

– Помирает…

– А зеркало?

– У Ксении, – он кивнул в сторону молчавшей Ксюхи.

– Я так и знала! – сказала Наташа с горечью.

– Наташ, – взмолилась Ксюха, – объясни ты мне, где я была? Что со мной? Я болела? Ответь! Мы с тобой к Игнату ходили? У тебя ухо свиное было?

– Ксенечка, милая, прости меня, я не успела! – Наташа всплеснула руками. – Не было ничего, я тебе еще вчера пыталась все объяснить, доказать, только ты какая-то странная была, не в себе. Я Павлику сразу позвонила, попросила, чтобы он приехал, только его не было.