Николаевича во многом усложнит мне последние дни перед свадьбой. На сегодняшней беседе с ним нужно быть предельно осторожной.

Макияж Алина делала уже в полной тишине, которую никто не решался нарушить. Ксения пристально сидела и за всем наблюдала. Алина лишь изредка комментировала свои действия и задавала вопросы исключительно по макияжу. Чувствовалось невероятное напряжение и, когда все уже было готово, у меня очень сильно разболелась голова. Алина, видимо почувствовав всю неловкость ситуации, старалась сделать все как можно быстрее, и, если честно на результате это сказалось. Но никому не было до этого никакого дела. Мы даже не стали обсуждать готовый результат. Просто Ксения заплатила Алине и проводила ее.

Что случилось с ними в мое отсутствие? Ведь меня не было от силы минут 15. Они из — за чего — то поругались? Я уже перестала вообще понимать хоть что — то. Еще эта серьга из спальни Егора.

Голова начала болеть еще сильнее. Я решила сходить и взять болеутоляющее. Спускаясь в гостиную, я увидела, что на диване сидят Ксения и Вадим Николаевич и о чем — то разговаривают.

— А вот и Танечка. — врач, увидел меня — Подходи, садись за стол. Проведем пару тестов. Я еще в гостиную зайти не успела, а он уже тесты подготовил. Зачем спешить так? Я никуда не денусь.

— Добрый вечер. Мне сначала нужно принять таблетку. Голова разболелась. — ответила я.

— Давай сначала побеседуем, я померяю твое давление, мы выясним причину твой головной боли, а потом подберем тебе лекарство. — сказал он и указал мне на стул.

Ну конечно, ведь именно люди и делают, когда у них болит голова. Идут на беседу к психиатру. Но спорить я не стала.

Вадим Николаевич померял мне температуру, померял давление, посчитал пульс и начал задавать вопросы:

— Как часто у тебя болит голова после смены препаратов?

— Первый раз. — удивленно ответила я.

— Есть ли какие — то еще боли? Мышечные, например?

— Нет.

— Хорошо. Как ты считаешь, твое поведение поменялось?

— Нет.

— Ксения выразила беспокойство, что ведешь себя возбужденно. — пристально смотря на меня, сказал врач.

— Я очень переживаю из — за свадьбы. Но в остальном все нормально. И чувствую себя я хорошо. — как можно более спокойно ответила я.

— Замечательно. — задумчиво произнес Вадим Николаевич — приступим к тестам.

Тестирование длилось минут 20. Я рисовала, читала, считала, отвечала на дурацкие вопросы и очень устала. Почему — то тесты врача мне напомнили работу психолога в детском саду. Ну вот когда ребенок заканчивает детский сад и перед тем, как ему пойти в школу, нужно пройти небольшое тестирование. Вот именно это мне и напоминает работа Вадима Николаевича. Я делаю все очень послушно, но в компетентности этого «врача» я стала сомневаться уже очень давно. Никакого доверия он мне не внушает. Интересно он действительно лечит больных людей? Или я — это все его пациенты.

В том, что Вадим Николаевич настоящий врач — психиатр, сомневаться не приходится, когда я давала согласие на свое лечение на дому, я видела все его документы, в том числе и диплом об окончании института. Вот только иметь диплом, вовсе не значит уметь лечить людей. Но раньше я об этом не задумывалась. Егор сказал — врач хороший, один из лучших, и я, конечно, поверила.

Наконец, когда тестирование было окончено, Вадим Николаевич произнес.

— Я вижу не большое возбуждение нервной системы. Считаю, что препарат заменять не надо, но дозировку стоит увеличить — обратился он к Ксении, мне стало обидно, что Вадим Николаевич обращается именно к домработнице, а не ко мне самой. Ведь, если разобраться Ксения мне никто, даже больше — она прислуга. Я покашляла.

— Танечка, ты можешь идти отдыхать. Чуть позже Ксения принесет тебе лекарство. — я поняла, что меня выпроваживают из комнаты. Видимо что — то хотят обсудить. Как бы мне подслушать?

— Хорошо, Вадим Николаевич. До свидания. Сегодня действительно был тяжелый день и мне нужно отдохнуть. — как можно мягче произнесла я и направилась в сторону своей комнаты. Я скрылась из виду, но остановилась за стенкой, чтобы подслушать разговор Ксении и Вадима, но мне не повезло — они направились в столовую. Я решила не рисковать и не идти за ними.

В комнате я легла на кровать и стала дожидаться Ксению. Она пришла минут через 20 со стаканом воды и таблетками. В этот раз на ее руке было полторы таблетки. Ксения зашла, дала мне в руки стакан и лекарство со словами:

— Выпей Танечка.

— Спасибо — ответила я, и стала ждать, что Ксения, как всегда, уйдет, но она стояла, смотрела на меня и ехидно улыбалась.

Делать нечего. Придётся выпить таблетки. Я кладу в рот пилюли, стараясь спрятать их за щеку, и запиваю водой. Естественно, глотаю только воду.

— Молодец, Танечка, — с этими словами Ксения берет из моих рука стакан. Неужели она что — то заподозрила и теперь каждый раз будет наблюдать за приемом лекарств. — Сейчас иди в ванну, смой косметику и ложись отдыхать. До свадьбы осталось совсем чуть — чуть. Тебе надо выспаться, отдохнуть и набраться сил. На твоем лице не должно быть усталости. Ты будешь очень красивой невестой. — Ксения болтает и болтает, а я чувствую, как таблетки начинают растворяться у меня во рту. Я улыбнулась Ксении, взяла халат и направилась в ванну, надеюсь Ксения поняла, что ей пора уходить.

Закрыв дверь в ванну, я выплюнула остатки таблеток. Нужно как можно лучше прополоскать рот. Я очень тщательно поласкаю рот водой. Какие же эти таблетки горькие. Ужас. Такое ощущение, что сколько рот не полощи, но этот жутко горький вкус не смыть. Что они все заладили о том, что мне необходимо отдохнуть? Отдохнуть от чего? Я целыми днями не делаю ровным счетом ничего полезного, да и бесполезного тоже. Но постоянно слышу одно и тоже: отдохни, отдохни, отдохни. От Егора, от Ленки, от Ксении. Пошли бы они сами… отдыхать.

В ванне я провела около часа, тщательно смывая макияж и приводя мысли в порядок… Завтра меня ждет очередная репетиция моего образа, но уже в платье. Вот от этого мне точно нужно отдохнуть.

Глава 11

Человек живет мечтами.

(с) Эрих Мария Ремарк.

2 дня до свадьбы.

Сегодня ночью я практически не спала. Мне снились какие — то жуткие вещи. Давно я не видела таких кошмаров. Мне снова приснилась свадьба, но на этот раз она была ужасная, мерзкая и очень, очень страшная.