– А кто говорил, что в комнате ничего не было? – вкрадчиво спросил Сенна.

Ким застыл. И постепенно, секунда за секундой, до него начало доходить.

– Вы мне не сказали… Почему?!

– Мне было любопытно увидеть вашу реакцию на встречу с самым большим вашим страхом, – хладнокровно объяснил Сенна. – Они имеют свойство от этого исчезать. Но, знай вы, что впереди ещё целая жизнь, полная сложностей, вы бы тотчас придумали себе нового монстра под кроватью взамен старого.

– И как вам моя реакция?! – Ким был взбешён.

– Я же сказал, мои предположения полностью подтвердились. Но вы задаёте вопросы не по существу Ким. Сосредоточьтесь и спросите то, что вам нужно, – Сенна был чёртов непробиваемый истукан, но на Кима разом обрушилось столько всего, что желание немедля удавить псикодера потонуло в водовороте вопросов и догадок.

– Так какой у меня профиль? – Кажется, ему удалось ухватить самое важное.

– Техник, первая ступень.

– Первая ступень… – повторил Ким, пытаясь переварить услышанное. Технари третьей ступени занимались миниатюризацией, кристаллическими и гибкими микросхемами, кодингом. Технари первой – подкручивали болты и смазывали шарниры.

– Даже мой авторитет не помог бы продвинуть вас в анализаторы вместе с Ино, – невозмутимо сказал Сенна. – У него всё-таки положительный результат по восьми предметам, а не по одному.

Новостей становилось всё больше, и совершенно сбитый с толку Ким мог цепляться только за последнее из услышанного.

– Индра – анализатор? Он же всегда был силовиком… У него генетика…

– Он всегда был человеком, которому надо быть лучше всех, – поправил Сенна. – И он отнюдь не глуп, но поступил бы глупо, если бы с его результатами на экзаменах выбрал профилем силовую подготовку. И с его, скажем так, семейными возможностями. К тому же, – Сенна встал, и Ким догадался, что сейчас разговор опять пойдёт о чём-то глобальном, – я не встречал ещё человека, которого генетика обрекала бы стать силовиком. Как и кем-то другим.

– А Ерик? – машинально проговорил Ким. – Ему вы сразу сказали…

– Ваш друг станет в Городе силовиком, потому что в Городе нет монгопротов, а силовики есть, – произнёс Сенна, начиная прохаживаться по кабинету, заложив руки за спину– В другом месте он мог бы стать монгопротом.

– Кто это?

– Понятия не имею, только что придумал это слово, – отмахнулся Сенна. – Я пытаюсь всеми силами донести до вас, что считать своё будущее зависящим от генов – столь же наивно, как верить в то, что существует заранее определённая каждому Судьба с большой буквы.

– Но вы говорили, что будущее цивилизации может зависеть…

– От твоих генов, да, – Сенна остановился, неожиданно перейдя на «ты», и вперил взгляд в Кима. – Но не от тебя, не обольщайся. От тебя может зависеть только твоё будущее.

Ким всё ещё не понимал:

– Как вы могли знать, что мне потребуется «положительно» по механике?

– Ну ты же сам сказал, что блестяще проходишь «Космическую угрозу», – отозвался Сенна. Уголки его губ слегка дрогнули. – Там ведь имеется какая-то техника? Экзоскелеты… Что там ещё?

– «Космическую…» – Ким едва не подавился воздухом. – А если бы я не сдал?!

– Да перестань, – Сенна нетерпеливо махнул рукой. – Ты же перетряхнул все учебники терминала.

Надо быть полным идиотом, чтобы после этого не сдать хоть один экзамен.

Ким онемел от возмущения, так и застыв с открытым ртом, но Сенна уже не смотрел на него, доставая свою бумажную книгу из шкафа.

– Раз у тебя нет возражений по месту стажировки, я одобряю твоё направление в восьмой сектор и завтра утром перешлю им твою рекомендацию. Сегодня для этого всё равно уже поздно.

Подчеркнув последние два слова, Сенна подошёл с книгой к столику и занялся своей термофляжкой. Время было на самом деле позднее, и Ким смертельно устал: денёк выдался тот ещё. Но он всё-таки сделал последнюю попытку:

– Что было на моей последней психограмме? В «белой комнате»?

Псикодер посмотрел на него из-под полуприкрытых век. Чашка чернильного напитка уже была зажата в его пальцах.

– Твоя Судьба! – торжественно изрёк он. – С большой буквы. Доброй ночи.

В коридорах было уже пусто, так что мультиботы осторожненько начинали выбираться из своих ниш и тихонько шуршать щётками, втягивать мелкий сор и ликвидировать грязные отметины там, где их засекали. Центральная тоже опустела. Киму страшно хотелось спать, но вместе с тем и страшно хотелось поделиться новостями. Его определили. Он получит работу в Городе. И он навсегда избавлен от «белой комнаты».

В спальне Ким забрался по лестнице и тихонько стукнул в шторку Ерика. Через секунду тот высунул нос.

– Меня определили, – выпалил Ким сдавленным шёпотом. – Я прошёл психограмму, буду техником.

– Так что там не пройти-то? – рассудительно заметил Ерик. – Сиди себе в отключке, и всё, легче лёгкого, – заметив выражение лица Кима, Ерик поправился: – Ладно, ладно, я же всё понял на самом деле. Это супер. Здорово. Техник – это круче, чем силовик?

– Э-э… – Ким замешкался. – Нет, не круче… Смотря где работать.

– А где ты будешь работать?

– Пока не знаю.

– А где будешь жить?

– Не знаю.

– А есть что будешь?

– Не имею представления! – радостно отозвался Ким.

– Класс! – с чувством произнёс Ерик. – Отлично устроился! Можно с тобой?

– Магнитка чем плоха? Налетает жуть как быстро. Пыльник хоть за пару минут, да заметишь: видно, как оно всё с земли поднимается и идёт словно стеной. А посреди Магнитки можно спокойненько себе шагать и ушами хлопать, а потом – оп– па! И всё…

Ким мог слушать рассказы об Открытой земле часами, даже притом что дикарь по сто раз повторялся, и сюжет был всегда один – превосходство сверхлюдей-старообрядцев над жестокой стихией. Но накануне отъезда ему по понятным причинам было немного не до того, так что Ерику пришлось найти другую аудиторию.

– И никакой защиты от неё? – спросил Лех, сидя напротив Гриши за «камнями» в Общей. Оба уже минут десять как начисто забыли про бедственное положение Леховых чёрных в углу поля.

– Да какое там! Знай, ноги делай, если успеваешь.

– А если не успеваешь?

– Ну тогда закапывайся. Голову поглубже, и всех делов, – нос у Ерика, по-королевски развалившегося на мягком треугольнике, был задран выше небес– Если хорошо зарыться, так помытарит час-другой да отпустит. Ходишь потом, правда, как стукнутый, и мерещится всякое, а так ничего.

– Тебя послушать, так вы там только и делаете, что бегаете да от бури прячетесь посреди степи, – Гриша вытащил изо рта и теперь обстоятельно обтирал о футболку белый камешек, который перед тем уронил в кисель. – А зачем?