Я вздергиваю голову.

— То есть?

Даниил прикрывает веки.

— Она предложила все замять. То есть развестись и признаться, что я был обдолбанный. Знаешь, что я ей отправил?

Даниил демонстрирует средний палец и улыбается.

— Я четыре года пробыл ослом, и она еще думает я буду под ее дудку плясать. Да хрена с два! Я лучше в тюрьму сяду, чем позволю о себя ноги публично вытереть…

Что-то мне не нравятся его слова. Даниил оборачивается ко мне и резко меняет тему:

— У тебя набралось почти сто тысяч подписчиков, Алин. Их надо чем-то развлекать.

Я вспыхиваю.

— Нашими голыми фотками?

— Мы там не голые, — улыбается он.

Даниил не дает мне коснуться телефона.

— Слушай, помню о твоей мечте, — муж улыбается, — петь.

— Я что-то не понимаю…

Он аккуратно забирает у меня телефон и открывает профиль. В глаза мне бросается наше фото с подписью «Лучшее утро». Под ним куча комментариев и лайков.

— Только не удаляй, — Даниил отдает мне телефон в руки.

— «Лучшее утро» — это ты от себя?

Он виновато улыбается.

— Ну да. Но я думал о тебе. Это удача, Алин, то, что тебя заметили. Нельзя упустить этот шанс. Хочешь мы сегодня что-нибудь запишем? Пока меня еще не упекли.

Я какое-то время смотрю мужу в глаза, а потом медленно киваю.

Я кутаюсь в простыню, стараясь не смотреть на мужа. Мы оба привыкли к тому, что Даниил живет в спальне, остальная квартира моя. Поэтому в этой комнате нет моих вещей. Только белье на полу.

Я прохожу туда, поднимаю трусики и лифчик. Пока я одеваюсь, муж продолжает смотреть на меня. Мне кажется, он хочет секса, но, честно говоря, я зла на то, что он сунул лапы в мой сотовый. Так же нельзя! Поэтому я даже не приспускаю простыню.

Даниил понимает, что его ожидания напрасны, поэтому растирает лицо руками и встает. Я украдкой разглядываю его тело. От одного его вида мне в голову лезут пошлые мысли.

Я понимаю, что буду скучать, если его упекут. Я еще ни одного парня так не хотела. И не только это. Он снова кажется мне единственным нормальным мужчиной из тех, что встречались мне по жизни.

Даниил тем временем натягивает домашние штаны. Решает обойтись без белья и футболки. Он совершенно точно на что-то рассчитывает, но не осмеливается меня соблазнять. Это кажется мне милым.

Мы сталкиваемся в дверях. Я едва не утыкаюсь носом в его широкую грудь. Потом поднимаю голову.

— Я буду тебя ждать.

Он улыбается. Легонько щелкает меня по носу, отставляет в сторону и шлепает босыми ногами в комнату.

Вот же черт! Он понимает то, как действует на меня. И он этим пользуется. Зараза!

Я смотрю ему вслед и осознаю, что Даниил возможно не до конца рассказал мне о том, что у него было с Аней. Бывшая жена не могла не хотеть его, а он к ней не прикасался — из чувства брезгливости или из мести, толкая тем самым к новым изменам. Надеюсь, мне хватит ума соблюсти баланс и не завалить все, потому что он действительно потрясающий.

Я тем временем впервые за долгое время просматриваю свой профиль в инстаграм.

— Даниил, а почему мне пишут журналисты? В таком количестве? — мне от этого не совсем хорошо.

Он садится за рояль и вздыхает.

— У нас с Аней какое-то время было перемирие, пока я валялся весь переломанный тут. Она считала, что после этого я пойду на попятную. Не знаю, с какого вообще хрена! — он шлепает ладонями по своим коленям. — Вчера вечером, когда ты уже спала, она попросила у меня ответа и я ее послал. Алин, не бери в голову.

Он поворачивается ко мне.

— Точнее приготовься какое-то время побыть на виду. Мы с тобой оба уже не свалим с этой лодки. Но помнишь, как говорил царь Соломон: «Все пройдет, пройдет и это». Поэтому давай сейчас песню запишем. Хочу тебя порадовать.

Я молча отдаю ему аппарат и становлюсь у инструмента, надев поверх белья только легкую маечку. Ловлю взгляд Даниила на своей груди.

Потом муж открывает клавиши и играет несколько первых аккордов. Я узнаю «City of stars» и сразу же погружаюсь в приятные воспоминания.

— Алин, у тебя отлично выходит, — подбадривает меня Даниил и я пою, забыв обо всем.

Не хочу сейчас думать о журналистах и очень надеюсь, что муж понимал, что делал, когда послал Ане фото среднего пальца. Да выбора у меня сейчас нет, кроме как расслабиться. Даниил прав: нам обоим уже не стереть недавних решений, остается только справляться с их последствиями.

Мы поем дуэтом, и я получаю огромное удовольствие от того что наконец-то нашла человека, готового полностью разделись со мной самое дорогое, сокровенное. Кое-что в этой жизни может быть даже лучше секса.

Когда я замолкаю, Даниил очарованно смотрит на меня.

— Обалденно.

Он берется за телефон и что-то делает с экраном.

— Я опубликую в твоем профиле. Редко получается, чтобы с первого раза…

Сажусь ему на колени, когда Даниил откладывает в сторону телефон. Целую в губы, обхватывая руками шею.

— Я понял. Перерыв, — он улыбается и отвечает мне.

Даниил снимает с меня майку и бросает на пол. Потом он немного сдвигает свои штаны, и я вижу, что он уже возбудился. Это вызывает у меня приятное предвкушение.

Даниил расстегивает мой лифчик, высвобождая из мягких чашечек грудь. Касается губами моего левого соска.

— М-м-м… — вырывается у меня стон удовольствия.

Я начинаю нетерпеливо ерзать на его бедрах. Хочу его прямо сейчас, но Даниил как будто специально тянет. Целует правую грудь, продолжая ласкать левую рукой.

Ему нравится понимать, что он меня заводит.

Я смотрю на мужа чуть затуманившимся и вспоминаю как в наши первые встречи Даниил говорил, что любит доставлять женщинам удовольствие. Ему точно нравится видеть, что его хотят.

Поэтому их с Аней брак закончился так. Даниил был слишком горд чтобы спать с ней после измены. Аня, пытаясь расплатиться за холодность, завела ребенка от другого. Воистину, иногда нет более страшных врагов, чем искренне любившие друг друга в прошлом люди.

Таким как Даниил нужно восхищение, цеплять их за чувство собственника, единственное, что она еще могла — готовить себе капкан. Аня любила его, поэтому оставалась в холодной посели, с мужчиной, демонстрировавшим ей презрение. Сегодня ее счастливый билетик достался мне. И я не собираюсь его упускать.

— Ты обалденный, — шепчу я, запуская пальцы в его волосы.

Даниил улыбается мне. Он хотел это услышать.