«Хорошо бы!» – подумала я, но вслух сказала:

– Думаю, что до этого все-таки не дойдет. Всего доброго, Сергей Романович.

– И вам удачи! – кивнул Моргунов и принялся за десерт.

«Основательно он обедает, однако!» – подумала я, идя к выходу.

Сев за руль, я чуть помедлила. Фрагменты беседы с Моргуновым крутились в голове, я чувствовала, что необходимо их тщательно проанализировать. Несмотря на то, что он вроде бы не сказал ничего конкретного, все же я ощущала всю важность этого разговора. Погибший Виталий Павлович Коваленко теперь стал мне как-то ближе и понятнее, равно как и его супруга.

Анализа пока не получалось. Я чувствовала, что очень сильно устала за день, оказавшийся очень длинным и насыщенным. Дело близилось к вечеру, и я все-таки поехала домой. На сегодня у меня больше не было планов.

Дома, переодевшись и напившись кофе, я прилегла на диван немного передохнуть. Однако не лежалось. Несмотря на усталость, я хотела действовать или хотя бы определить направление действий. Не усидев на месте, я поднялась и достала из сумки мешочек с гадальными костями. Увы, это было единственное, что я сейчас реально могла сделать. Кости послушно посыпались на диван.

«25+1+17» – «Обстоятельства вашей жизни улучшатся и, приложив своевременно усилия, вы сумеете добиться желаемого».

Увы, ничего конкретного. Хотя звучит обнадеживающе. Вздохнув, я решила положиться на собственный опыт и интуицию, как и советовали мне кости, и сгребла их обратно в мешочек. Проведя остаток вечера за ничегонеделаньем, отправилась спать пораньше, решив завтра с утра распланировать очередной рабочий день.

Проснувшись утром в бодром настроении, я, не вставая с постели, снова мысленно вернулась к делу о смерти Виталия Коваленко. Теперь я последовательно припоминала вчерашние разговоры.

Дружеская ревность, сдобренная завистью, голословные подозрения в каких-то махинациях, к данному делу не относившихся, оправдательные излияния Масленникова, удивление Моргунова по поводу телефонных звонков, упомянутых Светланой…

Да, с родинкой получилось здорово! Почти как в индийском кино. Которое, увы, не увенчалось пока что хеппи-эндом…

Достоверно известно только одно: за последний месяц что-то случилось. Что-то очень хорошее для Коваленко. Неужели он ни с кем не поделился причиной своего приподнятого настроения? Даже с женой? И еще: помимо приятных новостей, были и удручающие. Ведь кто-то же звонил Виталию Павловичу и чего-то требовал от него! И вот что заставило меня крепко задуматься: Коваленко никому ни слова не сказал – ни о хорошем, ни о плохом. Но хорошее настроение его было замечено практически всеми, кто его окружал. Тревоги же или подавленности не заметил никто! Что это означает? Что Коваленко слишком легкомысленно отнесся к угрозам? Какие-то благоприятные для него события настолько вскружили ему голову, что он потерял бдительность и не заметил опасности? Или – объективно радостные новости значительнее? А угрозы – просто блеф? Но ведь он все-таки погиб! От этого никуда не денешься…

Я просто не находила себе места. В голове словно крутилась одна и та же заезженная пластинка, которую и слушать надоело, и выбросить не хватает решимости.

«Может быть, позвонить в милицию? Узнать, как продвигается дело у них?» – подумала я, но тут же откинула эту мысль.

Я вздохнула, встала и прошла в кухню. Колдуя с кофе, включила радиоприемник, чтобы скрасить музыкой слишком тихий и спокойный утренний час. «Эхо Москвы», долетающее по радиоволнам до достаточно удаленного от столицы Тарасова, прервало трансляцию «тонизирующих» мелодий и ритмов для очередного выпуска новостей. Российские события, международные… И среди прочего под конец подборки диктор зачитал сообщение об урагане, пронесшемся над просторами Индии, вдоль океанского побережья. Сообщалось о всевозможных разрушениях и прочих напастях, которые повлекли за собою стихийные явления природы.

«Кстати, насчет стихийных бедствий, – вдруг подумала я. – Телефонным звонкам от неизвестного, о которых мне рассказала Светлана, предшествовал маленький незначительный эпизод с опрокинутой бочкой на даче. Возможно, между этими событиями имеется какая-то связь?»

То, что вдова Коваленко вела себя несколько странно, было очевидно. По-видимому, она все же о чем-то недоговаривает. Но почему? Боится? Возможно, возможно…

Мне предстояло узнать, что кроется за недомолвками. Я снова решила нанести визит не до конца искренней вдове в надежде изменить этот «режим секретности» и получить более открытый допуск к информации, касавшейся прошлой жизни семьи Коваленко. Об этом после завтрака я и оповестила Светлану по телефону. Вдова не стала возражать против моего очередного визита.

– Хорошо, приезжайте, – ответила она и нетерпеливо поинтересовалась: – Скажите, Татьяна, вам уже удалось что-то узнать?

– Нет… Пока нет, – я вынуждена была разочаровать ее. – Но не расстраивайтесь. Прошло не так много времени. Все еще впереди.

И я снова устремилась на своем «Ситроене» к дому, где располагалась модернизированная квартира Светланы Коваленко.

Хозяйка была одета отнюдь не по-домашнему. Видимо, на то имелись какие-то свои причины.

– Вы куда-нибудь собираетесь? – осведомилась я, проходя в комнату.

– Нет. Не беспокойтесь. Времени у меня достаточно, – ответила Светлана, воздержавшись от объяснений.

Мы сели за накрытый светло-кофейного цвета скатертью стол, и я вкратце рассказала Светлане о том, как продвигается расследование:

– Я поговорила с некоторыми друзьями вашего мужа. Ничего существенного мне узнать не удалось. Знаете, что меня больше всего настораживает в этой истории? Телефонные звонки, о которых вы упомянули в прошлый раз.

Я не стала рассказывать о неудачной попытке отыскать человека с родинкой и настороженно-испуганным взглядом.

– Но мне нечего вам больше сказать, – поспешила заверить меня Светлана. – Я все объяснила в тот раз.

– Меня очень заинтересовало одно совпадение, о котором вы говорили, – произнесла я, не поверив ей.

– Какое? – неподдельно удивилась Светлана моим словам.

– Вы сказали, что звонки с угрозами вашему мужу начались в тот самый день, когда у вас на даче опрокинули бочку с водой. Может быть, это вовсе не стечение обстоятельств? И мальчишки, как вы говорите, здесь совершенно ни при чем?

Вдова сначала недоуменно посмотрела на меня, словно заранее обвиняла меня в психической неадекватности, а потом призадумалась.

– Скажите, а на самой даче никто не побывал в ваше отсутствие? – спросила я.

– Нет, – покачала головой Светлана. – Во всяком случае, там был полный порядок. Замки на месте… Окна целы… Так что больше никаких неприятностей.

– А может быть, какие-нибудь вещи находились не на месте? Возможно, что-то пропало, а вы не сразу обратили внимание?