Хассан и Дигглби скептически воззрились на указанную стену ущелья: две сотни футов вертикальной скалы до ложной, как подозревал Марото, вершины. Болтали-болтали эти два идиота, а теперь и сказать нечего?

– Что тут за разговорчики насчет «залезть»? – спросила тапаи Пурна, выходя из-за угла навеса и позволяя чопорному ранипутрийскому лакею Хассана налить ей бокал пенной «Кровавой Марьям».

Осушив свою чашку, Марото задумался, из какой Предвечной Тьмы она извлекла подходящий сосуд для своего напитка, – всякий раз, как он просил стеклянную посудину, хоть вазочку для мороженого, хоть бокал для шампанского, коньячную рюмку или пивную кружку, заботливые слуги приносили ему чайную чашку. Вероятно, очередная дурацкая шуточка этих пижонов.

– Вы же, красавчики, не собираетесь отправиться на охоту раньше, чем наш проводник осмотрит горизонт? Вот незадача будет, если вы заберетесь аж на самую вершину и там вас застигнет гроза, а еще лучше – пылевая буря!

– Да, разумеется, мы не планировали отбыть немедленно, – ответствовал Хассан, поспешно отходя от стола вместе с Дигглби. – Мы еще даже не завтракали.

– Ты разведай небесный свод, варвар, а когда спустишься, тогда и мы сможем подняться, – сказал Дигглби. – Пока-пока.

– Вот спасибо, – восхитился Марото. – Теперь мне придется лезть дважды, если, конечно, они не сдрейфят.

– Всегда пожалуйста, – ответила Пурна, снимая тонким изящным пальчиком пустую чашку с его толстого мизинца. – Не беспокойся, мы дадим им кучу времени пропитаться отвагой. Но в первую очередь позаботимся, чтобы ты получил свою плату, правда?

Ползти вверх по узкой расщелине на пару с шебутной аристократкой, а потом, оставив ее, устраивать фиктивное любовное гнездышко, подниматься по все более крутому склону – было ничуть не увлекательно. Чистое небо слегка улучшило настроение Марото, а когда он спустился и обнаружил, что Пурна припасла несколько бутылок игристого эйвиндианского вина, горшочек с оливками и малость расплющенный клин острого сыра с зелеными прожилками, то повеселел еще больше. Марото вряд ли назвал бы себя незрелым, но ему, бесспорно, было забавно сидеть на нависающем над лагерем выступе песчаника и то жевать, то похотливо рычать. Стоны и завывания Пурны вогнали бы более зеленого парня в краску, но Марото уже давным-давно перерос смущение из-за притворного оргазма. Меж сыром и оливками он наставлял партнершу: как большинство молодых, она переигрывала.

Однако же неплохой способ убить утро. Всплыли приятные воспоминания о досадно недолгой актерской карьере – тогда он впервые познакомился с представлениями имперцев о поведении варваров. Отличные были деньки: они странствовали от одного Луча Звезды до другого с Кики и Карлой, и Двуглазым Жаком, и всеми остальными намного раньше, чем он услышал о Кобальтовом отряде, не говоря уж о вступлении в него… Намного раньше, чем он набрался глупости считать, будто сможет улучшить мир. Гораздо раньше, чем возымел глупость влюбиться.

Как и всегда, теплые воспоминания быстро охладели в груди Марото, и он издал кульминационный рев, чтобы вернуться к текущему занятию – намного более приятному, чем закисание в привычной бочке сожалений. Правда, не настолько приятному, как настоящий трах, но он-то даже не обсуждался. Кроме того, Пурна опять нанесла свою модную трупную раскраску, обведя глаза и рот темно-синими узорами, и Марото, глядя на это, а также на непостижимую головоломку из нижних юбок на жестких ребрах, сомневался, что сможет осуществить акт, даже будь девчонка не против. Это походило бы на попытку трахнуть жаждущего любви упыря, предварительно закатанного в коврик.

Высосав остатки вина из последней бутылки, Марото встал, пьяный больше от жары, чем от вина, и протянул руку Пурне:

– По-моему, этого должно хватить, даже более чем. Давай спускаться, пока камни не слишком раскалились.

– Последняя деталь, – сказала Пурна, принимая его руку и поднимаясь.

И вдруг набросилась на него со скоростью демона, обхватывая его ногами за пояс, а руками держась за шею и яростно целуя ее. Пораженный Марото чуть не стряхнул Пурну, но потом уступил страстной атаке. Он осторожно встал на колени, опуская их обоих на крутую песчаную поверхность, – как узнать, лучше ли распутный упырь в коврике, чем собственная рука, если не попробовать? Губы Пурны передвинулись от его шеи ко рту, и Марото застонал по-настоящему от вкуса поцелуя этой смазливой аристократки с размалеванным лицом.

Она передвинулась и куснула варвара за ухо, а его пальцы неуклюже шарили по слоям китового уса, стягивающим ее торс, перебегая от недоступной груди до закованного в одежные латы лона и обратно.

– Рви! – Ее выдох отдавал соленым мускусом вина и оливок – не однозначно похотливый, но достаточно близкий к тому.

Однако едва Марото ухватился за ткань и оторвал горсть кружев, лент и шнурков, она тихо взвизгнула и разомкнула руки и ноги. Он чуть было не начал извиняться, но тут она нырнула под него, прижимая руки и голову к пульсирующему бугру в его бриджах.

А потом проползла дальше и вылезла меж его ног, а Марото остался стоять на руках и коленях над «пыльным ангелом» в форме девушки. Ее голос, прерывистый, но не возбужденно охрипший, заставил его съежиться, как от прикосновения нежити:

– Отлично! Теперь-то никто не усомнится в нашей истории.

Марото поднялся на ноги и не смог не признать, что оба они выглядят… помятыми. Он досадливо попытался стереть со штанов следы ее макияжа, но получилось только сильнее размазать. Превосходно. Пурна лучезарно улыбнулась ему, натягивая перчатки. Марото нахмурился, точно зная, что нужно этой мелкой обманщице, и готовый дать ей это здесь и сейчас, – и к демонам последствия.

А почему бы и нет? Она сама допрыгалась, даже вопроса нет, и лучше позаботиться о деле сейчас, пока они в безопасном удалении от остальных. Хорошая выволочка пойдет ей на пользу – да уж, мать ее, обалденную пользу.

Конечно же, Марото понимал, что нотация – худший способ залезть в панталоны к избалованной девчонке, но старый демон гордости разомкнул ему рот.

– Кокетство – это ладно, тапаи Пурна, – заметил он, качая перед нею пальцем, – но никому не нравится, когда его дурачат. Это мерзкое дело – заводить человека понапрасну. Если ты не хочешь парня или девчонку, или там кого, это не беда, но затевать такие игры, лишь чтобы посмеяться над партнером, – развлечение самого низкого пошиба. А если тебе и правда доставляют удовольствие подобные шуточки, то что ж, на здоровье. Я мог ожидать такого поведения от твоих дружков, но о тебе думал лучше.

– Ой, да брось. Ты бы ни за что не пошел на это, если бы я предложила, но так было нужно, – заявила Пурна, сдвигая парик, чтобы он сидел покривее, и подбирая свою широкополую шляпу. – Нам повезет, если герцогиня Дин не потребует осмотреть меня на предмет твоей спермы, прежде чем заплатит.

– Тьфу! – поморщился Марото; эти аристократы еще более чокнутые, чем он полагал. Но они уже слишком далеко зашли, чтобы рисковать проигрышем. – То есть если ты думаешь, что она может…