Булох постучал еще раз, и за дверью послышалась возня.

– Открывай! – заорал Камень. – Именем Правителя!

– И поскорее, – сказал Шрам.

Дверь распахнулась. На пороге показался старик. Он собирался приветствовать гвардейцев, но Булох перебил его:

– Старик, у тебя был мальчик, который лечит людей. Этот мальчик нам нужен. Нужен Правителю. Мы знаем, что кто-то из твоих домашних проводил его из деревни. Куда он пошел?

Старик, растерявшись, молчал. Камень навис над ним.

– Говори!

– Ты немой? – крикнул Булох.

Гурин подумал, что нажима достаточно – к кнуту нужен пряник. Он шагнул вперед, и гвардейцы расступились. Старик посмотрел на Гурина.

– Успокойся, – сказал тот. – Мы не сделаем мальчику ничего плохого. Ему угрожает опасность. Мы хотим спасти его. Куда он пошел?

Старик расслабился.

– Его проводил мой старший сын. Я не знаю, в какую сторону пошел мальчик.

– Где сын? – спросил Булох.

Старик повел рукой.

– Работает. В поле.

– Так позови его, ты, старый пень!

Когда перед гвардейцами предстал молодой мужчина с крупными грязными руками и недоверчивыми взглядом, Гурин мягко обратился к нему:

– Во имя Правителя, ты проводишь нас из деревни и покажешь, куда повернул мальчик. Сейчас.

Сын старика ничего не сказал, только посмотрел на отца, и Гурин не смог понять этот взгляд. Старик подтолкнул его, и мужчина пошел к выходу из деревни. Когда последние дома остались позади, появилась широкая развилка.

Молчаливый проводник остановился. Шрам, не слезавший с коня, навис над ним.

– Куда? – спросил он.

Молодой крестьянин молчал, и Гурину показалось, что тот сейчас скажет, что не знает.

– Мы спешим! – крикнул Булох. – Говори!

Крестьянин вытянул руку на северо-восток, в сторону Анохры.

– Туда.

Шрам и Камень, позабыв про крестьянина, пришпорили коней, но Гурин не тронулся с места, им пришлось остановиться.

– Уверен? – спросил Гурин.

Крестьянин выглядел подавленным, недовольным.

– Да. Мальчик пошел туда.

Гурин заглянул ему в глаза.

– Надеюсь, ты понимаешь: все, что происходит во благо Правителя, происходит во благо Всех Заселенных Земель? И обманывать Правителя – все равно, что обманывать самого себя? Уверен, что не ошибся?

Крестьянин пожал плечами.

– Не знаю, куда мальчик хотел пойти, но я сам видел, как он двинулся по этой развилке.

Гурин пришпорил коня, и трое гвардейцев поспешили следом.

Комендант Анохры, тучный лысеющий мужчина в светло-зеленом плаще, кружил вокруг сидящего в кресле Гурина, и промокал лоб громадным платком. Это продолжалось почти полчаса, и коменданту все сильнее казалось, что щепетильная ситуация не разрешится никогда.

Четверка из личной гвардии Правителя появилась в городе на рассвете. Их черные кони напоминали хищных птиц, ворвавшихся в человеческое поселение. Комендант знал, что Правителю понадобился какой-то мальчик, но относительно его пребывания в Анохре не было никаких сведений.

Главный из четверки по имени Гурин отреагировал на это равнодушно. Услав последнего из своих людей, светловолосого гиганта с неприятным лицом, он расположился в покоях коменданта. Комендант засуетился возле высокого гостя, но тот даже не пытался поддержать беседу. Он плотно поел и откинулся в широком мягком кресле, вынудив коменданта замолчать. Гурин не спешил его успокоить, хотя все больше склонялся к мнению, что крестьянин, направивший их сюда, солгал.

На пути к городу лежала всего одна деревенька, и после тщетных поисков Гурин предположил, что мальчик нигде в этих краях не останавливался.

Пока Гурин в полудреме сидел у коменданта, его гвардейцы останавливали прохожих, заходили в дома, в торговые лавки. Гурин ждал, чувствуя, каков будет ответ. На поиски он отвел ограниченное время.

Доложили, что гвардейцы вернулись, вошел Булох.

– Что? – спросил Гурин.

Булох пожал плечами.

– Никаких следов. По-моему, его тут не было.

Гурин посмотрел на коменданта. Тот неуверенно встретил этот взгляд.

– Прикажите накормить их, – Гурин посмотрел на Булоха. – Только быстро.

Когда комендант вернулся к Гурину, улыбающийся, готовый клясться в преданности и любви к Правителю, гвардеец сказал:

– Сделай доброе дело.

Комендант закивал.

– Мы оказались в Анохре из-за одной крестьянской семьи, неправильно указавшей нам путь. Думаю, они нарочно послали нас не в ту сторону.

Гурин посмотрел коменданту в глаза.

– Понимаешь, они обманули не нас – они обманули Правителя. Такое нельзя оставлять безнаказанным. Но мы спешим, и нам некогда возвращаться в ту деревню. Этими лжецами займешься ты со своими людьми. Мой заместитель объяснит, как найти их дом.

Комендант взялся за свой платок. Гурин сдержал улыбку.

– Это приказ Правителя – я уполномочен действовать от Его имени. Не забыл?

Комендант кивнул, обрабатывая лоб. Гурин встал.

– Отлично. Эти крестьяне должны умереть. Если беспокоишься о своей репутации, устрой так, чтобы их соседи решили, что это нападение банды.

Мальчик чем-то напоминал того ребенка, из-за которого Драго потерял время перед Вальцирией. Хрупкий, светловолосый, в плаще.

В отличие от предыдущего мальчика этот не оглядывался, просто шел вперед. Драго мог пропустить его, следя за тремя подозрительными типами, но они искали именно этого мальчика. Драго понял это, когда один из них – крестьянин, сблизился с мальчиком, заглянул ему в лицо и, обернувшись, как-то странно посмотрел на оставшихся двоих. Потом он быстро кивнул. И Драго убедился, что не зря доверился собственной интуиции, когда пошел за троицей.

Минуло больше двух суток, и сомнения терзали его все чаще. Несколько раз Драго подумывал оставить незнакомцев, но что-то удерживало его.

Они прошли две деревни, двигаясь тем же незаметным для посторонних треугольником. Они шли довольно быстро, не заходили в дома, не останавливали людей, чтобы задать им вопросы. Поблизости от города следить за ними было просто, но на пустынных дорогах при полном отсутствии людей Драго двигался лесом.

Незнакомцы остановились на ночлег в харчевне на окраине деревни, последней перед очередным городом – Фалией. Сначала зашел один, затем вошли двое других. Драго воздержался от того чтобы составить им компанию. Вряд ли харчевня переполнена, и его лицо запомнят. Драго устроился в кустарнике на противоположной стороне дороги – оттуда просматривался вход в харчевню. Понимая, что незнакомцы не обязательно проведут там всю ночь, он устроился так, чтобы малейший шум прервал его дрему.