В субботу после полудня генеральный прокурор – в типичном для клана Кеннеди духе соперничества – предложил всем пробежать полтора километра на ничем не огороженное поле и там разыграть матч в американский футбол. По мнению старшего Джона Бейтса, самая лучшая лужайка для игры была в верхней точке ранчо. Потому побежали туда, и всей компанией из одиннадцати человек разыграли матч. Потом вместе вернулись на территорию усадьбы, чтобы поплавать и поиграть в разные игры, пока дети наконец не вымылись и не переоделись к ужину.

Бобби сидел за столом и рассказывал всякие интересные истории. Кого он любил по-настоящему, так это детей. Когда дети отправились спать, четверо взрослых уселись поужинать; Нэнси Бейтс запомнила оживленную дискуссию по поводу речи, которую Кеннеди должен был вскоре произнести, а Этель предварительно проглядела и подработала (и над которой сам прокурор трудился в свободные минуты на протяжении всего уик-энда).

– Ужин закончился в половине одиннадцатого, – рассказал Джон Бейтс, – и вскоре после этого мы разошлись по своим спальням.

В воскресенье утром, 5 августа, обе семьи поднялись рано, чтобы поехать на мессу в Гилрой, а факт их присутствия в городе подтвердила на следующий день здешняя пресса. После ленча, проходившего на ранчо Бейтса, Джон отвез всех Кеннеди в Сан-Франциско, где они во время съезда должны были остановиться в доме Пола Фэя. Конец дня и воскресный вечер семейство Кеннеди провело вместе с Джоном и Нэнси Бейтс, а также с их общими знакомыми (в числе которых фигурируют Эдвард Коллэн и Джозеф Тайдингс с женами).

Знаменательно, что на протяжении прошедших тридцати с лишним лет никто из двенадцати человек, бывших вместе с Мэрилин 3 и 4 августа у нее в доме и у Лоуфордов, – никогда не упоминал о присутствии возле нее Роберта Кеннеди. Более того, когда неопределенные слухи об этом стали приниматься за чистую монету, каждый из этих людей старался опровергнуть указанные обвинения. Наконец, картотеки ФБР с вполне конкретными номерами и датами подтверждают в мельчайших деталях представленное здесь расписание занятий брата президента и его семьи в течение данного уик-энда».

Вполне достоверное изложение событий этого уик-энда, из которого следует, что генеральный прокурор Роберт Кеннеди, брат президента Джона Кеннеди, не стоял с подушкой в руках над распростертой на диване Мэрилин Монро, требуя от нее красный секретный блокнот, в который актриса записывала их беседы на политические темы, и не душил ее после отказа этот блокнот выдать.

Нелепость заявлений о личном участии Роберта Кеннеди (хорошо хоть не президента) в убийстве Мэрилин Монро можно бы и не подчеркивать, она видна с первого взгляда. Неужели Бобби не нашел бы иного способа заставить замолчать, кроме как удушить своими руками?

Трудно поверить, что генеральный прокурор стал бы навещать любовницу в сопровождении двух головорезов, избивать ее, рискуя быть услышанным и просто застигнутым в доме, а потом душить. Забрать пресловутый блокнот, если тот вообще существовал, проще, когда актриса отсутствовала в доме.

Кто главный поставщик информации о романе Мэрилин с Джоном и Робертом Кеннеди?

Прежде всего желтая пресса.

С Артуром Миллером Мэрилин уже развелась, пресса пропустила это мероприятие (помогла хитрость Ньюкомб, предложившей оформить развод в Мексике в день инаугурации нового президента, чтобы репортерам оказалось не до семейных проблем актрисы и драматурга) и теперь наверстывала упущенное.

Вообще-то никаких публикаций на тему адюльтера президента с актрисой до ее смерти не было. Да, живописали появление Мэрилин в полупрозрачном (если не сказать просто прозрачном) платье на праздновании сорокапятилетия Джона Кеннеди и ее нетвердое «С днем рожденья, мистер президент!..», но ничуть не больше, чем появление Мэрилин в весьма нетрезвом состоянии на вручении ей самой «Золотого глобуса».

Но никто, даже те, кто мог бы это сделать, никто не обвинил братьев Кеннеди в убийстве или хотя бы соучастии в убийстве Монро при жизни Джона Кеннеди. А ведь даже просто бездоказательное обвинение могло стоить Джону Кеннеди президентского, а Роберту прокурорского кресла.

Через два с половиной месяца, в октябре, разразился Карибский кризис, когда «свалить» президента было нетрудно, но даже тогда о смерти Мэрилин не упомянули. Почему? У Кеннеди было достаточно врагов, которые не боялись их.

Если не самого Джона, то Роберта можно было бы измазать грязью и тем самым сильно навредить брату. Генеральный прокурор, который славился своей непримиримой борьбой с мафией и слыл пуританином, был костью в горле того же Сэма Джанканы или Хоффа – заправил мафии. Получив малейшую возможность уничтожить врага, они бы ею воспользовались.

Почему мафия, державшая в руках в том числе и большую часть прессы, особенно желтой, прослушивавшая дом Монро, ничего не предприняла, чтобы воспользоваться имеющейся информацией? Кто-то так запугал, что не пикнули, или такой информации просто не было?

Был роман или почти роман, но без безумных оргий и без удушения подушкой.

И красный блокнот тоже был, но едва ли генеральный прокурор стал бы в постели с любовницей обсуждать вопросы нарушения гражданских прав и свобод в стране. А уж не заметить, что та поспешно записывает (между двумя сладострастными вздохами?) услышанное в блокнот, и вовсе невозможно.

Сколько ни пыталась представить жаркие объятия в постели или того ярче – в ванне, с одновременным обсуждением вопросов применения атомного оружия (об этом позже твердили досужие болтуны, мол, в красном блокноте практически план ответного удара по Кубе в случае применения Советами расположенных там ракет), не получилось. Или объятия, или ракеты.

Кстати, даже в августе 1962 года в США о ракетах не знали, кризис разразился позже – осенью, потому ни генеральный прокурор, ни даже президент обсуждать этот вопрос с Монро не могли ни в постели, ни в Овальном кабинете. Правда, это мало кого смущает.

Но почему, когда разразился кризис и Кеннеди наделал массу ошибок, его враги не достали из рукава козыри в виде убийства Мэрилин или даже романа с ней? И когда Джон в 1963 году начал кампанию в преддверии новых выборов, предпочли его застрелить, но не свалить с помощью обвинения в причастности к убийству Монро?

Вся эта грязь всплыла на поверхность только тогда, когда ни Джона, ни Роберта не было в живых, а Жаклин Кеннеди уже покинула США, выйдя замуж за Аристотеля Онассиса.

Мало того, история с большой подушкой в руках Роберта стала достоянием гласности и вовсе в 1992 году. Почему тогда?

Просто в октябре 1992 года умер небезызвестный Фред Оташ, и его дочь Колин решила опубликовать дневники отца.

Полагаю, что читатели знают об этом частном детективе, следившем за доброй половиной Голливудских звезд и ставшем прообразом Джейка Гиттеса из «Китайского квартала», которого оскароносно сыграл Николсон. Для тех, кто все же не помнит фильм 1974 года, напомню.

Фред Оташ родился в 1922 году, был полицейским, потом частным детективом в Голливуде. Слежка за звездами по поручению родственников (чаще всего жен или мужей), скандальные публикации, работа на бульварные издания по проверке «жареных фактов»… все это сделало Оташа одновременно и популярным, и ненавистным.