Юлий уже бежал к ним по дороге, улыбаясь во весь рот.

– Отличная работа, разрази меня гром! Теперь эти недоумки дважды подумают, прежде чем снова решатся на подобные вылазки. Можно двигаться дальше.

Кадир почтительно склонил голову.

– С твоего позволения, центурион, я бы хотел подобрать свои стрелы. И не все дикари убиты. Я отсюда вижу, что по крайней мере один из них шевелится.

Юлий похлопал Кадира по плечу, указывая на кромку леса и раненых варваров.

– Стреляешь ты здорово, спору нет, но тебе еще предстоит узнать о том, как мы здесь воюем. Пусть люди, которых ты уложил, лежат и истекают кровью. Нам на них наплевать. Какая разница, умрут ли они все или кто-то доползет до ближайшей деревни? Главное, чтобы до местных дошло, чем кончаются подобные нападения. Твои стрелы заставят задуматься, и ради этого не жалко оставить их там, где они есть. Центурионы, стройте людей, и давайте трогаться.

Измотанные хамианцы с трудом добрели до строевого плаца и вяло готовились к предстоящему смотру вместе с вновь прибывшей центурией тунгрийцев, когда исполняющий обязанности префекта Фронтиний вышел из крепости.

Морбан пихнул Кадира локтем под ребро и вполголоса пробормотал:

– Смотри, приятель. Это примипил Секст Фронтиний, или Дядюшка Секст, как его за глаза называют. Он человек честный, прямой и даже иногда позволяет себе возражать, если не наглеть, конечно. Если он тебя о чем-то спросит, не умничай, отвечай как есть, коротко и ясно.

Фронтиний шел быстро, однако от взгляда офицеров, стоявших на плацу, не укрылась скованность его походки. Они обменялись многозначительными взглядами.

– Что за манера строить рожи, стоит мне отвернуться! Да, мое колено по-прежнему не гнется и по утрам, когда я встаю с постели, болит так, что хоть на стенку лезь. Вот что бывает с теми, кто изображает из себя легкую мишень для лучников синеносых. Но все это ерунда по сравнению с новым пополнением, которое вы привели из Арабского городка. «Две шеренги вешалок для туник» – так выразился офицер охраны, когда выглянул из окна моего кабинета пять минут назад. Похоже, он недалек от истины, судя по тому, как они стараются удержать в вертикальном положении блестящие новые кольчуги. Так кто же просветит меня на этот счет?

Юлий вышел вперед и, лихо отдав честь, подошел к старшему офицеру, чтобы его слов не было слышно никому, кроме примипила.

– Наши правила, Секст?

Фронтиний бросил на него проницательный взгляд.

– Наши правила? Второй раз за год? Полагаю, на то есть веские причины…

Центурион кивнул, подтверждая догадку своего старого друга и старшего офицера.

– Так вот, наши правила. Во Второй когорте новый префект, нахал из Германии, который горит желанием проявить себя. Эта скотина подкупила офицера, распределяющего пополнение, и тот отдал ему одну из наших центурий. В результате нам пришлось выбирать: либо вернуться назад, недосчитавшись восьмидесяти человек, или, дабы пополнить численность, взять вот этих хамианцев.

Примипил удивленно поднял бровь, глядя на выстроенные перед ним центурии.

– И вы решили воевать числом.

– Сначала я был против. Но теперь, после того как им выдали обмундирование и они стали больше похожи на солдат, чем на восточных танцовщиц, я готов с этим смириться. Тем более что на обратной дороге один из них убил полдюжины местных идиотов. Хотя если бы решение принимал я, то они бы до сих пор сидели в Арабском городке, недоумевая, почему тут так холодно в середине лета.

– Понятно. К местным идиотам мы еще вернемся. Так кто же принимал решение?

– Твой юный гладиатор, кто же еще? Добавлю, что он предложил руку и сердце некой госпоже лекарю, если ты понимаешь, о ком я. На что она, Коцидий знает почему, ответила согласием. Так что можешь ожидать, что мальчишка скоро явится к тебе просить официального разрешения на брак.

Примипил недоверчиво покачал головой.

– Этот юноша нас немало удивил с тех пор, как принц Дубн привел его на службу… Впрочем, у нас еще будет время беспокоиться о свадьбе. Полагаю, он намерен испытать свои педагогические способности на новой центурии?

Юлий согласно кивнул.

– Очевидно. Не уверен, что он понимает разницу между тем, чего ему удалось добиться с Девятой центурией, и превращением неподготовленных людей в настоящих солдат. И не просто неподготовленных, а откровенно хилых. Он уговорил легата Эквития экипировать и вооружить их как полагается, но они упросили его оставить им луки.

– Отсюда и убитые идиоты?

– Да. Опцион новобранцев показал потрясающую стрельбу, шесть человек отправились на тот свет быстрее, чем я тебе про это рассказываю. Придурки даже не успели понять, что происходит. Они, как обычно, подкарауливали нас на дороге: убили одного человека и ранили еще одного. Бедолагу пришлось оставить на попечении будущей жены центуриона Корва.

Фронтиний невесело рассмеялся.

– Значит, местные откусили больше, чем смогли прожевать? Неплохо. Полагаю, теперь они станут осмотрительнее. Получается, что от этих вешалок для туник есть ощутимая польза, несмотря ни на что?

Юлий едва заметно покачал головой и закатил глаза, но предпочел не возражать вслух.

– Хамианцы хорошие стрелки, однако в целом картина безрадостная. Они все слишком тощие и на ладонь ниже, чем наши солдаты. Кроме того, они совсем не умеют обращаться с оружием – синеносые умрут от смеха, если мы поставим их в боевой строй. Головная боль, да и только! Боюсь, дело безнадежно. В бою они не продержатся и двух минут: половина погибнет, половина побежит.

Фронтиний кивнул, не сводя взгляда с шеренги хамианцев.

– Я понимаю, о чем ты говоришь. С другой стороны, похоже, нынешнее затишье продлится недолго, и не в нашем положении разбрасываться центуриями двойной численности. Устроим им смотр как полагается.

Юлий поспешил на свое место, на ходу отдав всем четырем центуриям команду «смирно». Прошло еще несколько долгих мгновений, прежде чем шеренги новобранцев замерли в неподвижности под сердитые окрики дежурных офицеров. Фронтиний обратил внимание, что хамианцы, несмотря на усталость, замерли первыми и почти без суеты. Удовлетворенно кивнув, префект направился к тунгрийским новобранцам и прошелся перед первой шеренгой, чтобы хорошенько их рассмотреть.

– Вижу, что в Тунгрии не перевелись еще крепкие парни. Обмундирование в порядке… Покажи-ка мне свой меч, – обратился он к одному из солдат.

Тот послушно вынул оружие из ножен.

– Лезвие чистое, острое и хорошей работы. Что ж, неплохо. Это твоя центурия, Руфий? Да? Повезло тебе, даже не знаю, за какие такие заслуги. А теперь давайте посмотрим на наших лучников…

Он подошел к передней шеренге Восьмой центурии, оценивая их усталую, но прямую стойку.

– Отличные доспехи. Я также вижу новые мечи и копья. Наверное, непросто было заставить Шестой легион обмундировать наших людей. Хотя как вам удалось выбить из них новое и чистое снаряжение – это для меня загадка, центурион Корв.