— Мне надоело выслушивать твои оправдания! — резко оборвал собеседника Бинни. — Меня интересуют результаты. Понятно?

Уэгл осторожно произнес:

— Если позволите, сэр, у меня есть и хорошие новости. Раманбхаи из «Хиралаль Индастриз» вышел на меня через посредника.

Бинни немедленно выпрямился.

— Ну?! — Его голос выдавал нетерпение. — И что он хочет нам предложить? У меня на него собрано солидное досье. Ты ведь тоже видел эти бумаги.

— Мы внимательно изучили работу двух их компаний, сэр, — продолжил Уэгл, ободренный словами шефа. — Уверяю вас, дела там очень запущены. За финансы у них отвечает некто Амриш Далаль, мы с ним вместе в колледже учились, а потом проходили практику в одной и той же фирме. Он говорит, что сейчас самое время действовать. Но Раманбхаи хотел встретиться со мной по другому вопросу. Подробностей я пока не знаю. Мне заняться этим, сэр?

Бинни вскочил и закричал в трубку:

— И ты еще спрашиваешь?! Пошевеливайся, и побыстрей. Звони ему прямо сейчас и назначай встречу. Мое имя пока не называй. Скажешь потом, встрече на третьей-четвертой. Вытяни из него все по максимуму, особенно структуру управления компаниями. Мне нужна подробная информация о холдинге.

— Будет исполнено, сэр.

Положив трубку, Бинни позволил себе улыбнуться. Похоже, дела пошли на лад.

Журналисты двух ведущих деловых газет собрали на него компрометирующие материалы, и в деловой прессе появилось несколько нелицеприятных публикаций о его персоне. Это приводило Бинни в ярость. Его называли темной лошадкой, нечистым на руку дельцом, а иногда даже намекали, что он замешан в махинациях индийских промышленников на иностранных рынках. И в результате в деловых кругах на Бинни начали стали посматривать косо. «Но ведь нет ничего предосудительного в том, чтобы самостоятельно пробивать себе дорогу!» — возмущался он.

Бинни вышел из самых низов. Его отец во время отделения Пакистана от Индии вынужден был бросить все и бежать с семьей в Лахор. Он умер, когда сын еще ходил в школу. Мальчика взял на воспитание сосед, который потом женился на его овдовевшей матери. Это был неплохой человек, но Бинни все равно казалось, что мать его предала. Он рано ушел из дома и начал самостоятельную жизнь, устроившись подручным к продавцу газет в перенаселенных трущобах Дели. Он перепробовал все: торговал запчастями к подержанным машинам, держал свою мастерскую по ремонту электрооборудования. А двадцать лет спустя стал настоящим магнатом. Он всего добился сам. Теперь у него есть деньги, власть и связи в правительстве. Но вот доступ в высшее общество для него по-прежнему закрыт. Это единственное, чего не хватало Бинни и чего он так страстно желал добиться. А кто посмеет косо смотреть на него, если он станет мужем самой Маллики Хиралаль и владельцем «Хиралаль Индастриз»?

* * *

Микки уже устала считать, сколько торжеств ей пришлось посетить после помолвки с Навином. Особенно усердствовала в организации празднеств его многочисленная родня. Будущие родственники не слишком нравились Микки, ее раздражала их фамильярность. Например, мать Навина взяла за правило звонить Микки каждое утро или, что еще хуже, являлась в гости не только без приглашения, но даже без предупреждения. Микки высказала свое недовольство Навину, то тот только посмеялся:

— Что, детка, уже проблемы со свекровью? Да ладно, не парься: моя мамаша заботится о тебе, только и всего. Она и меня до сих пор воспринимает как ребенка.

Микки не смогла удержаться от шпильки:

— Что ж, может, в этом она и права.

Навин действительно часто вел себя как избалованное дитя, да и увлечения у него были… какие-то подростковые. Он любил посмеяться, а вот сосредоточиться на чем-то был совершенно неспособен.

Однажды они с Микки поехали на танцевальную вечеринку в традиционном стиле дандия-раас.

— Сбавь скорость, Навин, — попросила Микки.

— Ты что, боишься скорости? А вот другие девчонки от этого тащатся. Так заводятся, что чуть штаны с меня не срывают.

Микки пропустила это пошлое замечание мимо ушей и сосредоточила внимание на узкой дороге. Они остановились на перекрестке, и другие водители оценивающе рассматривали их. Микки этого терпеть не могла. Но они с Навином действительно были красивой парой. Она покосилась на него. На эту вечеринку он оделся по последней этнической моде. Навин поймал на себе взгляд Микки и положил ее руку себе на бедро.

— Неплохо, а? Эти дхоти[2]чертовски удобные. Никаких тебе заморочек. Задрал и сунул. Чувствуешь? Вот это и есть джойстик.

Микки с отвращением отвернулась. Навин рванул с места, не дожидаясь зеленого света, но в последний момент заметил переходившего улицу ребенка и резко затормозил. Микки по инерции бросило вперед, и она больно ударилась носом о переднюю панель.

— Черт! — сказал Навин и протянул ей свой шелковый носовой платок. — У тебя кровь.

— Ты что, разве я могу испортить твой диоровский платочек, — возразила она и полезла в бардачок за салфетками.

Оттуда вывалилась целая коробка импортных презервативов. Навин потупился, улыбаясь при этом до ушей.

— Это так, на всякий случай. Они всех цветов радуги. По одному на каждый день недели. Прикольно, правда?

Микки брезгливо сунула коробку обратно и нашла, наконец, салфетки. Она невольно снова задала себе вопрос: а стоит ли связывать свою судьбу с этим человеком? Несколько капель крови попало ей на одежду, но они уже уехали слишком далеко от ее дома, чтобы возвращаться и переодеваться.

— Ничего, сойдет, — решил Навин, осматривая ее при свете уличного фонаря. — Ты у меня такая красотка, что никто не обратит внимания на твою одежду. А в крайнем случае я скажу, что мы по дороге перепихнулись и оказалось, что ты целка. Ха-ха!

Микки готова была придушить его. Нежели ей придется всю оставшуюся жизнь выслушивать подобные шуточки?!

При встрече с Ами она поделилась с подругой своими сомнениями. Та ответила уклончиво:

— Ну, он еще совсем мальчишка. Мы, женщины, взрослеем быстрее. А ты сможешь вылепить из него все, что захочешь: придать ему лоск, научить прилично вести себя в обществе. Ты ведь не из тех, кто готов подчиняться. А Навин производит впечатление бесхребетного человека.

Микки вспомнила, как в детстве лепила из пластилина маленьких человечков. Да уж, перспектива довольно безрадостная… Впрочем, Ами права, ей действительно подойдет человек недалекий и бесхарактерный, а не мужчина вроде… И у нее перед глазами тут же возникло лицо Бинни.