Радиограмма, отправленная с «Порт Хобарта», заставила «Шеер» как можно быстрее покинуть вест-индские воды. Он мог записать на свой счет лишь эту небольшую победу, но он снова выполнил свою главную задачу: заставил британцев беспокоиться и дезорганизовал их пути снабжения. Кроме того, теперь британцы наверняка сконцентрируют военно-морские силы в этом районе и станут прочесывать его в напрасных поисках. На «Шеере» тоже знали, что адмиралтейство не стало намного осведомленнее после получения радиограммы от «Порт Хобарта». Может быть, оно и подозревает, что виновник — карманный линкор, но не знает этого наверняка, и, что важнее всего, это нисколько не поможет им в поисках линкора.

Тем не менее необходимо было предпринять какие-то действия, дабы найти, вызвать на бой и уничтожить немецкий рейдер, чтобы обезопасить Центральную Атлантику и важные морские пути из Южной Африки и Южной Америки. С этой целью, помимо военно-морских подразделений, уже действующих у берегов Северной и Южной Атлантики, было сформировано особое оперативное соединение, так называемая «группа К», состоящая из авианосца новейшей модели «Формидабл» и тяжелых крейсеров «Бервик» и «Норфолк». Это оперативное соединение должно было действовать в районе между Фритауном и западноафриканским побережьем, но поскольку боевые корабли в большом количестве требовались для сопровождения конвоев, понадобилось некоторое время на то, чтобы организовать его и вывести в море.

Авианосцу «Гермес» и крейсеру класса D более старой модели предстояло патрулировать воды в районе острова Святой Елены, а тяжелый «Камберленд» и легкий крейсер «Ньюкасл» усилили эскадру в южноамериканских водах. В то же время все корабли, направляющиеся из Южной Атлантики, получили указание двигаться западнее островов Зеленого Мыса, так как считалось, что данный маршрут легче защитить от нападений немецких надводных рейдеров.

Но именно в этом районе Кранке собирался попытать удачи.

«Шеер» шел по новому курсу прямо на восток. Бронированные борта карманного линкора, спешившего к своей цели, вибрировали. Мощный нос корабля разрезал глубокое синее море, освещенное солнцем на идеально чистом небе. Проходил день за днем, и «Шеер» мчался по краю Саргассова моря, когда-то горько разочаровавшего Колумба и его матросов, которые заметили его и приняли за землю, но не нашли ничего, кроме воды, воды и снова воды.

Кранке упорно продолжал идти тем же курсом. Он собирался переполошить адмиралтейство, внезапно появившись на морском пути на юге от Канарских островов, который имел чрезвычайно важное значение для британских поставок из южноамериканских портов. Кроме того, этим путем проходили все корабли, огибавшие мыс Доброй Надежды по дороге из Индии и Австралии. Кроме ежедневных выпусков газеты, выходившей на «Шеере», почти ничто не говорило о войне. И если бы не вахты по боевому распорядку и не особая бдительность впередсмотрящих, осуществлявших круглосуточное наблюдение, можно было подумать, что «Шеер», как в довоенное время, отправился в кратковременный круиз — разве что гребные винты вращались быстрее и машины стучали громче.

В воскресенье «Шеер» достиг того места, куда стремился капитан: на внешней линии, соединяющей западные Канары и западные острова Зеленого Мыса. Вероятность встретить там какое-нибудь судно была велика, хотя встреча могла и разочаровать, так как этой морской трассой активно пользовались корабли нейтральных стран.

— Дым на горизонте на 248°, — доложил впередсмотрящий.

Вахтенный офицер прекратил мерить шагами палубу и поспешно подошел к телескопу матроса, который уступил ему место. Офицер, сохраняя спокойствие, взял в руки окуляр и всмотрелся.

— Я ничего не вижу, — сказал он чуть погодя. Он протер глаза, осмотрел линзы, убедившись, что они не запотели, и снова прищурился. — Нет, — наконец сказал он, — я ничего не вижу. Вы, наверно, ошиблись. — И он жестом велел матросу занять место у телескопа.

Матрос опять наклонился к окуляру.

— Да, теперь я тоже ничего не вижу, — убитым голосом признался он, — но там явно что-то было.

Офицер с сомнением посмотрел на него. Матрос был из тех молодых новичков, которых лейтенант Блауэ расхваливал утром в офицерской кают-компании.

— Ну хорошо, — сказал он, помолчав. — Ступайте к капитану и доложите.

Молодой матрос с благодарностью поспешил на мостик — лично доложить капитану о сделанном наблюдении было своего рода наградой за внимательность. Выслушав донесение, Кранке склонился над разложенной картой и посовещался со штурманом и начальником службы радиоперехвата капитаном Будде. Поскольку дым был едва виден, по всей вероятности, он принадлежал теплоходу. А может быть, вражескому военному кораблю? Сложный вопрос. Да и где вообще находятся ближайшие военные корабли британцев?

— По-моему, у нас нет никаких оснований предполагать, что где-то рядом дислоцированы военно-морские подразделения британцев, — заявил Будде. — С другой стороны, еще вчера военно-морское оперативное командование сообщило нам, что южным курсом идет войсковой конвой в сопровождении нескольких авианосцев. В настоящее время он может находиться уже где-то в районе Канарских островов.

— И это значит, что нам придется соблюдать осторожность, что бы мы ни решили, — задумчиво сказал Кранке. — Подберемся поближе, чтобы увидеть верхушки мачт. По крайней мере, узнаем наверняка, ошибся матрос или нет. По его словам, а он говорил довольно уверенно, корабль шел южным курсом. Значит, возьмем чуть правее, а скорость увеличим до двадцати четырех узлов.

Дрожь корабля сменилась размеренной пульсацией, и шум от работающих машин стал громче и резче. Вспенилась носовая волна, бурлящие потоки стремительно перекатывались и уносились вдоль борта корабля, рванувшегося вперед. Через двадцать минут впередсмотрящий на фор-марсе доложил, что впереди показались мачты корабля.

Капитан лично поднялся на фор-марс и долго глядел через телескоп на мачты, прижав резиновый окуляр к глазнице.

— Торговый корабль, — сказал он. — Гражданский.

Тогда он приказал изменить курс и идти параллельно рассчитанному курсу незнакомого судна. На мостике с нетерпением ожидали его возвращения. Молодой матрос, который первым обнаружил судно, еще не ушел, и Кранке, прежде чем исчезнуть в штурманской рубке, похвалил его:

— Отличная работа. Молодец.

И лицо матроса озарилось счастливой улыбкой.

В штурманской рубке продолжилось обсуждение. Тем временем с точностью был рассчитан курс чужого судна, и «Шеер» взял параллельный. Мачты, похожие на иглы, по-прежнему различимые только с фор-марса, пока еще ничего не говорили о том, нейтральное ли судно или вражеское и, следовательно, является законной добычей рейдера. Что это: вспомогательный крейсер или пассажирский корабль?

— Поскольку нам неизвестно местоположение конвоя, у меня нет никакого желания, чтобы с этого корабля радировали о нашем появлении и, не дай бог, наслали на нас самолеты, — сказал Кранке. — Думаю, надо подождать до сумерек, а потом атаковать.