– Мы ничем не занимались!

У Трумэна отлегло от сердца.

– Хорошо. Значит, мне не придется его арестовывать.

– Ты бы не посмел! – Она повернулась к нему: – А если я люблю его? Идиотский закон…

– Не мне судить законы. Я просто слежу, чтобы их не нарушали, и сам им следую.

Шеф полиции взглянул на девушку. Ее широко распахнутые глаза смотрели умоляюще. Дейли сам удивился, как больно ему кольнуло сердце.

– Не нарушай закон. Больше не убегай по ночам. Ты ведь знаешь, что для молодежи от полуночи до четырех наступает комендантский час, верно? Не хочу снова застукать тебя за нарушением.

Кейли откинулась на сиденье.

– Ты меня ненавидишь.

Трумэн фыркнул. Она вела себя как его сестра, когда та училась в старшей школе.

– Я не ненавижу тебя, Кейли. Наоборот – тепло отношусь. Тетя тебя просто обожает, и я понимаю почему. Но ради всего святого… не хотелось бы оказаться на твоем месте, когда она узнает о случившемся. Ты же знаешь, что она подозревает о твоих ночных прогулках?

– Подозревает?

– Да, вчера она сказала мне об этом.

– Мне конец.

– Поговори с ней. Расскажи о своих чувствах. Никто не собирается запрещать тебе развлекаться. Но пока вы живете под одной крышей, Мерси должна быть уверена, что ты в безопасности. А болтаться в компании пьяных вооруженных идиотов совсем не безопасно.

– Ты расскажешь ей об этом?

– Да уж поверь, расскажу.

Через несколько часов Мерси ехала в Иглс-Нест. Она вся кипела.

Трумэн разбудил ее утренним звонком перед тем, как приехать к ней домой с Кейли на поводке и мягко сообщить шокирующую новость, что застал ее своенравную племянницу разгуливающей посреди ночи. Когда они приехали, Дейли поцеловал Мерси, показал Кейли большой палец, а затем почти бегом устремился вниз по лестнице, оставив девушку на попечение растерянной тетки.

Трус.

У нее все еще кружилась голова от рассказа Трумэна.

Алкоголь? Оружие?

Мерси не могла выбросить из головы живо возникшую картину.

И Кейли – единственная девушка среди четверых парней?

Она вздрогнула. Кейли утверждала, что это ее друзья, что, однако, не успокоило Мерси.

– А если бы они напали на тебя? – почти закричала Килпатрик на ощетинившуюся племянницу. И сама удивилась, что ее голос звучит спокойно.

– Они бы так не поступили. Я их знаю.

– А я их не знаю. С этого момента я хочу сама видеть всех, с кем ты собираешься погулять. А еще хочу знать, куда ты идешь. Больше никаких ночных вылазок. Только днем, как все нормальные люди.

– Я и сама больше не хочу гулять по ночам, – пробормотала Кейли. – С меня хватит.

Мерси надеялась, что племянница говорит правду. Труднее всего придумать наказание. Она могла забрать у девушки водительские права, но тогда Кейли не добраться до школы и до работы. Могла забрать мобильник, но он нужен на случай чрезвычайной ситуации. К тому же Мерси не хотелось, чтобы племянница лишилась возможности моментально связаться с ней.

Остается работа по хозяйству.

Теперь Кейли целый месяц должна наводить порядок в доме. Девушка и так уже продемонстрировала, что способна убирать за собой. Так что, по мнению Мерси, кара не слишком суровая. Впрочем, она просто понятия не имела, как серьезно наказать ответственную девушку.

Теперь надо выяснить, как поступить с бойфрендом Кейли. Перл заявила, что Мерси сделает только хуже, если запретит племяннице встречаться с ним.

– Держи его в пределах видимости, – посоветовала сестра. – Пригласи его и предложи им проводить время здесь, пока ты дома. Или позови на ужин.

Мерси трудно было представить более неловкую ситуацию. Когда она озвучила это предложение Кейли, та, судя по ошеломленному виду, подумала то же самое.

В любом случае у них с племянницей теперь больше поводов для разговора.

Из обеспокоенной Мерси ключом била энергия. Она больше двух недель не бывала в своем домике. Трумэн заверил, что там всё в порядке, но она предпочитала проводить выходные в уединении, в своем личном пространстве. Кейли тоже побывала там, и вместе они перевезли из дома Леви в сарай Мерси немало всего. У покойного брата скопилось множество припасов и полезного оборудования, приводившего Мерси в трепет. Все согласились, что его имущество должно перейти к Кейли, как и деньги от продажи дома. Теперь ей будет чем оплатить колледж.

Племянница восприняла жилище Мерси как родной дом и постепенно стала считать его их общей собственностью. Свыкнуться с этой мыслью поначалу оказалось непросто. Много лет агент Килпатрик была уверена, что в случае катастрофы ей придется жить в этом домике в одиночестве, а теперь ее уединение скрасит племянница. Кейли стала частью ее семьи.

А еще есть Трумэн…

Уголки ее губ приподнялись в улыбке. Ей нравилось, что он рядом, но пока неясно, останется ли он с ней навсегда. Пока Мерси не позволяла себе много думать об этом. Старые привычки и осторожность не позволяли ей рассчитывать на то, что он всегда будет рядом. Может, она подумает об этом позже… Ей нужно больше времени.

Мерси припарковалась возле кофейни и вошла, выбросив из головы и Кейли, и ее наказание. Роуз улыбнулась сестре из-за стола. Ее милое личико просияло.

– Ты ведь знала, что это я? – Мерси обняла ее.

– Услышала твои шаги. Я их различаю.

Мерси опустилась на лимонно-зеленого цвета стул.

– Разве звук моих шагов не изменился с тех пор, как я была подростком?

Роуз задумчиво наморщила лоб, обхватив ладонями чашку кофе.

– Изменился. Но за один проведенный с тобой вечер я запомнила твою походку и заменила в памяти старый файл.

– Старый файл?

Смех сестры был живым и веселым, словно солнечный лучик.

– Так я все себе представляю. Когда слышу шаги, то мысленно ищу соответствующую папку и понимаю, кто идет.

Мерси повернулась к Кейли. Племянница в белом фартуке подошла к их столику. Под глазами у нее были темные круги, но агент Килпатрик не чувствовала в себе ни капли жалости.

– Как обычно, тетя Мерси?

– Да, пожалуйста. И один шоколадный батончик.

– Мне тоже, – вставила Роуз.

– Хорошо, тетя Роуз.

Девушка отошла, а сестра тут же шепнула на ухо Мерси:

– Что с ней не так?

Ее проницательность ничуть не удивила Мерси.

– Прошлой ночью не выспалась. Вот что бывает, когда убегаешь из дома по ночам, а в два часа тебя привозит полиция.