– Ой, да было бы чему завидовать, – Инга шмыгнула и отвернулась.

После разговора с подругами Серафиме полегчало. У любой медали есть две стороны. Даже платье от Шанель можно надеть наизнанку и весь вечер страдать и стыдиться. Сима выбрала позитив, так как от негатива и характер портится, и настроение, и даже во внешности начинают проступать черты скрытой нервозности. У нее были теперь дом, очаг и сердце любимого человека. Что еще надо для счастья?

Как выяснилось через некоторое время, для счастья нужна стабильность, которой фортуна нас не балует. Любит она исподтишка вдруг толкнуть в самую грязь. Особенно тех, кто весь в белом.

Сначала Серафима простудилась. Она стыдливо шмыгала носом и отбегала сморкаться в самые дальние уголки квартиры, чтобы не разрушать романтический ореол отношений. Но соплями дело не ограничилось, заболело горло, начался кашель, и любимый стал опасливо отворачиваться от бациллоносительницы. Серафима была девушкой тактичной и понятливой:

– Тоша, давай я к бабушке пока поеду, чтобы тебя не заразить.

– Давай, – легко согласился Тоша, но тут же добавил: – Мне будет тебя не хватать. Собирайся, отвезу.

То, что ее отвезут так быстро, Серафима не ожидала. Голова болела, тело ломило, и хотелось прилечь. С другой стороны, Антон вообще мог предоставить ей замечательную возможность добраться своим ходом, поскольку в тесном салоне автомобиля риск заразиться был слишком высок. А он, поди ж ты, не побоялся.

– Интересно, а когда вы поженитесь, тоже порознь болеть будете? – хмыкнула Чугунова, позвонившая поболтать и похвастаться продвижением отношений с Иваном.

– Не «когда» поженимся, а «если» поженимся, – мрачно перебила ее Сима. Настроение было так себе, хотелось злиться и говорить гадости.

– Ну, милая моя, при таком подходе ничего у тебя не выйдет. Если сомневаешься, значит, есть повод. Хотя о чем это я? Конечно, повод. Ближнего надо любить и в беде, и в радости, а не только в промежутке между критическими днями и соплями. Если у него чувство такое перманентное, то на фиг твой пунктирный мужчинка вообще нужен?

– Есть еще такое понятие, как здравый смысл, – едко отреагировала Серафима. – Я могу его заразить, и будем мы оба в беде, а не в радости.

– Здравый смысл не имеет ничего общего с любовью. Потому что любовь выбирает одних, а здравый смысл – других, – глубокомысленно изрекла Чугунова. – Что лучше – никому не известно. Будущее не холодильник, на него гарантию не выпишешь.

– Это смотря какое будущее ты себе планируешь, – раздраженно парировала Сима. – Если с этим аферистом, то я затруднюсь только с точным адресом изолятора, в который ты будешь носить передачки, а так запросто могу все рассказать. С подробностями.

Когда у человека насморк, мозг не способен вырабатывать правильные мысли и правильно воспринимать информацию. Кому может понравиться общение с гундосой девицей, если она сама себе противна?

Интуитивно прочувствовав Серафимино настроение, Зойка поспешно попрощалась, пока не узнала подробностей своего «незавидного» союза с Иваном.

На работе Симу тоже ничего не радовало по причине свирепствовавшей в коллективе простуды, косившей сотрудников автоматной очередью. Коридоры были пустынны, и витал чесночный дух, словно оставшиеся в живых планомерно изгоняли из помещений вампиров. Сами же выстоявшие свели общение друг с другом к минимуму, отчасти боясь подцепить от соратников какую– нибудь недобитую бациллу, а отчасти стыдясь выдыхаемого чесночного амбре.

– Серафима, я вот что думаю, – созрел к концу недели босс. – Народ обнаглел, жрет на рабочих местах, крошки везде, антисанитария, тараканы развелись. В наш век высочайшего технического прогресса это не есть хорошо. Надо бы потравить, пока людей мало и остальные не вернулись. Организуешь?

Нельзя сказать, что Сима считала трудовой коллектив своей семьей, но и травить сослуживцев было бы чересчур радикальным решением проблемы антисанитарии. Голова была тяжелой, хотя здоровье медленно возвращалось, поэтому Серафима не стала держать столь ценное мнение при себе, а поделилась с Бобриковым.

– У тебя весь мозг в сопли утек, – посочувствовал Виктор Николаевич. – Тараканов травить, а не сотрудников, Разуваева.

Наверное, можно было намекнуть косноязычному шефу на то, что указания надо формулировать четче, но вступать в конфликт не было ни сил, ни желания.

На пятницу были вызваны умельцы, частным образом подрабатывавшие на ниве борьбы с тараканами.

Многократно допросив по телефону недовольную тетку, не вреден ли процесс для сотрудников и не будут ли испачканы субстанцией стены, Сима успокоилась и занялась личной жизнью. Она почти поправилась и готовилась вернуться к любимому. Правда, в воскресенье Антон трагическим шепотом сообщил, что, кажется, и сам простудился, но Серафима посчитала, что тем скорее надо приехать на выручку: надеть теплые носочки, поставить банки, напоить чаем с малиной…

Фантазии на тему излечения любимого были прерваны странной ку-клукс-клановской процессией, молча вдвинувшейся в операторскую. Три фигуры в противогазах и островерхих капюшонах молча застыли перед ее столом. Жанна болела, поэтому мадемуазель Разуваева осталась с делегацией один на один.

С трудом удержавшись от соблазна перекреститься, Сима дрогнувшим голосом уточнила:

– Вы к Виктору Николаевичу?

– Мы к Серафиме Разуваевой, – замогильным басом ответил кто-то из визитеров. – Тараканов травить.

И тут все встало на свои места. Тихо наливаясь безграничной яростью, Сима начала подниматься со стула, набирая воздуха для приветственной речи.

– Какого лешего? – взревела она. – Мне же сказали, что отрава безвредная!

– Так, дамочка, где ж это видано, чтобы от безвредного насекомые дохли? – резонно возразила самая мелкая фигура, маячившая у дверей. Фигуру тут же ткнули в бок, заставив проглотить остатки еще не озвученной правды.

– Абсолютно неядовитый яд, не сомневайтесь, – глухо и веско подтвердил один из пришельцев.

– Неядовитый яд, – пробормотала Серафима. – Бред. А это на вас тогда что? Маскарадные костюмы?

– Рабочая одежда. В малых дозах отрава не вредная, а ежели ее изо дня в день нюхать, можно последнее здоровье потерять. Не тратьте наше и свое время. Вам шашечки или ехать?

– Что? – растерялась Серафима.

– Перевожу: вам дресс-код или тараканов травить?

– Сейчас, подождите.

Как это ни удивительно, но неправильное понятое ею предложение шефа перетравить сотрудников в данный момент вполне могло осуществиться. Ответственность за мероприятие требовалось срочно разделить с Бобриковым.

Виктор Николаевич, словно любопытный дятел, высунул голову из начальственного дупла и на некоторое время замер, округлив маленькие слезящиеся глазки.