– Зря ты так о себе, ты красивая, сексуальная, настоящая, – мужчина проговаривал каждое слово. – Звони своей Ольге и отказывайся.

– Нет, – резко ответила Ника, – Я решила, что хочу отснять этот материал. И я сделаю это.

– Я тебе сказал своё мнение, дальше поступай как знаешь, но и я буду тогда поступать, как угодно, мне, – словно обижено произнёс муж.

– Ты и так себе позволяешь многое, а я наконец-то тоже обрела что-то своё, и ты хочешь меня этого лишить, – Ника сорвалась и пошла в сторону спальни, решив, что хочет одеться, взять кофе и проветриться.

Вероника надела джинсы и кофту, сверху накинула легкий плащ. Не забыв взять большой зонт. Девушка со психа вышла из дома. Никита продолжал сидеть на диване и смотреть телевизор, возможно, уверенный, что она позлиться, остынет, и откажется от съёмки. Но нет! Она теперь ещё больше была уверена, что согласиться на работу с Новаком. Если бы Никита с радостью её поддержал, тогда бы она испытала угрызения совести, так как чувствовала сверхвнимание от актера.

Ника села в машину и поехала в сторону любимой кофейни. Она могла бы пройтись, но вождение машины её всегда успокаивало. И пусть на пару минут, но девушка отвлеклась.

Вероника зашла в ещё совсем пустое кафе. Утро субботы. Москва ещё спала, после пятничной веселой ночи. Она села за барную стойку и заказала ароматный кофе на кокосовом молоке. На душе было совсем нехорошо. Почему-то она была уверена, что Никита не будет против, не моделировала варианты ответа в обратном случае. Его запрет застал её врасплох. И правда? Что он может сделать, если она будет снимать? А она будет снимать, это принятое решение.

Ника вспомнила образ Новака и улыбнулась. Ей так хотелось его увидеть, услышать голос и о чем-нибудь поговорить. Он был такой эмоциональный, чувственный, тёплый и притягательный. Необычный человек, он завораживал и окутывал. Веронике тут же стало стыдно за свои мысли, за реакцию своего тела, которое словно потеплело от мыслей о молодом актере, и она начинала привыкать к этому томящему стыду.

Вероника открыла сумочку, чтобы достать деньги. Но в руках оказался чек… тот самый злосчастный чек. Сердце сжалось, она испытала дикое желание узнать его тайну, что скрывал этот клочок бумаги. Звонить сама она не хотела, актриса из неё так себе.

– Молодой человек, Алексей, – прочла она имя на бейдже у бармена, – Помогите мне, я вас отблагодарю, обещаю.

– Что у вас стряслось? – совсем молодой, примерно лет двадцати Алексей, посмотрел на Веронику.

– Можете позвонить вот в эту цветочную компанию, и сказать, что заказывали цветы, один букет пришёл по адресу, я сейчас напишу по какому, – Ника взяла у бармена ручку и написала свой домашний адрес, – А вот второй потерялся, адресат уверяет, что ему цветы не пришли. И пусть скажут, по какому адресу цветы были доставлены. На чеке есть номер заказа, я думаю им этого будет достаточно.

– Почему сами не позвоните? – Алексей улыбнулся.

– Я боюсь, – честно призналась она. – Ведь это меня возможно обманывают.

– Ну давайте попробуем, – молодой человек принял телефон Вероники и набрал по указанному номеру, а дальше случился диалог.

Алексей так легко и непринужденно сказал все, что она просила. На другом конце была девушка менеджер, и без тени сомнения, согласилась помочь найти потерянный букет.

Вероника видела, как бармен писал второй адрес, и уже с первых букв поняла, что это не адрес Лены. Это был совершенно незнакомый адрес. Значит второй букет существовал. Сердце стукнуло, сильно, словно пнуло изнутри в грудь и замерло.

Тот, кто ищет, всегда найдёт, и она нашла… нашла то чувство боли и страха, почти ощущая вкус предательства. И что теперь с этим делать? Что делать с этим адресом? С этими знаниями? Бросить все, не искать, пойти просто поговорить с мужем? Признаться? И тогда Никита может замести следы, и снова обернуть все так, что она будет чувствовать себя виноватой, ревнивой сумасшедшей.

И вспомнив, как Никита последние дни реагирует на все её слова, усомнилась в здравом разговоре. Поехать по адресу? А что она скажет, когда ей откроют дверь? А что она почувствует, если увидит там другую женщину? Красивую и молодую, например?

Готова ли Вероника уйти от мужа? Если узнает, что он ей изменяет? Готова ли она простить ему измену, если он раскается и попросит дать ему шанс? Ника никогда не была так потеряна и растеряна. Плакать не хотелось, был лишь сдавливающий в груди страх, страх о возможной боли, страх о возможных переменах.

Молодая женщина подняла глаза на бармена, который наблюдал за ней и не тревожил. Листок с адресом он положил рядом с её чашкой кофе.

– Спасибо, – тихо ответила она и улыбнулась, вы мне сильно помогли. – Можно счёт?

Алексей молча принёс счёт, и как-то с грустью и волнением в глазах, посмотрел на Нику. Она оставила ему хорошие чаевые в благодарность, за абсолютно нехорошие новости. Девушка взяла со стола листок с адресом неизвестной и вышла на улицу.

Дождь закончился, под ногами разливались огромные лужи, в которых казалось город утопал. Защипало глаза… захотелось с кем-то поговорить, открыться… хотелось почувствовать тепла.

Завибрировал телефон в сумочке. Ника достала его, на экране высветилось имя подруги фотографа.

– Алло, – ответила девушка.

– Ника, подскажи, завтра сможешь взяться за работу с Луказом? Он просит начать раньше и у него завтра свободный воскресный день, – сразу к делу перешла Ольга.

– Дай мне час, я тебе перезвоню, – произнесла растерянная девушка.

– Хорошо, – согласилась Оля, – Жду. Целую.

Вероника села в машину, наступив в глубокую лужу и промочив ноги. Но в своих мыслях, девушка даже не заметила этого. Что делать? Что делать? Что делать? Снова завибрировал телефон. Это был Луказ. Прочитав его имя на экране, стало так тепло в груди. Она бы хотела именно его увидеть сейчас, поговорить, ведь он казалось много чего знает о расставаниях…

Лора закусила губу, смотря в эти красивые зелёные глаза Кирилла, которые терпеливо ждали. Он словно понял, чего она хочет. А она совсем не понимала, чего хочет он, и зачем играет в её игры, пусть и по каким-то своим правилам.

– А что ты хочешь предложить? – она томно посмотрела на его губы, Кирилл чуть повёл челюстью в бок и ухмыльнулся.

– Могу тебе подыграть, – он убрал прядь шелковистых волос девушки за ухо, – Хочешь позлить женатика, да?

– А тебе зачем это? – она провела рукой по лацкану его клетчатой рубашки, совсем другой, нежели у Марка, – У тебя столько поклонниц, распугаю?

– Не распугаешь. Ты даже не представляешь какие они стойкие и бойкие, боюсь, наоборот, подтолкнёшь на решительные действия, – Кирилл красивый, и Лоре жутко не нравилось, как её тело на него реагировало, – Так что сыграем друг другу на руку, мы же друзья.