– Собираете компромат? Будете пугать нашими пальмами коллег и потенциальных заказчиков?

Рина обернулась и встретилась взглядом со смеющимися темными глазами. Евгений Сергеевич протянул руку, здороваясь, чуть задержал ладонь Рины в своей, церемонно, за руку, подвел к одному из диванов и предложил присесть.

– Что ж, госпожа дизайнер, расскажите мне, каким вы видите наш садик.

– Не таким, как сейчас, – смеясь отозвалась Рина.

– Лианы? Азалии в цвету? – предположил он, коротко глянув в сторону двери.

Тут же как из воздуха возникла секретарша:

– Чай, кофе? Водички?

– Кофе с молоком, пожалуйста, – попросила Рина.

Евгений Сергеевич озвучивать заказ не стал, просто кивнул, и Рина была немало удивлена, когда увидела, что ему принесли большую кружку крепкого черного чая. Кружка была тяжелая, темно-синяя, и на ней белым нарисованы были самого нахального вида кот и оскалившийся пес. Шерсть у обоих стояла дыбом, и намерения явно отражали желание подраться.

Рина пригубила кофе и продолжала объяснять, что лианы если и будут – то немного, потому что грех закрывать такой роскошный вид. В связи с этим количество высокорослых растений также придется ограничить… Азалии летом здесь, скорее всего, не выживут, их придется обкладывать льдом, и вообще слишком много мороки. Предстоит также оценить освещенность сада, сориентировавшись по карте: это тоже повлияет на выбор растений.

– Ну а потом я пришлю вам несколько проектов. Все будет на компьютере, трехмерно. Ну и раскладка по ценам, само собой. И вы выберете лучший.

– Хорошо. – Евгений Сергеевич поднялся. – Если вам что-то нужно – обращайтесь к Людочке, моей помощнице, она все сделает. А вот когда проекты будут готовы, приезжайте еще раз. Я хочу посмотреть… да и вопросы, если возникнут, проще решать при непосредственном общении. Вы согласны?

– Да, конечно, – кивнула Рина. Она продолжала сидеть на диване, ей не хотелось так сразу покидать это место, да и в туалет надо бы забежать перед уходом. Несколько секунд мужчина смотрел на нее сверху вниз, потом вдруг сел обратно.

– Вас назвали в честь Рины Зеленой? – спросил он.

– Нет. – Она сделала вид, что нимало не удивилась вопросу. Да и нельзя сказать, что так уж удивилась. Еще в ту, первую встречу в салоне она почувствовала его мужскую заинтересованность. Опытная женщина такие вещи замечает сразу же. А сегодня он явился сам, да еще так долго держал ее руку… – Просто еще в школе было слишком много Ирин. И я решила, что буду Рина. Да так и привыкла.

– Мне нравится. – Он усмехнулся. – А у нас в институтской группе было три Женьки, и меня звали Джоном.

– Почему?

– Потому что я носил длинные волосы и круглые очки.

– Как Гарри Поттер?

– Ну, какой в то время Гарри Поттер, бог с вами! Как Джон Леннон.

– Ах, ну да. – Она засмеялась. – А на гитаре вы играли?

– А как же!

– А травку курили?

– Нет, вот этим не баловался. Пил портвейн, как все. И пиво, само собой.

Отсмеявшись, он спросил:

– Вы позволите пригласить вас вечером в клуб?

– Да, – не задумываясь, ответила Рина. – Пожалуй, да. А в какой?

– Это важно?

– Конечно! Я же должна знать, что надеть. Если это клуб любителей ангорских хомяков, то я оденусь скромно и пушисто. А если клуб элитных скакунов – то побегу в Смоленский пассаж за лосинами и…

– И хлыстом? О, да вы опасная женщина! – Он усмехнулся. – Но вашу мысль я понял. Форма одежды – не парадная. Ну, ближе к хомякам. А хлыст можете припрятать в сумочку… Сегодня в восемь, Дорогомиловская, пять, клуб ЛСД.

По выложенному керамо-гранитной плиткой полу процокали каблуки, и рядом нарисовались две дамы с толстыми папками в руках, очками на носах и с тем раздраженно-встревоженным видом, который безошибочно свидетельствовал об их принадлежности к сословию бухгалтеров.

Евгений Сергеевич поднялся и, мило попрощавшись, ушел в сопровождении дам, каждая из которых что-то шипела, нервно поглядывая по сторонам.

Вернувшись в свой офис и обдумывая приглашение, Рина была несколько озадачена названием. ЛСД – как-то странно. Помнится, это аббревиатура известного галлюциногенного препарата, как же это… открываем Яндекс, вот: диэтиламид d-лизергиновой кислоты. Не колеса же они там глотают, в самом деле. Впрочем, Интернет – слава ему! – развеял облачко сомнений. ЛСД в московском варианте расшифровывается как Клуб Любителей Стильного Джаза. Вполне респектабельное заведение. А потому Рина облачилась в дорогие джинсы и симпатичную кофточку от MaxMara. Из украшений ограничилась крупными винтажными серьгами и браслетом муранского стекла. Вызвала такси и к назначенному часу уже спускалась по ступенькам навстречу музыке и звукам голосов. Ее посадили за столик подле небольшой эстрады, где джаз-банд наигрывал что-то лирическое. Рина заказала кампари со льдом и грейпфрутовым соком и минут через десять начала удивляться, куда девался ее кавалер. От нечего делать она стала разглядывать обстановку и музыкантов и чуть не пролила коктейль, когда узнала в гитаристе Евгения.

Рина моргнула, усомнившись в собственном зрении. Вот этот тип в джинсах и футболке с надписью Armstrong is the Best и есть тот лощеный господин, с которым она общалась в офисе? Как, однако, обстановка влияет на восприятие. Здесь он кажется моложе, волосы лежат небрежно… рукава у футболки короткие, и видно, что руки у него красивые: смуглые от загара и с порядком рельефными мышцами. И кажется, на предплечье какая-то татуировка… надо будет рассмотреть поближе. Он поднял голову, встретился с ней глазами и улыбнулся. Вскоре он спустился в зал, а на сцене появилась полненькая женщина. Она пела репертуар Эллы Фицджеральд. Евгений сел за столик к Рине и спросил:

– Как вам музыка?

– Нравится. – Она сдержанно кивнула. – Это хобби или так вы покрываете дефицит средств?

– А что, мне и самому приходила в голову такая мысль: вот надоест бизнес – пойду в музыканты.

Рина улыбнулась шутке, но про себя подумала: «Это вряд ли. Такой дауншифтинг не для вас, Евгений Сергеевич. Вы слишком комфортно чувствуете себя в мягкой и дорогой шкурке большого начальника».

А он уже тянул ее за собой:

– Пошли, здесь можно мило посидеть, вот кормежка не очень… я предпочитаю японскую кухню. И я голоден. Поедешь со мной ужинать?

После ужина они отправились в его квартиру. Новый дом недалеко от Третьего транспортного кольца предоставлял «стол и кров» мужчинам, работавшим в Сити. Их семьи жили либо за городом, либо в более чистых и престижных районах города. А здесь они покупали или снимали небольшие квартиры, где ночевали в течение рабочей недели, а также принимали друзей и любовниц.

Рина с любопытством рассматривала жилье богатого «холостяка». Большое – метров сто – пространство делилось на зоны. В одном углу нечто вроде кухни с барной стойкой и высокими табуретами. Здесь сплошь хромированные поверхности, натертые до блеска, вместительный холодильник, сияющие бокалы, висящие вверх ножками над стойкой, и солидный запас разномастных бутылок на полках. Пол везде, кроме кухни и санузла, затянут мягким ковром. У одного из окон оборудован кабинет: стол, кресло, мерцающий экран монитора. Но самым потрясающим экземпляром мебели в этой квартире оказалась кровать. Она была сплетена из каких-то жестко-упругих волокон и представляла собой… так сразу не скажешь. Ладья? Нет, у лодки или ладьи были бы борта, а это ложе почти плоское, центральная часть лишь немного ниже краев. Рина отошла подальше, села на барный табурет и, вытянув шею, постаралась взглянуть на ложе сверху. Точно, это листок: черешок, расширение и потом опять сужение продолговатой формы в изящный, чуть загнутый вниз кончик. Обалдеть. Вместо матраса и прочих глупостей на ложе молочно белела овчинная шкура.