Как же она разительно изменилась! Неужели все дело только в элегантной одежде и дорогих духах?

Недаром говорят, что женщины, как кошки, моментально ко всему приспосабливаются…

Джордж так и не позвонил Синтии, хотя потом не раз вспоминал их забавную встречу. И главной причиной была его странная нерешительность. Что он ей скажет и о чем они вообще будут говорить? В конце концов, пока у него есть Долорес и обязательства перед ней, зачем тратить душевные силы на бесполезные разговоры?

Прошло еще около двух недель, когда в их офисе раздался телефонный звонок. Найджел в тот момент отсутствовал, поэтому трубку снял Джордж.

Синтия холодно поздоровалась и безо всяких там «как поживаешь?» или «что нового?» с ходу заявила:

— Я хотела бы немедленно заехать, чтобы поговорить об одном деле.

Джордж продиктовал ей адрес. И через полчаса девушка уже сидела напротив него, на том самом месте, где месяц назад сидела мисс Эванс, сначала умоляя найти ее дочь, а через день — совершенно искренне упрашивая «избавить от этой мерзавки».

Для большей солидности Джордж устроился за столом Найджела, над которым висел календарь с видами Буэнос-Айреса. Где пропадал шеф, он не знал, хотя рабочий день уже близился к концу.

Сегодня Синтия выглядела несколько иначе, чем в ночь их последней встречи. Черные волосы сколоты на затылке, косметика неяркая, дневная.

Впрочем, к белому цвету она по-прежнему была неравнодушна. Белые обтягивающие джинсы, элегантные черные полусапожки, белый с черными узорами пуловер и белый плащ — все самое модное и дорогое, как и сладковатый аромат духов. А еще усыпанный бриллиантами крестик на тонкой золотой цепочке, изящные дамские часики и пара колец.

Эффектная, черт подери, малышка, подавив вздох, подумал молодой сыщик, одетый в потертые джинсы и слегка залоснившийся на локтях пиджак. А ведь когда мы с ней познакомились, была самой обычной девчонкой.

В отличие от прошлого раза Синтия не кокетничала, не интересовалась, почему он не позвонил, а вела себя очень сдержанно, сразу же сказав, что ей срочно нужно найти одного человека.

— Речь, как я понимаю, вновь идет о том странном юноше — любителе бегать по ночным улицам? — с улыбкой уточнил Джордж.

— Да, о нем.

— А как ты хоть с ним познакомилась? — не столько ради дела, сколько ради смягчения напряженного тона разговора поинтересовался Джордж.

Ответ его весьма удивил.

— Это мой родной брат.

— Серьезно?

— Да. Извини, что я вам тогда солгала. На самом деле мой отец не опустившийся алкоголик, а председатель правления банка «Симпозиум».

— Что, очередная шутка? — не поверил Джордж.

— Нет, на этот раз я говорю чистую правду, — заверила Синтия. И дальше последовала такая история, что, слушая девушку, молодой сыщик только потрясенно качал головой.

Оказалось, что двадцатилетняя Синтия и ее восемнадцатилетний брат Сидней являются непутевыми отпрысками рано овдовевшего банкира Джоффруа Блоссома.

Он не был так фантастически богат, как Ротшильд, а его банк по размерам уставного капитала замыкал лишь третью десятку крупнейших канадских банков. Тем не менее брат и сестра выросли в условиях полного достатка во всем, кроме родительского тепла, создающего семейный уют. И это сказалось на их поведении — оба рано начали проявлять самостоятельность и убегать из дому.

— Но зачем? — не выдержал Джордж.

— Ты даже не можешь представить, какой редкостный зануда наш отец! — передернула плечами Синтия. — Главная мечта всей его жизни, чтобы мы с Сиднеем сидели по обеим сторонам от него на заседании правления банка и сообща решали вопрос о выдаче кредита какой-нибудь строительной фирме или пивоваренной компании. Кошмар!

— Действительно, попадать во всякие истории и пользоваться гостеприимством чужих людей куда как интереснее!

— В самое ближайшее время я собираюсь уйти от мисс Эванс, если ты на это намекаешь, — сухо заметила Синтия. — Ну что, берешься найти моего брата?

— Можно узнать, зачем он тебе понадобился? Я имею в виду, именно сейчас?

— Нет, этого я сказать не могу.

— Хорошо, а откуда мне начинать поиски? Где он обычно обретается?

— Если бы я это знала, то зачем бы стала обращаться к тебе? — резонно возразила юная собеседница, хмуря свой красивый белый лоб.

— А чем занимается? — продолжал допытываться Джордж, невольно копируя своего шефа. — Кто его друзья? Есть у него какие-нибудь пристрастия?

— Вообще-то он учится в Технологическом институте, если только его еще не отчислили. Иногда его видят в студенческом общежитии или в офисе банка. Когда у Сиднея кончаются деньги, он приходит к отцу и начинает клянчить, обещая сделать все, что тот скажет.

— А выходя из банка, моментально забывает о своем обещании.

— Угадал. Кстати, господин сыщик, я хотела бы заранее оплатить услуги вашего агентства, — вдруг холодно заявила Синтия, поднимаясь и с высоты своего небольшого роста глядя на сидящего перед ней Джорджа.

И вновь, в который уже раз, ей удалось застать его врасплох столь резкой сменой настроения.

Обиженный ее внезапной холодностью и немало раздосадованный, Джордж не нашел ничего лучшего, как столь же холодно спросить:

— Как будете расплачиваться, мисс Блоссом, наличными или чеком?

Обещанные поиски Джордж решил начать с Технологического института.

— Да мы этого Сиднея Блоссома давно не видели и уже подготовили приказ о его отчислении! — заявили ему в деканате.

— А где он живет? В общежитии? — тут же поинтересовался сыщик.

— Не знаем, где он живет, хотя общежитие мы ему в свое время предоставляли. Если вы его найдете, то скажите, чтобы забрал документы, иначе придется посылать их по почте…

Выйдя из основного здания, Джордж направился в студенческое общежитие, благо оно находилось неподалеку. Дневные занятия уже закончились, и, судя по звукам, доносящимся из-за некоторых дверей, веселая студенческая жизнь была в самом разгаре.

Джордж выжидательно прошелся по коридору, но, так никого и не встретив, постучал в первую попавшуюся дверь, украшенную изображением зайца в бабочке — знаменитым символом журнала «Плейбой».

После женского вскрика и небольшой возни дверь распахнулась и перед Джорджем предстала полная, растрепанная, но весьма соблазнительная белокурая девица в небрежно запахнутом халате. В глубине комнаты на кровати возлежал взлохмаченный парень и с деланным равнодушием созерцал потолок.

Джордж хорошо запомнил внешность Сиднея — как-никак обладал профессиональной памятью на лица, — поэтому не стал задавать лишних вопросов, а вежливо извинился. Девица окинула его оценивающим взглядом и, прежде чем вернуться к своему дружку, шепотом посоветовала зайти в комнату напротив.