– Мэгги моя… – Он жадно прильнул губами к ее шее. – Хорошо, мы станем любовниками… Мэгги, черт бы тебя побрал! Это невыносимо! Я ведь могу силой овладеть тобой.

Она подняла глаза: Грег был похож на взбесившегося быка.

– Для этого нужно начать все с начала, – пробормотала она и отвернулась.

– Что ты сказала? – Они стояли, как дуэлянты, на расстоянии нескольких шагов.

– Ничего, Грег, оставь меня одну, пожалуйста.

Он сел в машину, оглушительно хлопнув дверцей, и тут же ледяной ветер налетел на Мэг, пробрав до костей. Серое дождливое небо. Не по-летнему промозгло и сыро. Или это оттого, что Грег ушел?

– Я тоже так не могу, – сказала она, зная, что он услышит, – страсть – еще не повод жить вместе. Тем более – у меня есть печальный опыт.

Она уселась на мокрый песок в свою любимую позу и стала смотреть на воду. Тело все еще жгло от прикосновений Грега. Сердце стучало, как бешеное, заставляя ее часто дышать. Мэг обняла себя за плечи и подтянула колени. А что, если она и вправду просто придумала, что любит Алекса? А что, если этот взрослый, страстный… она непроизвольно залилась краской, вспоминая его руки, проникшие глубоко под одежду… а что если Грег и есть – ее судьба? Как бы там ни было, почему я должна лишать себя удовольствия? – подумалось ей.

Молодая женщина почувствовала прикосновение к плечам. Грег сел сзади, вытянув ноги на песке по обе стороны от ее бедер, и обнял ее всю целиком, положив подбородок ей на плечо.

– Девочка моя сладкая. Ты замерзнешь без меня… Что ты вообще будешь делать без меня?

Вместо ответа она обернулась к нему и поцеловала. Грег схватил ее на руки и отнес в машину: сдерживаться дальше у него уже не было сил.

В Париж они вернулись только через три дня. Грег снял номер в каком-то отельчике близ Абвиля, и трое суток они предавались наслаждениям плоти.

С Мэг все это время творилось что-то невообразимое: она чувствовала себя на вершине блаженства, не только из-за физической страсти, которую ее новый любовник разжигал в ней и тут же удовлетворял, раскрывая новые возможности ее темперамента. Прежде всего, она понимала, что очень любима, и это придавало неожиданную остроту ощущениям. Время для них словно остановилось: перестало существовать прошлое, будущее, Мэг и Грегор сосредоточились друг на друге, а еще на удовольствии, к которому оба так долго стремились.

Как и обещал, он «бросил все» ради нее. Уже трое суток его дожидались в Вашингтоне, но он не торопился, боясь упустить более важные вещи в своей жизни. На четвертый день в нем проснулась отцовская забота, он вдруг, видите ли, вспомнил, что Оскар, наверное, очень волнуется, ведь они в тот вечер уехали на его машине, ничего не сказав. Мэг уговорила его вернуться в Париж, хотя можно было предупредить, что все в порядке, и задержаться еще, как требовал мужчина.

Оскар, казалось, вовсе не удивился, увидев их вместе после столь долгого отсутствия, слегка осунувшихся, но очень счастливых. Хотя оба быстро скрылись в своих комнатах, даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, чему они посвятили последние три дня. Молодой человек молча проводил их взглядом, но в его молчании Мэг прочла сотни комментариев, ироничных и острых, на которые был способен только он, и которые, без всякого сомнения, ей еще придется выслушать. Ей стало страшно встретиться с ним наедине.

Вечером они как бы невзначай собрались в гостиной, хотя в это время обычно никогда не сидели дома. Сначала все трое делали вид, что поглощены телевизором.

– Гм. С машиной все в порядке? – не выдержал Оскар.

– Да, конечно! – в один голос ответили путешественники.

– Оскар, – Грег погладил по руке любимую женщину, – мы с Мэгги решили…

– Да все понятно, отец, – он хмуро смотрел на них обоих, – я могу вас благословить.

– Мы еще ничего не решили! – отрезала Мэг.

Она ушла, и Оскар усмехнулся.

– А знаешь, папа, я раньше думал, что спокойней отнесусь к вашей… близкой дружбе. Но сейчас мне не по себе.

– Не надо, прошу тебя. Я не хочу это обсуждать. Это наше с Мэг дело, и тебя оно не касается. Просто я, как мужчина, должен был первый сказать об этом, чтобы ты не засыпал ее своими дурацкими шутками.

– Мне не до шуток. Мэг для меня – самый близкий друг. И теперь я не знаю, как к ней относиться.

– Ничего не изменилось, Оскар. Она отказалась выйти за меня.

– Слава богу!

– Перестань паясничать!

– Отец, ты меня извини, но мне казалось, что ты уже четверо суток как должен быть в Вашингтоне. Кстати, мама все это время обрывала телефон. Грозилась даже лично приехать.

– Что ей от меня нужно?

– Говорит, тебя все ждут, там какие-то проблемы с поставщиками и судебными приставами, а она не может сейчас надолго покинуть Чикаго, так что ты уж давай сам.

– Придется лететь. Жаль.

– Конечно! Такая красивая сказка прервется.

Грег потерял терпение и заорал на сына, совсем как пятнадцать лет назад, когда тот был маленьким и очень непослушным мальчишкой.

– Оскар, марш спать! И чтобы сегодня я тебя больше не видел в гостиной!

Тот грузно поднялся на второй этаж и весь вечер что-то яростно настукивал на клавиатуре своего компьютера. Грег еще долго сидел в гостиной перед выключенным телевизором.

Глубоким вечером, когда Мэг уже легла в постель, приготовившись почитать книжку, он возник на пороге ее комнаты. Подошел к кровати, сел на пол, положив скрещенные руки на край одеяла, и стал молча любоваться ею.

– Ты что-то хотел?

– Тебя.

– Грег, я серьезно. Ты ведь завтра улетаешь?

– С чего ты взяла?

– Тебя ждут уже почти неделю, или ты забыл?

Он вздохнул.

– Да, мне придется лететь. А тут еще Мелани звонила.

– Она все чувствует. – Мэг испытала отчетливый укол ревности.

– Я пришел пожелать тебе спокойной ночи. Но целовать перед сном не буду, потому что тогда не попаду на утренний самолет. А может, и вообще передумаю возвращаться.

– Очень остроумно.

– Я хотел бы, чтобы эти три дня, – он закрыл глаза и сделал длинную паузу, – эти НАШИ три дня не стали просто эпизодом в твоей жизни. Возвращайся ко мне скорее. Я тебя люблю, девочка моя. Спокойной ночи.

Он тихо вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Несколько секунд она молча смотрела на эту дверь, подавляя острое желание догнать его. Мелани звонила. И теперь он полетит к ней.

Мэг покачала головой, изумляясь своим мыслям: а ведь Грег стал совсем по-другому разговаривать с ней! Он чувствует себя хозяином положения. Неужели Мелани была права?

Оскар недоумевал.