не позволю повториться тому, что случилось восемнадцать месяцев назад.

Но даже если он сказал это все всерьез, я была не свободна. Виктория Тремейн об этом позаботилась. У нас с Алессандро не было никакого будущего.

Мне следовало взять себя в руки.

«Скруббер» закончил свою работу. Я приказала ему самоудалиться, и посмотрела на Алессандро.

— Как думаешь, чего хочет твой «дядюшка» Ландер? — Мой голос был совершенно ровным. Уроки бабушки Виктории не прошли даром.

— Наказания.

Я кивнула.

— Ландер хочет наказания, Линус хочет сыворотку, Национальная Ассамблея хочет, чтобы все прошло тихо, Августин хочет свои деньги, а Превосходные хотят открытия проекта в Дыре. — Я протянула руку и коснулась фоторамки с тремя детьми. — Я хочу им помочь.

— Благородно. И глупо.

— И это говорит мужчина, который ворвался в полное наемников здание, чтобы спасти подростка. Рагнар Эттерсон не перестает тобой восторгаться, так что будь поосторожнее. Если ты объявишься без предупреждения у нашего дома, когда он в гостях, парень может потерять сознание.

Он промолчал.

— Я не наивна, Алессандро. С момента твоего ухода мне пришлось видеть и делать вещи, на которые я раньше и не думала, что способна. Я знаю, какова моя роль сейчас. Когда я берусь за дело, я изо всех сил стараюсь, чтобы люди, пострадавшие от неприятностей, в которые я вмешиваюсь, могли спасти хоть маленькую частичку своих жизней. Я смягчающий фактор.

— Буфер. — В его голосе звучала горечь.

— Да. То, чем я занимаюсь, делает мир немного безопаснее для моей семьи. Моя работа приносит изменения, и пусть она и кажется пустяком, для затронутых ею людей, моя помощь — это все. Это карты, которые мне раздали, и я предпочитаю играть именно так. Мне не нужна помощь или твоя защита.

Я вытащила флешку, выключила компьютер и направилась к двери. Позади меня Алессандро выключил свет. Мы оставили дом таким же, как и нашли — темным и лишенным тепла.

Покидая район, мы не разговаривали.

Мне никогда не следовало начинать этот разговор. Когда я села в машину, я была в порядке. Мои эмоции немного сдали, но в целом я справлялась. Сейчас же…

— Спроси у меня что-нибудь еще, — предложил он. — Любой вопрос. Я отвечу.

Должно быть, он осознал, что информация о нем была его единственной валютой, и теперь отчаянно пытался ее потратить. По какой-то неведомой причине я была для него важна.

Он ждал моего ответа.

«Ударь его», прошипел голос Виктории в моей голове. «Ударь его сейчас, прямо в сердце, пока он уязвим, и навсегда захлопни эту дверь. Сделай это, пока он снова не причинил тебе боль».

Внучка Виктории Тремейн так бы и поступила. Должна была так поступить. Но я была Каталиной Бейлор.

Я не могла ему навредить. Мне было больно даже думать об этом.

Грузовик перед нами резко затормозил. Алессандро ударил по тормозам, выбрасывая руку передо мной.

Я буду относиться к этому как к профессиональному партнерству. В конце концов, Линус приказал мне работать с Алессандро. Я буду делать то, что должна, и я никогда не позволю Алессандро или кому-то еще узнать, чего мне это стоит.

— Марат ожидает меня завтра в десять. Составишь мне компанию?

— Да, — ответил он.

— Моя семья тебя ненавидит. Если они попытаются тебя спровоцировать, постарайся им не навредить.

— Не наврежу, — ответил он.

— Они не знают, что я заместитель. Они знают, что я работаю на Линуса, и что мои задания связаны с правительством и конфиденциальны, а также, что я не могу отказаться от работы, которую он мне дает. Они принимают это, помогают мне и не задают вопросов. Пожалуйста, не подвергни их опасности, сболтнув лишнего.

Было весьма недурно и то, что должность заместителя Смотрителя очень хорошо оплачивалась. Линус как-то опустил этот момент, когда меня назначал. Получив же первый перевод на наш счет, я чуть не пережила сердечный приступ.

— Обещаю, — сказал он.

— Дай мне свой номер.

Он продиктовал цифры и я добавила его в свой список контактов.

Мы повернули за угол и на виду появился наш КПП, освещенный прожекторами. Алессандро плавно остановил «Спайдер». Он припарковался и двинулся, чтобы выйти из машины.

— Не нужно. Я могу сама открыть себе дверь.

— До завтра, — сказал он.

— Да. Увидимся завтра.

Я вышла из машины и направилась к КПП. Мне казалось, будто я кровоточу изнутри.

Все было бы так просто, если бы это не касалось чувств.

Глава 5

Я подошла к окошку будки охраны и прижала ладонь к пуленепробиваемому стеклу, где в обозначенном круге были просверлены маленькие круглые отверстия. Тонировка скрывали двух охранников внутри, и я чувствовала себя немного уязвимой.

— Пароль? — спросил из динамика резкий мужской голос.

— Венерианские головорезы. — Сегодня была очередь Леона выбирать ежедневный пароль, и он справлялся с заданием с помощью мастеров меча и научной фантастики.

— Добро пожаловать домой, мисс Бейлор.

— Спасибо, Самир.

Лязгнул металл, и секция заграждения опустилась. Я прошла через проем и направилась вверх по улице, к трехэтажному кирпичному зданию, служившему нам временной базой.

Когда мой папа умирал от рака, мама продала наш дом, чтобы оплатить его больничные счета. Бабуля Фрида сделала тоже самое, и мы все вместе переехали на склад, который разделили на офис, жилое пространство, и гараж для бабулиного бизнеса по оборудованию бронированных машин и мобильных артиллерийских установок.

Склада больше не было. Полгода назад, на нас напал наемник, которого я, в свою очередь, поймала в тайный круг. Заклинанию не удалось сдержать нашу схлестнувшуюся магию, и ее избыток взорвал наш дом. Если бы я наклонила голову, то могла бы увидеть пустую площадку, где он раньше стоял. Чувство вины из-за него не прекращало меня терзать.

Мы должны были где-то жить, поэтому Коннор, который скупил около двух миль недвижимости вокруг склада (чтобы обезопасить Неваду и нас во время их расследования заговора Штурма-Чарльза), продал нам одно из больших зданий и три строения вокруг него за царскую сумму в один доллар. Мы пытались его урезонить, но он отказался называть разумную цену, а нам требовалось место для проживания, поэтому я сказала «спасибо» и согласилась. Это позволило нам сосредоточиться на найме новых сотрудников службы безопасности и накоплении денег на новый дом.

Это также установило четкую публичную связь между нашими Домами. После того, как мне исполнился двадцать один год, и я стала официальной главой Дома, я изо всех сил старалась для общественности держать наши два Дома отдельно друг от друга. Я не хотела, чтобы нас считали вассалами