Итак, экономическая война окончилась сокрушительной победой Ганзы. Она продемонстрировала, что более тесный союз между городами и принесение в жертву местнических интересов в конце концов приносят свои плоды. Важно, что Бремен, чье купечество оставалось вне Ганзы с конца XIII в., именно тогда попросил о повторном вступлении в Ганзейский союз. Город приняли обратно, но на довольно жестких условиях[7]. По всей Северной Германии стало известно, что единственным способом для отдельных городов достичь процветания стала принадлежность к Ганзе.

Однако положение было еще опасным, и преимущества, полученные во Фландрии, вскоре снова подверглись сомнению. Во Фландрии, как и в других местах, ганзейцы вынуждены были постоянно бороться ради сохранения своего привилегированного статуса. Бороться приходилось как с правителями зарубежных стран, так и с потенциальными конкурентами. Видимо, в то время никто особенно не обращал внимания на то, что фламандцы предоставили те же привилегии, что и ганзейцам, двум городам, не входившим в Ганзу: Кампену и Нюрнбергу. Однако такой поступок способствовал возвышению двух самых опасных в будущем соперников Ганзы – голландцев и представителей юга Германии.

Всего через несколько месяцев после успеха на Западе серьезные известия вызвали испуг во всех ганзейских городах. Вальдемар IV Аттердаг неожиданно высадился на острове Готланд, разгромил поспешно собранную крестьянскую армию, захватил и разграбил Висбю. Почти на триста лет острову предстояло оставаться под властью Дании.

После своего восхождения на трон 20 лет назад Вальдемар терпеливо трудился, копил финансы, выкупал коронные земли, принуждал к повиновению некоторых своих аристократов и восстанавливал армию. Весной 1360 г. он добился возвращения Скании от шведов. Уже тогда ганзейцы пришли в замешательство из-за высокой цены, которую Вальдемар потребовал за подтверждение их привилегий и льгот. Завоевание Готланда развеяло последние сомнения. Король Дании бросал Ганзе прямой вызов. Конечно, Вальдемар выражал готовность подтвердить привилегии Висбю и не возражал против того, чтобы Висбю оставался в Ганзе. Впрочем, за прошедшие полвека город утратил ведущее положение на Балтике, каким он обладал в XIII в., и его закат оказался вполне очевидным. Тем не менее Висбю оставался одним из крупных ганзейских городов. Он обладал коммерческой и стратегической ценностью для вендских городов благодаря своему положению на пути в Стокгольм. Главное же, своей агрессией Вальдемар подтверждал намерение вернуть датскую гегемонию в северных морях. Война стала неизбежной.

На соборе вендских и померанских городов, который созвали в Грайфсвальде, решено было приостановить торговые отношения с Данией. Для финансирования войны собор обложил налогом в четыре пенса на фунт корабли и товары, которые экспортировались из ганзейских городов. Заключили союзы с королями Норвегии и Швеции, герцогом Шлезвига и графами Гольштейна. Но такое благоприятное начало ни к чему не привело. Великий магистр Тевтонского ордена, обещавший принять участие в войне, ограничился финансовой помощью, как и графы Гольштейна. Кампен и другие города на Зёйдерзе по-прежнему торговали с Данией, сделав таким образом блокаду неэффективной. Все бремя войны легло на вендские города. В апреле 1362 г. флот из 52 кораблей, в который входило 27 коггов, отплыл в сторону Копенгагена. Но флотоводец Иоганн Виттенборг, бургомистр Любека, совершил роковую ошибку, высадив на берег часть войск для осады Хельсингборга. Воспользовавшись этим промахом, Вальдемар напал на ганзейский флот и захватил 12 больших кораблей. Виттенборгу пришлось довольствоваться лишь перемирием, которое позволило ему увести остатки экспедиции назад в Германию: чуть позже он расплатился жизнью за свое поражение.

Военная неудача породила беспокойство в Ганзе, которое продолжалось несколько лет. Вторую военную экспедицию так и не снарядили. Начали переговоры с Данией; они тянулись три года и окончились неустойчивым миром. Даже вендские города разошлись во мнении относительно распределения расходов за военную кампанию. Как и полвека назад, не удалось решить, не грозит ли солидарности городов серьезная трещина.

Однако этого не произошло. Времена изменились. Сплоченность сообщества укрепилась благодаря конфликту с Фландрией; больше ее невозможно было погубить одной неудачей, пусть и крупной. В 1366 г. в Любеке состоялся всеобщий собор. Там приняли ряд мер, направленных на укрепление авторитета городов, особенно благодаря тому, что управлять конторами с тех пор могли только лица, имеющие права гражданства[8]. Более того, Вальдемар IV, вместо того чтобы сеять раздор между своими противниками, на свою беду, объединил их против себя. Он захватил прусские суда в Зунде и относился к прусским купцам не лучше, чем к остальным ганзейцам. В результате великий магистр Винрих фон Книпроде лично приехал в Любек и предложил военный союз. Кроме того, Вальдемар не так снисходительно, как раньше, относился к городам на Зёйдерзе. Поэтому они вскоре выказали готовность принять участие в нападении на Данию. Более того, в феврале 1367 г. дворяне низложили короля Швеции Магнуса Эрикссона и посадили на его место Альберта, сына герцога Мекленбурга, который также был настроен в пользу интервенции. Единственным союзником Вальдемара оставался Хокон VI, король Норвегии, за которого Вальдемар выдал свою дочь.

Сначала вендские города не горели желанием возобновлять военные действия. Они не выказали большого воодушевления по поводу предложения великого магистра, и только после того, как Зёйдерзе и прусские города заключили союз, они снова взяли на себя инициативу в нападении на Вальдемара и Хокона. Для принятия окончательных решений созвали всеобщий собор в Кёльне.

Этот собор 1367 г. во многом можно считать исключительным в истории Ганзы. Во-первых, необычным было место проведения собора: единственный раз Ганзейский собор проводился в Кёльне, несмотря на отдаленное положение этого города. В данном случае у Кёльна имелось важное преимущество: туда можно было легко попасть голландцам, чье участие было необходимым для успеха. Кроме того, собор стал доказательством желания тактично вести дела с важным городом на Рейне, не подчеркивая первенство Любека.