Легче представить себе катастрофические беспорядки, вызванные чумой, чем добыть свидетельства того времени. Судя по всему, в то время наблюдался резкий спад в производстве сельскохозяйственной и промышленной продукции, паралич сухопутных и морских перевозок и полный застой в коммерции, вызванный смертью ведущих предпринимателей и их помощников. Еще труднее представить и немедленные, и долгосрочные последствия эпидемии для развития ганзейских городов.

С демографической точки зрения похоже, что численность городского населения довольно быстро восстановилась благодаря притоку людей из сельской местности. Вполне возможно, что на несколько лет им облегчили вступление в права гражданства. Во всяком случае, рост числа новых горожан наблюдался повсеместно. В 1351 г. в Любеке появилось 422 новых гражданина против средней цифры в 175 человек за период 1317–1349 гг. В Гамбурге и Люнебурге эти цифры составляют соответственно 108 против 59 и 95 против 29. На протяжении 10 лет приток жителей оставался заметным, а затем снизился. Можно смело утверждать, что за 15 лет, прошедших после эпидемии, население городов сравнялось с прежним уровнем или даже превзошло его. Городские советы, вынужденные заменять умерших, скорее всего, выбирали новых членов из представителей самых богатых и влиятельных городских семей. В Любеке среди членов совета появились всего два или три новых имени. В целом чума как будто никак не изменила патрицианскую структуру городских советов.

Что касается недвижимости, сразу после эпидемии происходили такие же потрясения, как и в других сферах, однако через несколько лет все успокоилось. Из-за «черной смерти» возникали многочисленные операции по переходу собственности. В Любеке, где погибло не менее 27 % владельцев недвижимости, 10-процентный налог на наследство в 1351 г. был в 10 раз выше, чем в 1350, а в 1353 г. оставался в 8 раз выше. Перевод собственности получил дополнительный стимул благодаря тому, что наследникам часто приходилось продавать унаследованную недвижимость, так как они не в состоянии были выплачивать налог на наследство. Не приходится сомневаться в том, что после эпидемии большее богатство сконцентрировалось в меньшем количестве рук, что, в свою очередь, наверняка вызвало рост спроса на предметы роскоши. Правда, никаких конкретных доказательств этому нет. Кроме того, можно заключить, что на какое-то время упал спрос на повседневные товары широкого потребления.

Наконец, эпидемия чумы стала причиной довольно тяжелого финансового кризиса. Денег стало меньше, а обменный курс вырос. Беспорядки повлияли в основном на мелкие предприятия, но пострадали и более крупные, поскольку вкладчики предпочитали покупать ежегодную ренту, которую они считали меньшим риском. В самом деле, спад как будто не затронул рынок ежегодной ренты. Однако и в данной области кризис оказался кратковременным. Во всяком случае, в Любеке положение вернулось к норме примерно к 1355 г.

Остается ответить на один вопрос: каковы были долгосрочные последствия «черной смерти» для Ганзы? Ясно, что сокращение численности населения Западной Германии означало прекращение эмиграции на восток. Чума усилила спад, уже ощущавшийся в первой половине XIV в.; тем более что эпидемии, более или менее опустошительные, прокатывались по Европе регулярно, каждые 10–15 лет. Также ясно, что прекращение эмиграции стало в высшей степени пагубным для роста и укрепления немецких городов на востоке. Они лишились притока крестьян, которые и составляли основную массу переселенцев. Не до конца ясно, оказались ли последствия эпидемии столь же катастрофическими для городов и, следовательно, для коммерческого развития Ганзы. Обычно вспышки эпидемий в городах, вызывавшие смерть большого числа жителей, довольно быстро компенсировались притоком населения из сельской местности. Хотя мы не располагаем точными статистическими данными, население ганзейских городов в XV в., возможно, было больше, чем в середине XIV в. Следовательно, можно сделать вывод о том, что «черная смерть» стала всего лишь драматическим эпизодом в истории Ганзы.

В третьей четверти XIV в. Ганза, оправившись от временно нарушенного единства, столкнулась с двумя решающими испытаниями: экономическим конфликтом с Фландрией и войной с Данией. В ходе этих битв она выработала новую структуру, которую долгое время вызревала и готовилась. Сообщество немецких купцов сменилось другой организацией, точнее, подчинилось ассоциации ганзейских городов, которая в будущем начнет защищать интересы купцов за границей и в то же время приобретет контроль над деятельностью своих составляющих. Победоносная за границей, Ганза городов теперь постепенно приобретала положение великой державы в Северной Европе, которое она сохранит на протяжении примерно 150 лет.

Еще до 1350 г. отношения Брюгге и Ганзы снова ухудшились. Основной предпосылкой для такого ухудшения стала война между Англией и Францией. Купцы несли большие потери на суше и на море и в силу полученных привилегий требовали возмещения убытков и от города Брюгге, и от графа Фландрии. Им отвечали отказами или отсрочками. Вдобавок купцы жаловались на то, что им приходится платить таможенные пошлины, от которых их ранее освободили. Вследствие этого Любек, настроенный решительнее остальных городов, задумал снова перевести контору из Брюгге.

Конфликт ожесточился из-за одного инцидента, произошедшего в 1351 г. Английские каперы захватили корабль из Грайфсвальда в устье Звейна, отбуксировали в открытое море и там ограбили. Пиратов, арестованных позднее в Слёйсе, подвергли пытке и, в результате давления со стороны ганзейской конторы, казнили. В наказание Эдуард III приказал конфисковать собственность ганзейских купцов в Англии. Правда, позже он аннулировал свой приказ и, злясь на недомолвки Брюгге, перевел назад в Англию основной рынок шерсти.

Недовольная этим, контора предъявила новые требования, главным из которых было право иметь собственную весовую, чем уже пользовались английские и испанские купцы. Привилегию им предоставили, но единственным результатом уступки стали дальнейшие требования, особенно возмещение ущерба жертвам пиратов.

Эти споры имели значительные последствия для Германии. Хорошие отношения с Брюгге представлялись жизненно важными почти для всех ганзейских городов, и в целом считалось, что необходимо вмешаться для защиты привилегий, которым угрожала опасность. Вместе с тем многие города пришли в беспокойство, увидев, как контора берет на себя инициативу на переговорах с фламандцами без каких-либо официальных полномочий. Города боялись, что их вовлекут в международные конфликты. Старое недоверие к независимому положению купцов, которое стало важным фактором в подавлении Готландского сообщества, снова проявилось по отношению к брюггской конторе. Любек решил созвать делегатов от городов, чтобы разобраться с делами во Фландрии. Это собрание, устроенное в 1356 г., можно считать первым полномасштабным собором ганзейских городов. К сожалению, неизвестно, какие города прислали своих представителей, но не приходится сомневаться, что делегатов было много и что на соборе были представлены все части Германии.