— Что, дело в суде? — спросила она. Он покачал головой.

— Нет. — Он помолчал и отвернулся с отрешенным видом. — Нет, — мрачно повторил он. — Есть одна… трудность, и я очень боюсь, что мне не удастся ее скоро преодолеть. Обязательства перед старым другом. Я не могу его подвести, но с другой стороны…

— Может, если ты поделишься со мной, тебе станет легче? — предложила Шарлотта.

Он как-то сразу отпрянул от нее, и в прямом и в переносном смысле, словно она покусилась на запретный предмет. Плотно поджав губы, он смотрел прямо перед собой. Шарлотте даже показалось, что он забыл о ее существовании, вычеркнул ее из своей жизни. Он просто не хочет доверять мне свои секреты, с болью подумала Шарлотта.

— Извини, — сказал он наконец, тихо выругался и сердито добавил:

— Черт, этого я совсем не хотел. Сейчас мне хочется только одного… отвезти тебя к себе и любить тебя всю жизнь.

Шарлотта уже сидела выпрямившись, рассеянно разгладив платье и поправив прическу, чувствуя себя отвергнутой и настолько ничтожной, что ее даже начало поташнивать.

Как это получилось? Как получилось, что от их любви и близости в мгновение ока ничего не осталось? И из-за чего? Из-за нескольких слов… из-за пары фраз.

В глазах у нее защекотало от наворачивающихся слез. Она часто-часто заморгала, ругая себя за излишнюю чувствительность.

Ну и что? Ну есть у него какие-то там осложнения, о которых он не хочет с ней говорить. Но ведь это же не означает, что…

Не означает что? Что она ему безразлична? Нет, нет, она уверена, что не безразлична ему. Она знала, что нужна ему, хотя бы просто физически. Но ей надо больше. Она любит его целиком, без остатка, и хочет, чтобы и он любил и доверял ей безгранично, и только его профессиональное уважение и вера в нее помогут ей залечить недавние раны.

— Отвезу-ка я тебя домой, — устало произнес он. — Завтра в девять у меня встреча с судьей.

— По поводу твоего секретного дела? — спросила она вдруг довольно резко.

Она чувствовала на себе его взгляд, но не повернулась к нему.

— Нет, по другому поводу, — глухим голосом возразил он, и ей вдруг захотелось броситься ему на шею, притвориться, что последних пяти минут просто не было, вернуться к тому счастливому моменту, когда он держал ее в своих объятиях… Но он уже заводил машину, и весь вечер сразу потускнел.

Остановив машину перед домом ее родителей, он не сразу повернулся к ней, а потом с трудом произнес:

— Извини, если что не так… Открывая дверцу, Шарлотта сказала:

— Все в порядке. Я понимаю, что адвокат не имеет права раскрывать все в своих взаимоотношениях с клиентом.

Она знала, что ей надо уходить, а то она выставит себя полной дурой и начнет говорить ему, как ей больно оттого, что он все еще ей не доверяет. Не глядя в его сторону, она торопливо произнесла:

— В конце концов, с моим-то прошлым я должна быть счастлива уже оттого, что у меня есть работа, так что все в порядке…

Он резко схватил ее за руку и, не дав моргнуть глазом, прижал к себе, и во взгляде его было столько страсти, что сердце у нее зашлось.

— Все совсем не так, — сказал он, прижимая ее к себе, и, взглянув на нее, с искренностью в голосе добавил:

— Ты мне так нужна.

Он поцеловал ее; она понимала, что должна сопротивляться, выдержать характер, заявить, что без взаимного доверия между ними ничего не будет, но под его поцелуем чувства вновь взяли над ней верх и закружили ее так, что она напрочь забыла о здравом смысле и обо всем на свете, кроме него.

Я сама себя накручиваю, сонно успокоила она себя позже, сворачиваясь клубочком в кровати и вспоминая события вечера.

Я слишком уязвима и создаю себе трудности там, где их нет. В конце-то концов, разве Дэниел не говорил мне, как высоко он меня ценит? А сегодня вечером он самым определенным образом доказал, что любит меня.

Да, верно, он не говорил ей слов любви, но она и не ждала их. Да и сама она не сказала ни слова про любовь. Они зрелые люди и знают, как быстро обесцениваются такие слова, если ими разбрасываться.

Нет, сейчас ей нужно прежде всего, чтобы он признал ее как адвоката; чтобы сказал, что ей незачем казнить себя за неудачи и что она все равно очень способная.

Она слегка скривила губы. Лидия презирала бы ее за такую слабость.

Утром Шарлотта твердо решила забыть о прошлом. Она ехала на работу, думая только о Дэниеле и убеждая себя, что он высоко ее ценит. Только не давать воли вчерашним сомнениям!

Его отсутствие не удивило ее, поскольку он сам говорил, что с утра у него встреча с судьей.

Энн, занесшая почту, коротко заметила:

— Кстати, Дэниел будет позже.

— Да, я знаю, — не подумав, ответила Шарлотта и взяла почту, но, почувствовав на себе удивленный взгляд Энн, подняла на нее глаза.

Энн ничего не сказала, но глаза ее задумчиво поблескивали, и Шарлотта, хотя и понимала, что не обязана давать никаких объяснений, поторопилась сказать:

— Он… Дэниел звонил мне вчера вечером и предупредил, что с утра у него встреча с судьей.

— Ах, вот в чем дело, а то я удивилась — клерк звонил мне вчера уже ближе к вечеру и сказал, что поскольку мистер Оливер должен быть в суде, то встречу придется перенести на более раннее время.

Вообще-то причин скрывать от Энн, что вчера они ужинали вместе с Дэниелом, нет, подумала Шарлотта чуть позже, но захлестнувшие ее чувства и отношения с Дэниелом были настолько в новинку, что она решила сохранить все в секрете она будет думать и наслаждаться этим в полном уединении.

Ведь еще вчера она бы не поверила, что такое возможно… Да и сегодня ей в это верится с трудом…

Верится во что? В то, что Дэниел хочет ее? — быстро спросила она себя, не давая сомнениям вновь взять над собой верх и напоминая себе об обещании думать только о хорошем и о будущем и не копаться в прошлом.

Шарлотта усердно проработала все утро и поздравила себя с тем, что открыла один почти забытый прецедент, который мог оказаться им очень на руку в некоем деле.

Она только-только спустилась к себе в кабинет из небольшой библиотеки, где наводила справки об этом прецеденте, когда появилась Энн с сердитым выражением на подурневшем лице.

— Что случилось? — поинтересовалась Шарлотта.

— Да опять эта…

— Кто — эта?

— Уинтерс, — раздраженно ответила Энн. — Я пошла приготовить себе чашку чая, а она рыщет вокруг кабинета Дэниела. А ведь Джинни сказала ей, что его нет. Честно говоря, не понимаю, почему Дэниел с ней так цацкается?

— Она клиент, — мягко заметила Шарлотта, но внутри у нее все перевернулось.

— Была. Дело по завещанию ее мужа завершено еще месяц назад, а она все ходит и ходит и надоедает Дэниелу. И ведь ни разу не предупредила заранее о том, что придет. Да, все мы прекрасно понимаем, чего она добивается, но почему Дэниел позволяет ей это делать?