висели рядом с дверью. В следующий миг Федор прошмыгнул в палату…

…Ему с трудом удалось разбудить Корейца, немыслимо изменившегося в облике и в объеме – парень был поражен. Почему-то Кореец, уставившись мутными глазами, упорно называл его Лизой. Время шло, Федор нервничал. Потому слегка отшлепал Корейца по щекам. Видимо, это и помогло Киму сосредоточиться, взгляд стал осмысленным.

– Федор!..

– Я, командир, – вздохнул с облегчением боец. – Что тут происходит?

– Помоги!.. – прошептал Кореец. Приподнявшись, слабыми дрожащими пальцами ухватился за его воротник.

Федор покрылся потом. Он не мог смотреть в слезившиеся глаза своего кумира, который теперь такой жалкий просил о помощи.

– Командир, я костьми лягу! Но, что происходит?

– Измена, Федор!.. Трофим…

– Что мне делать? – Федор опасливо глянул в дверь. На всякий случай спустил АКС и снял с предохранителя. – Может пристрелить?

– Ты, его?.. – Кореец нашел в себе силы улыбнуться. – Ты… не успеешь. Слушай внимательно…

Ким отказался тут же покинуть палату. Конечно, сохрани силы, он с этими, безусловно, отчаянными головами не побоялся бы пробиться пусть даже через тройной заслон охраны, собрал бы своих бойцов – тех, которых он сам подбирал и жестко разобрался бы с предателями.

Но он понимал, кругом новые люди. Те, которые лично обязаны или преданы Трофиму, лично им рекрутированные. Те, для которых Кореец лишь миф. И наверняка кто-то, некто особо инструктированный, в суматохе “случайно” его застрелит. Мертвая правда уже не будет востребована. Он не знал, куда упирается голова поразившей его организацию гидры, лишь догадывался.

Нужно было действовать наверняка.

Кореец быстро, но подробно инструктировал Федора…

Они стерли запись проникновения Федора в палату. Медик все еще был в отключке, когда они тихо прикрыли за собой дверь.

Теперь надо было разбудить бойцов. Андрей вытащил нашатырный спирт, открыв, слегка поднес к носу верзиле, заснувшему за столом. У того веки дрогнули, он тяжело вздохнул и попытался открыть глаза, не сразу удалось. Он никак не мог сориентироваться в обстановке – действие препарата в сочетании с алкоголем, плюс эфирное масло. Ту же процедуру быстро проделал Федор и с остальными бойцами и бесшумно удалился.

– Братан, ты в порядке? – Андрей начал трясти Верзилу за плечи. – Вы что, совсем охренели? Сейчас смена придет…

Боец широко раскрыл глаза и оглядел помещение. Товарищи его тоже начали подавать признаки жизни. Он попытался схватить автомат, прислоненный к стене.

– Тсс, тихо… – успокоил его Андрей. – Все нормально, вы просто заснули.

– Бл…ть! – заматерился Верзила и тут его взгляд сфокусировался на пустых бутылках. И так красные глаза вовсе налились кровью, и он зарычал:

– Что за пойло ты нам дал, сволочь? Что это было!..

Второй боец тоже тяжело поднял голову и мутными глазами уставился на нас. У этого автомат лежал на коленях. От непроизвольного движения оружие упало на пол, производя характерный звук.

– Видно паленый, браток. Дружку моему тоже плохо, вырывает. Я сам еле проснулся. Голова трещит.

– Да ты ох…ел! Как таким пойлом можно поить людей?

– А я знал? – Андрей пожал плечами. – Убью гада, кто продал…

Верзила встал и ворча начал помогать товарищам. Они в принципе проснулись, но были вялые и тоже матерились.

– А ты как зашел? – вдруг один спросил. – Я помню, сам запер дверь.

– Да проблема, что ли? – Андрей виновато улыбнулся. – Мы детдомовские. Чего-чего замки открывать-закрывать умеем. Стучался, звал – как в могиле. Так и понял, что вырубились.

– А что стучался-то?

– Так сходить надо было опять… – Андрей еще больше улыбнулся, наблюдая за бойцами, убирающими следы ночного “преступления”. – Ну, я зайду… – держа за живот, он направился в уборную.

– Вот урод!.. – услышал он за собой злобное клокотание Верзилы.

Устроившись, он ответил мощным “залпом” из-под ягодиц. Тут он задумался. Надо было окончательно растормошить дежурного медика, кажется, он так и не проснулся. Медики народ дотошный – профессия обязывает. Обнаружив товарища в отключке, могут заподозрить.

Заправляя штаны, он вышел из уборной:

– Мужики, а этот пидор в халате не мог к вам зайти?

Бойцы замерли и приглянулись к друг другу.

– Вообще-то не должен, – неуверенно произнес один. – Никогда не заходят… Хотя, этот как-то ночью у меня табак стрельнул.

– Черт!.. Надо проверить, – “встревожено” бормотнул Андрей, подойдя к двери “медпомещения”, – еще стуканет.

– А ты че паришься! – сузив и так окосевшие от ярости глаза, вновь рыкнул Верзила. – Твоя хата с краю! Пришел, отравил, насрал, теперь уе…ый на свой этаж! Сгинь с глаз, видеть тебя не хочу! – зарычал он.

– Так напоил-то я вас, – терпеливо объяснил Андрей. – Значит, с меня и спрос…

Он начал сначала тихо, после громко стучать в дверь, после крикнул:

– Мужик, ты что, сдох? Курево есть?..

– …

– Кажись тож спит, – повернулся он к бойцам и заговорщицки подмигнул. После застучал уже со всей силы:

– Эй, мудила, оглох?

Тут нервы у Верзилы лопнули, он стукнул кулаком об стол и так заревел, что уши заложило:

– Хорош стучать, гад! Застрелю, нахрен!..

Может этот рев и привел в чувство медика. За дверью послышался негромкий шум и скрип мебели. Андрей облегченно вздохнул:

– Кажись в натуре спал. Значит все путем, – он “радостно” улыбнулся. – Ну, бывайте мужики, не судите строго…

Уходя, опять услышал за собой нарастающий рык Верзилы:

– Эй ты, дятел, больше сюды не стучи!

– А то что?

– Пристрелю как оккупанта! Мне насрать, что ты у Косого в сралке сидишь!

Андрей улыбнулся. Верзила начинал ему нравиться.

– Лады, зайду без стука, не вопрос…

У двери обернулся:

– Слышь, земляк, забыл спустить воду. Не в падлу, ты… это… сам подсуетись…

Что-то тяжелое с грохотом стукнулось в дверь. Но Андрея уже в комнате не было…

Длинный потянулся за чаем. Налил себе. Он уже, видимо, холодный был…

– Кореец не знал, что я находился в Баку. И вообще мало что знал после того, как Тощий узурпировал власть и превратил его в узника. И к расправе над Саламовой он причастен не был. Тощий упомянул как-то о своих подозрениях, но Ким, услышав имя Мансура, тогда уже мертвого, психанул и велел дальше не копать. “Сам разберусь”, – пробубнил тогда он, и Тощий замолчал.

Димон хорошо знал Мансура, соответственно и его ребят. Потому Федор легко вышел на Павла.

Старший Романов сразу оценил ситуацию. После Наили их ликвидация тоже была вопросом времени, он и это понимал. Тощий постепенно будет отстранять и всю старую гвардию.

Потому сразу же поехал на Рижский вокзал к цыганам. Только они, не вызывая подозрения, могли меня разыскать. Я должен был ликвидировать Трофима, таков был приказ Корейца.

Естественно, Романов не