Неловко одевая китель, Бобер время от времени посматривал на свое отражение в зеркале на всю стену и с каждым брошенным взглядом, ему казалось, будто видит не себя, а кого-то совершенно другого.

Когда он полностью облачился в парадную униформу, молодой человек встал напротив зеркала и, поправляя галстук с вышитым золотыми нитками двуглавым орлом, посмотрел на себя.

– Господи, это не я!

– Несомненно, это вы молодой человек. Поверьте старому портному, военная форма меняет человека, а качественно выполненная форма меняет до неузнаваемости, но только в том случае, если военная стезя его призвание. – Счел нужным наставительно прокомментировать непроизвольный возглас Бобра, пожилой еврей, с доброй улыбкой поглаживая свою окладистую бороду с проседью. – Поверьте на слово, быть военным начертано на скрижалях вашей судьбы и лучше этому не противиться. Это угодно богу.

– Может быть, вы и правы… – Протянул Бобер, продолжая разглядывать себя в зеркало и пытаясь осознать происходящие с ним перемены, пусть еще только начинающиеся, но перемены.

– Как мне кажется, вас ожидает блестящая карьера на военном поприще молодой человек. – С легким поклоном, проговорил портной и, покопавшись в столе, нашел свою визитку и протянул ее Бобру.

– Как только надумаете заказать для себя новую форму, немедленно обращайтесь в мое ателье, я ее для вас сделаю без всякой очереди и с приличной скидкой. Смею заметить, в ателье старого Абрама в Санкт-Петербурге лучшее.

– Спасибо, я непременно воспользуюсь вашими услугами. – Ответил Бобер, пряча во внутренний карман кителя позолоченную визитку, добродушного мастера швейных дел и поглядывая на себя со стороны, произнес:

– Как мне кажется, все сделано на высшем уровне и ничего подгонять не требуется.

– Это был бы мой профессиональный позор, молодой человек и если бы это случилось, я закрыл бы свое ателье! – Всплеснув руками, воскликнул мастер и сразу же высказал свое мнение:

– Талантливых людей на свете много, но лучшими становятся только те, кто любит свое дело и старается делать его хорошо, вкладывая свою душу и деньги здесь далеко не главное.

– Золотые слова уважаемый мастер и к ним многим стоит прислушаться.

В этот момент, в дверь негромко постучали, прервав разговор и, приглушенный женский голосок поинтересовался:

– Господин Бобров, к вам посетитель, позвольте пригласитьв ваши апартаменты?

– Пригласите. – Дал свое разрешение молодой человек, с недоумением размышляя, кто бы это мог быть, но так и не найдя приемлемого для себя ответа, повернулся к портному и вежливо поинтересовался:

– Уважаемый мастер, мне снимать форму?

– Нет, что вы?! Она теперь полностью ваша, носите на здоровье, тем более у вас сегодня состоится церемония награждения.

– Всего вам доброго, мастер.

– Одну минуточку молодой человек. Позволю вам дать совет на будущее. Когда один человек говорит другому «Всего доброго», значит, он не планирует больше встречаться с ним, а если говорит «До свиданья», наоборот, собирается с ним еще не раз увидится. Поэтому, я говорю вам до свидания господин Бобров.

– До свидания уважаемый Абрам и спасибо за совет. Я этого не знал, но на будущее обязательно учту этот нюанс.

Попрощавшись с портным, Бобер вышел в коридор, где нос к носу столкнулся с миловидной горничной, сопровождающей задумчивого капитана, нещадно гонявшего его на боевых симуляторах.

– Упссс… Глазам своим не верю! Неужели это ты Бобер?!

– Здравия желаю господин капитан! Это, я собственной персоной.

– А ты изменился пацан и из заморыша, каким был прежде, стал походить на волчонка. – Оценивающе рассматривая своего подопечного, высказал свое мнение капитан и многозначительно добавил:

– До настоящего волчары тебе еще расти, и расти, но это всего лишь дело техники. – Еще раз, оглядев парня, капитан с ноткой зависти в голосе, поинтересовался:

– Насколько, я понимаю, парадную форму тебе шил сам Абрам Соломонович?

– Действительно, портным был мастер Абрам, но я его отчества не знаю, так как он этого не говорил.

От неожиданности, у капитана чуть отвисла челюсть, и слегка округлились глаза, но быстро взяв себя в руки, офицер изменившимся голосом заговорил:

– Тебе фантастически повезло боец, Абрам Соломонович один из лучших в своем деле и к нему очередь стоит на несколько месяцев вперед, причем в ней стоят только офицеры высшего командного звена!

– Ну, не знаю, скорей всего это не он, так как он мне свою визиту вручил.

– Покажи! – Распорядился капитан, крайне недоверчиво рассматривая молодого человека.

Расстегнув верхнюю пуговицу кителя, Бобер, вынул позолоченную визитку и показал ее офицеру.

– Да, это он… – Протянул он и, слегка изменившись в лице, попросил:

– Бобер, я тебя очень прошу, замолви обо мне словечко. Я десять лет мечтал парадный мундир от Абрама Соломоновича иметь, пусть мне для этого целый год ждать придется.

– Хорошо, господин капитан, попробую, но ничего не обещаю.

– Спасибо и на этом. – С облегчением поблагодарил капитан и, чуть помолчав, дал комментарий своему поведению:

– Знаешь Бобер, Абрам виртуоз своего дела и он обшивает далеко не каждого контр-адмирала. Выбор клиента исключительно его прерогатива, так как он настоящий художник. – Умолкнув, офицер с некой затаенной грустью вздохнул и, хлопнув парня по плечу, распорядился:

– Пошли к тебе в номер, у нас будет серьезный разговор.

Пожав плечами, молодой человек легонько отстранил в сторону горничную и повел своего гостя в свои апартаменты.

Оказавшись внутри, капитан с некой ностальгией во взгляде оглядел окружающую обстановку, но быстро взяв себя в руки, прошелся до кожаного кресла и, разместившись в нем, обратился к Бобру:

– Парень, я не хотел этого при посторонних говорить, но запомни, я твой должник до конца жизни.

– С какой радости? – Недоуменно поинтересовался он, не понимая причин такого заявления.

– Видишь ли, за выявление такого таланта как ты, мне позволили доучиться в Академии, но ты смотри не возгордись. Немало больших талантов кануло в небытие истории благодаря своей лени и порокам.

– К чему этот разговор?

– Видишь ли, меня назначили твоим куратором на время обучения в Академии, поэтому надеюсь, на наше взаимовыгодное сотрудничество.

– Я в Академию не напрашивался. – Нехотя, напомнил Бобер и присел рядом с капитаном в соседнее кресло у журнального столика.

– В том-то и дело. Если у нас сложатся нормальные деловые отношения, я останусь преподавателем, если нет, буду вынужден уйти в отставку.

– Хорошо, давайте попытаемся, как говориться, попытка не пытка.