Вообще, способность вывернуть все наизнанку и выставить неудачу как успех становилась в ЦРУ традицией. Нежелание Управления учиться на собственных просчетах стало его неотъемлемой частью. Тайные агенты ЦРУ никогда не проводили «работу над ошибками».

«Всем известно, что наши операции на Дальнем Востоке далеки от тех, какими мы хотели бы их представлять, – признал Виснер на штабном совещании. – У нас просто не было времени, чтобы набрать нужное количество и должным образом подготовить людей, которых мы должны были иметь в распоряжении, если собираемся успешно преодолеть те трудности, которые выпали на нашу долю».

Неспособность толком просочиться в Северную Корею остается одним из самых громких провалов разведки в истории ЦРУ.

ЦРУ открыло второй фронт в корейской войне в 1951 году. Сотрудники китайской оперативной базы, крайне возбужденные вступлением Mao в войну, внушили себе, что целый миллион гоминьдановских партизан в красном Китае ждет помощи ЦРУ.

Были ли эти донесения отпечатаны в типографиях Гонконга, подброшены политическими провокаторами на Tайване или возникли в больном воображении у вашингтонских деятелей, принимающих желаемое за действительное? Разумно ли было для ЦРУ воевать против Mao? На тщательный анализ, как всегда, времени не было. «В правительстве нет утвержденной стратегии для такого рода войны, – заявил Беделл Смит, обращаясь к Даллесу и Виснеру. – У нас даже нет стратегии в отношении Чан Кайши».

Даллес и Виснер разработали свою собственную. Сначала они попытались завербовать американцев, готовых к заброске воздушным путем в коммунистический Китай. Один потенциальный новичок, Пол Крейсберг, одно время сам стремился попасть в ЦРУ, пока «они не проверили меня на лояльность, спросив, не хочется ли мне спуститься с парашютом в Сычуане. Они объяснили, что моя цель – сформировать группу антикоммунистов-гоминьдановцев и участвовать вместе с ними в ряде диверсионных операций, а затем, в случае необходимости, организовать собственную эксфильтрацию через Бирму. Они посмотрели на меня и говорят: «Так вы хотите или нет?» Крейсберг подумал и… поступил на службу в Государственный департамент. Испытывая недостаток в американских добровольцах, ЦРУ переправило сотни завербованных китайских агентов. Зачастую их забрасывали на вражескую территорию вслепую и приказывали пробраться в какую-нибудь ближайшую деревню. Когда они в итоге пропадали без вести, их гибель списывалась на издержки тайной войны.

В ЦРУ также считали, что можно подорвать диктатуру Mao с помощью исповедующих ислам кланов народности хуэй, проживающих на северо-западе Китая, которым командовал Ма Пуфанг, племенной лидер, имевший политические связи с китайскими националистами. ЦРУ сбросило тонны оружия, боеприпасов и радиостанций, а также множество китайских агентов в Западный Китай, затем попыталось отыскать американцев, которые бы на месте координировали их действия. Среди тех, кого они пытались завербовать, был Майкл Д. Коу, впоследствии один из величайших археологов XX столетия, – человек, отыскавший ключ к расшифровке иероглифов майя. Осенью 1950 года Коу, на тот момент двадцатидвухлетнего аспиранта Гарварда, один из профессоров пригласил пообедать и задал вопрос, который в последующее десятилетие услышат еще тысячи выпускников Лиги плюща: «Не хотелось бы вам поработать на наше правительство в весьма интересном качестве?» Он отправился в Вашингтон и получил псевдоним, выбранный наугад из Лондонского телефонного справочника. Ему сказали, что он станет руководителем одной из двух тайных операций. Его либо забросят воздушным путем в один из отдаленных районов Западного Китая, чтобы поддержать мусульманских бойцов, либо отправят на один из островов неподалеку от китайского побережья, чтобы управлять диверсионными рейдами.

«К счастью для меня, – сказал Коу, – я сделал свой выбор». Он поступил на службу в «Вестерн энтерпрайз», авангард ЦРУ на Tайване, созданный с целью ниспровержения коммунистического режима Mao Цзэдуна. Он провел восемь месяцев на крошечном острове под названием Белый Пес. Единственная мало-мальски значимая разведывательная операция на острове привела к шокирующему открытию: начальник штаба Националистической армии оказался коммунистическим шпионом! Еще в Тайбэе, в заключительные месяцы корейской войны, Коу понял, что «Вестерн энтерпрайз» – предприятие не более секретное, чем китайские публичные дома, в которые частенько наведывались его коллеги. «Они построили целый закрытый поселок с собственной телефонной станцией и офицерским клубом, – вспоминал он, – но атмосфера, которая царила здесь прежде, изменилась». Коу заключил: «Националисты продали заведомо некачественный товар, сообщив, что в Китае действуют мощные силы сопротивления. Мы шли по ложному следу. И вся операция стала не более чем пустой тратой времени».

Подстраховавшись с националистами, ЦРУ решило, что в Китае должна существовать некая Третья сила. С апреля 1951 до конца 1952 года Управление потратило около 100 миллионов долларов, закупив достаточное количество оружия и боеприпасов для 200 тысяч партизан, но так и не отыскав неуловимую Третью силу. Приблизительно половина денег и оружия перешла к группе китайских беженцев на Окинаве, которые убедили ЦРУ в том, что на материке их поддерживают огромные силы антикоммунистов. Это был чистой воды обман. Рэй Пирс, ветеран УСС, который руководил «Вестерн энтерпрайз», сказал, что если бы он когда-либо отыскал настоящего бойца Третьей силы, то собственноручно прикончил бы его и отправил в Смитсоновский институт.

В поисках неуловимых сил сопротивления ЦРУ в июле 1952 года забросило в Маньчжурию китайскую партизанскую группу из четырех человек. Четыре месяца спустя группа вышла на связь и запросила помощи. Оказалось, что это ловушка: они были давно схвачены и перевербованы китайскими коммунистами. ЦРУ санкционировало спасательную миссию. Послали двух молодых офицеров ЦРУ; это была их первая операция. Дика Фекто и Джека Дауни сделали мишенями в отнюдь не игрушечном тире. Их самолет был сбит в результате шквального огня китайских зениток. Пилоты погибли. Фекто провел девятнадцать лет в китайской тюрьме, а Дауни, недавний выпускник Йельского университета, – больше двадцати. Позднее Пекин передал «итоговый протокол» по Маньчжурии: ЦРУ забросило сюда 212 иностранных агентов, из которых 101 был убит, а 111 попали в плен.

Заключительным театром военных действий для ЦРУ в корейской войне стала Бирма. В начале 1951 года, когда китайские коммунисты преследовали отступающие на юг войска генерала Макартура, в Пентагоне решили, что несколько облегчить положение американцев могли бы, за счет открытия второго фронта, китайские националисты. Около 1500 сторонников Ли Ми, генерала Националистической армии, скопилось на севере Бирмы, около китайской границы. Ли Ми обратился с просьбой обеспечить его американским оружием и золотом. ЦРУ приступило к переправке китайских националистов в Таиланд, их обучению, оснащению и заброске – вместе с тоннами оружия и боеприпасов – в Северную Бирму. Десмонд Фицджеральд, недавно поступивший на службу в ЦРУ с блестящими характеристиками, сражался в Бирме во время Второй мировой войны. Он принял на себя руководство операцией с националистами Ли Ми. Правда, очень скоро эта операция обернулась фарсом, а затем – трагедией.