свои мысли. — Ваша жена мне глотку перегрызёт если я появлюсь на вашем пороге, я конечно могу похитить своего же ребёнка, чувствуете абсурдность?

Отвечать мужчина мне не спешит, так как перед ним ставят чашку с кофе.

— Со своей супругой я разберусь сам. — Делает глоток. — Только будет одно «но».

Ну конечно же, как же, будет оно маленького, крошечное, микроскопическое «НО», которое повлечёт за собой вагон неприятностей.

— Диана сейчас находится в машине вместе с Надюшей, нянечкой которую наняла моя жена. К тебе тогда приходили, скажем так — актеры. Кто-то очень умный, подсказал Тамаре Петровне, как правильно разыграть спектакль. Сама бы эта женщина, до такого не додумалась.

Невидящим взглядом смотрю на мужчину напортив и пытаюсь разложить по полкам все его слова. Что значит актеры? Я сейчас действительно заберу своего ненаглядного ангелочка? И кто такая Наденька?

Это Мир организовал весь этот спектакль с органами опеки? Потому что сейчас, очень четко, эхом раздаются его слова: «Я просто подсказал к кому обратятся».

Ах он мерзавец! Он просто сыграл на материнских чувствах и сыграл отменно. Впрочем все отыграли свои роди идеально. Игрок чертов!

— Я не понимаю какая ее укусила муха, что она вдруг решила поиграть в бабушку…

До меня долетают слова Ивана Сергеевича и я концентрируюсь, наблюдая как мужчина устало трет виски.

— Я просто хочу иметь возможно видится с внучкой. Просто пойми это: она моя родная кровь!

— Я не пущу ее больше в тот змеюшник! — сипло произношу.

— И не нужно, просто позволь нам видится с ней или привози хотя бы раз в неделю. Я очень привязался к ней за эти дни. И Наденьку, Диана тоже полюбила.

— К кому к вам? — я что-то совершенно запуталась. — Кажется я только что вслух сказала, что и ноги Диаши не будет рядом с Тамарой Петровной.

— Ко мне и Наде. Я снимаю ей квартиру в центе.

Давлюсь воздухом закашливаясь.

— Надя… это?..

— Это моя любовница. — Произносит спокойно договаривая за меня. Спокойствие явно его конек.

— Я невзначай предложил Томе девушку в качестве няни и та согласилась.

Санта Барбара, я думала у меня в жизни все сложно.

— Я хочу увидеть своего ребёнка, потом я готова обсудить ваше предложение.

— И последнее, — снова берет в руки телефон и набирает сообщение, — в следующий раз, когда случится подобное, звони мне. В городе, я не последний человек. Могу решить все и легально, и нелегально подобные проблемы.

Нелегально… почему именно сейчас я цепляюсь за это слово, а его фраза о том что он не последний человек в городе, только подпитывают это слово и с моих губ слетает вопрос, который я не успеваю осмыслить прежде чем задать:

— Вы знаете Кристину Волкову, точнее ее отца?

Палец замирает над монитором и Иван Сергеевич поднимает на меня сосредоточенный взгляд:

— Допустим. Во что ты вляпалась девочка?

Звучит как приговор. Поистине — устрашающе. Точнее было бы спросить не «во что», а в «кого»?

32

Минувшая неделя пожалуй, была самой лучшей за последний год. Иван Сергеевич и вправду сдержал своё слово и вернул мне дочь.

Я не могла надышаться ею, боялась выпустить из виду и даже отпустить крошечную ручонку, боясь что она тут же растворится и жестокая реальность вновь обрушится на меня. Но ничего подобного не произошло.

Следующий шаг за мной: переступить через себя и разрешить им видеться с внучкой.

Так как Диана была совершенно не против раз в неделю проводить время со своим дедушкой, я все-таки решилась на это.

Бывший свёкор смог расположить к себе внучку и, детский интерес поглотил ее полностью. Рассказы о муравьиной ферме не прекращались спустя неделю. Более того, она теперь хочет чтобы у нас в квартире была точно такая же.

Не хочу ломать психику ребёнка, если ей нравится компания дедушки, почему бы и нет? Осталось сломать себя и сегодня был наилучший момент для этого.

Ночь субботы — я обещала Стасу.

Кстати, не один Иван Сергеевич сдержал своё слово, Стас тоже не нарушил своего. Он устроил меня в элитную частную школу танца, где меня без проблем приняли в штат, не смотря на отсутсвие нужного образования.

Здесь в основном готовили ребят для массовки или подтанцовок селебрити. Также здесь были отдельные классы, в который богатенькие дамочки учились искусству соблазнения танцем. Меня взяли в один из таких классов и, уже в понедельник, у меня было назначено первое индивидуальное занятие.

Поэтому, сегодня я должна произвести фурор, чтобы Стасик остался доволен так же как и я.

— Будь умницей кошечка, хорошо? — села на корточки, чтобы быть на одном уровне вместе с дочкой. Вдыхаю аромат распущенных волос и открываю глаза ловя добрый взгляд Надежды.

Она кажется неплохой.

Девушка не намного старше меня, обнимает за талию мужчину вдвое старше и терпеливо ждёт, когда я попрощаюсь со своим ребёнком.

Как научится доверять людям, когда тебя постоянно предают? Дать один последний шанс? А сколько уже их было, этих последних?

Кажется я совершенно не умею разбираться в людях, но именно Ивану Сергеевичу я решаю дать этот последний шанс и если, и он меня поведёт, я вместе с Дианой спрячусь в панцирь и никто не сможет до нас достучаться.

* * *

— Пойдём перекурим. — Не успеваю зайти в клуб как Макс тут же меня перехватывает.

Перекурить не помешает.

Отбираю у парня чашку с кофе и делаю глоток крепкого напитка: двойной эспрессо, да ещё и без сахара. Мерзость… как он может такое пить?

Охранник ведёт меня темными коридорами на своё любимое место, подальше от пытливых глаз.

Открывая дверь, любезно пропускает меня вперёд.

Это старый пожарный выход, которым не пользуются уже несколько лет из-за неисправной лестницы.

— Извини, бабских нет, — протягивает мне открытую пачку и размешается на ступеньках.

Ночной ветер окутывает прохладой обнаженные плечи. Начинаю их растирать как только пламя от зажигалки затухает, давая мне втянуть горький дым.

Нужно было прихватить что-то.

— Мне всегда нравилось смотреть как курит девушка, но у тебя это получается в разы круче. Возбуждает. — Щурится. Смотрит на меня с низу вверх.

— Ой, ну не рассказывай! — толкаю его в плечо и сажусь рядом, впитывая тепло исходящее от парня.

— О тебе ходят разные слухи пантера… — Макс замечает мурашки на моем плече о обнимает, чтобы согреть.

— И в какие из них ты веришь? — смотрю перед собой.

— Ни в какие. Но мне бы хотелось, чтобы у тебя все было хорошо!

— Классный ты парень, Макс! — поднимаю