Празднество с помпезным словом «юбилей» уже шло. Вместо невесты и жениха в ресторанном «президиуме» сидели высокие гости и наш удав, естественно. Красивый, холодный, бездушный биробот с зелёными глазами. Он как раз встал, чтобы произнести речь.

– Дорогие коллеги, партнёры, сотрудники, наша компания…

А тут я иду через зал. В чёрном пальто, наглухо застёгнутом. А под ним, а под ним… Михаил полоснул по мне взглядом, как всегда недовольный. Да-да, железяка, я знаю, что опозданий ты не терпишь. Улыбка школьного хулигана включилась на моём лице сама. В зелёных глазах напротив что-то вспыхнуло. Ух ты, ярость!

– Виктория, вы опоздали! – рявкнул Михаил, внезапно прервав речь.

Я остановилась посреди зала, честно говоря удивлённая. Но вслух сказала:

– Да, я знаю.

Его тонкие ноздри раздулись, лицо покраснело, глаза сверкнули ещё ярче, и удав отчеканил:

– Господа, вы все знаете, что наша компания – образец дисциплины, строго и чётко выполняемых обязательств и уважения к клиентам. Это – залог нашего успеха. И ничто иное! Именно поэтому даже в такой день, и в такой момент вместо других слов я объявляю выговор! С занесением в личное дело! Вам, Виктория, за опоздание!

Я удивилась ещё сильнее: удава накрыло?! Аж мне его электричество мурашками передалось.

– Спасибо! – сказала я весело, словно он подарил мне букет цветов.

Ведь да, он подарил мне уверенность в том, что всё я решила правильно. А угрызения совести и сомнения – тлен и чушь.

И затем я, сияя, как майская роза, направилась к столам, за которыми сидели опешившие коллеги и гости. Человек восемьдесят, наверное. И ведущий с микрофоном. Ну, ничего, всё на свете можно запить шампанским.

Ведущий опомнился быстрее других и заговорил обычную юбилейную туфту. Я подошла к столику за колонну – секретарю не положено сидеть на видном месте. Сняла пальто. Мужские взгляды приклеились к моему декольте.

Алиса вытаращилась на меня сочувственно и непонимающе:

– Викуся, мне так жаль…

– А мне нет! – залихватски объявила я. – Надо съесть что-нибудь.

– Вика, тебе чего: шампанского или вина? – с блестящими глазами спросил мальчик-зайчик Лёша по мелким заказам.

– Лимонада, – ответила я. – До выступления хочу быть трезвой. Чтобы петуха не дать.

Судя по звукам, началось представление факира.

Столы ресторана «Парнас» ломились от угощений – удав не пожадничал. Мясные рулетики, ассорти сыров, украшенные орехами и виноградом, запёченная в кляре груша с рукколой и черри, морепродукты с оливками и сырным соусом… В общем, салаты на любой вкус, причём самый изысканный, а не просто «Оливье» на три ведра настрогать. Курники, фаршированные грибочки, буженина в виде розочек… Чёрт, а мне совершенно не хотелось есть. Желудок будто барьер выставил. Уровень адреналина в крови был как у олимпийца перед последним прыжком. Я хлебнула холодненького безалкогольного мохито.

– Как же без спиртного? – удивилась Лизочка.

– У меня столько бешеных тараканов в голове, что они и без водки спляшут, – хихикнула я.

– А «зайцы» уже выступили, и девочки с «Калинкой», – шепнула Алиса, – хорошо получилось. Жаль, ты не видела.

– Жаль, – согласилась я, чувствуя, как лаундж джаз, вновь зазвучавший из струн и труб живого бэнда на мини-сцене, просачивается нотами под кожу. – Как там удав? – спросила я у Алисы, с места которой всё было видно.

– Давится шампанским. Инвестор наш главный, этот Бургасов, что-то ему высказывает.

– А удав?

– В своем стиле.

Ко мне подошёл инженер Вова Ковалёв, уже очевидно от души принявший за праздник, встал надо мной и упёрся глазами в декольте.

– Вика, у тебя такая… такая… – он моргал и таял, глядя на выпуклости, выступающие над красным атласом. – У тебя такая красивая юбка! – наконец, выпалил он.

Все вокруг прыснули дружно.

– За тебя, Вика! – героически поднял бокал Вова. – Ты – красота нашего коллектива! И лучик света!

– Как говорится, работа дерьмовая, – вставил Федор Кузьмич, старший из отдела разработок, – зато зарплата хорошая, и на тебя полюбоваться приятно! Вот! Не расстраивайся за выговор, и наплюй на нашего козла! За тебя, Виктория!

На удивление, все близлежащие столики подхватили тост. Было приятно.

За колоннами зал начал смеяться – придуманная нами викторина прошла на «ура». Алиса взволнованно теребила мою руку:

– Ты молодец, Вика! Ты молодец! Так придумала классно!

Наконец, ведущий объявил:

– Все мы знаем, что бизнес компании тесно связан с сотрудничеством не только с российскими партнёрами, но и с французскими. Увы, сегодня наши французские друзья не присутствуют, но сюрприз по-французски приготовила нам секретарь и переводчик Виктория Иванова! Поприветствуем!

Все захлопали. И я пошла к установленной в центре зала стойке с микрофоном. В образе. Светлые локоны по оголённым плечам, красное платье с вырезом от бедра, чёрные перчатки выше локтя. Туфли. Мне было наплевать на комплименты из зала, заинтересованные взгляды и волну «вау», расплывающуюся за мной. Мои глаза были прикованы к удаву. Я хотела видеть его реакцию. И была удовлетворена полностью. Челюсть у изваяния отвисла. У олигарха тоже. Прекрасно! Сейчас вы у меня ещё зубы подбирать будете…

Заиграла «La vie en rose», и я начала низко, глядя в глаза удаву и почти съедая микрофон:

Я остановилась и подняла руку. Вася, звукорежиссёр, выключил минус.

– Нет, я передумала. Эта песня сегодня совершенно нам не подходит. Жизнь в розовом цвете – это не то, что устраивает нам директор. О, нет. Специально для него – песня Zaz! Кто хочет, подпевайте!

И я сбросила с себя образ роковой дивы и сделала жест, как буратино, играющий на саксофоне перед собственным носом. На экране появились слова перевода. Ну, чтоб уж наверняка. Да, я хорошо подготовилась.

Я пританцовывала и баловалась, как того требовала песня, улыбалась «камням», генералу, удаву с издёвкой, и от души – коллегам. Никакого вина не надо!