– Ты хороший боец, и правда, хороший! – медленно произнес он. – Но ты не знаешь, как принято сражаться при дворе… Тебя не обучали хорошим манерам…

– А ты не знаешь, как принято сражаться на пиратских кораблях! – сдавленно прохрипел Венсан, со всей силы ударив противника по ногам, тот упал, перевернув стол и несколько стульев, и Венсан победным движением вышиб оружие из его рук. И тут же по еле уловимому знаку графа, гвардейцы, все это время бывшие настороже, кинулись к Предводителю и обезоружили его, мгновенно скрутив по рукам и ногам, а после набросились с кулаками, всей толпой, молотя, как попало и чем попало.

Когда Венсана подняли с пола, из его разбитой губы текла кровь, а лицо стало почти неузнаваемым.

– Мы же договаривались о честном поединке, – с трудом выговорил он, – Трус!

– Я не договариваюсь о честных поединках с пиратами, – спокойно откликнулся граф, натягивая перчатки. – Я – дож и хранитель законов Республики. Потому пиратов и мятежников я вешаю на реях и виселицах. И скоро тебя ждет такая судьба. А пока что хочу взглянуть на твою подружку. Ты выловил ее в каком-то море? Пожалуй, подарю ее своим солдатам, прежде чем повесить. Так… А ну-ка, посмотрим, что это за русалка!

С этими словами, приблизившись, Монтелеони сорвал маску с лица Маринеллы и замер, будто пораженный громом.  Он ожидал чего угодно, только не этого! Благородная дама, блистательная графиня! Но главное – его графиня! Девушка, которую он почти боготворил, перед которой преклонялся! И где! В залитой кровью зале, с пиратской шайкой! Та в ответ смерила его взглядом, полным ненависти и презрения.

– Вы?! – изумленно воскликнул Монтелеони, когда к нему, наконец, вернулся дар речи.

– Я.  Я всегда буду стоять у вас на пути, синьор граф! – резко бросила она.

Серджио Монтелеони продолжал смотреть на нее, совершенно ошарашенный, недоумевая, что могло бы заставить красивую и богатую знатную даму решиться на столь дерзкий и ничем не оправданный дикий поступок, а потом на его лице вспыхнула догадка.

– Капитан! – оглушительно гаркнул он, – Возьмите людей и спуститесь в тюрьму! И еще десять человек к южным воротам! Быстро!

Маринелла и Венсан с тревогой переглянулись, но по счастью их опасения были напрасны: примерно через полчаса гвардейцы вернулись ни с чем – Луко и спасенные им люди были уже далеко. Что ж, пусть они сами и попали в плен, пусть потеряли нескольких товарищей – зато спасли столько жизней! Их задумка все-таки удалась!

Чуть позже, в том же залитом кровью зале, граф Монтелеони прохаживался мимо связанных Венсана и Маринеллы, заложив руки за спину. Наконец, он остановился и задумчиво произнес:

– Что ж… Не все сразу. Пусть мы не успели перехватить беглецов, после мы возьмем их всех. И повесим. И их семьи. Так что у вас нет повода для радости, синьор Предводитель! Или как вы там себя прозвали.

– Что прикажете делать с пленными? – капитан гвардейцев кивнул на Маринеллу и Венсана. – Бросить их в тюрьму?

– Они достойны занять места тех, кого освободили… – кивнул дож, – Более, чем достойны. Мятежникам, восставшим против законов Республики, самое место в тюрьме! Но не стоит. Свяжите их и отвезите в мое загородное поместье, на материк.

С этими словами он приблизился и пальцами взял Маринеллу за подбородок, заставляя ее поднять лицо.

– Я всегда получаю то, что мне нужно, графиня!

И девушка сделала то единственное, что еще могла сделать в такой ситуации – она собрала последние силы и плюнула в его сторону. Гнев вспыхнул в глазах графа, ничего не сказав, он вытерся кружевной манжетой и стремительно покинул зал. Следом за ним гвардейцы вывели и связанных пленников.

Чуть позже их доставили на материк и повезли на телеге, запряженной двумя лошадьми, с обеих сторон рядом ехали люди графа, что делало любую мысль о побеге невозможной. Напрягая все силы, связанный, Венсан умудрился повернуть голову в сторону своей спутницы.

– Прости меня…  – произнес он шепотом, – Это я виноват в том, что случилось. Сам не знаю, что на меня нашло!

– Не извиняйся, я сама виновата. Мы договорились, что я только покажу тебе потайной ход и уйду. А я  полезла в пекло! – печально усмехнулась Маринелла.

– Зачем ты это сделала? Ты – знатная дама. Если бы ты просто ушла, никому бы и в голову не пришло, что ты в этом замешана!

– Не знаю, – она пожала плечами. – Хосе бы точно остался в центре событий. И я осталась… Главное, мы спасли столько людей и досадили Монтелеони. Ради этого мне не жаль отдать и жизнь! Тем более, что теперь она мне не так уж нужна.

– Клянусь, тебе не придется! Я что–нибудь придумаю, вот увидишь!

Маринелла с сомнением взглянула на него, слегка улыбнулась, а потом став вновь серьезной, продолжила:

– Если я о чем и жалею, так о том, что так и не добралась до Милагро! Хотелось бы увидеть чудесный город! Хотелось бы посмотреть, как Барт и Джио разделаются с убийцами моего Хосе…

– Еще доберешься! – горячо воскликнул Венсан, – Клянусь всеми чертями ада, я еще не видел такой отважной девушки! А видел я их, поверь, немало! Ты будто сама святая воительница Жанна!

– Да прекрати! – рассмеялась Маринелла. – Будет тебе!

Несколько минут они ехали молча, а потом девушка снова продолжила разговор, повернув голову в сторону мужчины:

– Как ты стал пиратом, Венсан? Кем были твои родители?

– В отличие от тебя, у меня нет благородных корней, – с готовностью откликнулся он, разговоры помогали отвлечься от мыслей о печальной участи, что им предстояла. – Я родился на южном побережье Франции. Мой отец – сельский лекарь, думал, что я пойду по его стопам, а матушка – дочь священника. Однажды я помог бежать человеку, обреченному на казнь. Он был невиновен. Меня посадили в тюрьму, потом он спас меня, отбив от стражи при перевозке. И мы вместе подались на море, в Неаполь, где самое место бродягам, да морским разбойникам, потому что идти больше нам было некуда.  Он – мой лучший друг до сих пор! Но мы не виделись уже целых три года. Может, его и нет в живых, с его-то характером не удивлюсь!

– А как ты попал в Республику?

Венсан улыбнулся.

– Когда Неаполитанское королевство увеличило награду за мою голову, пришлось отплыть к северу. К моей команде иногда прибивались люди, которым удалось как-то убежать из темницы дожей. Были среди них и участники прошлого восстания. Они рассказывали об ужасах, что творят те, кто называет себя олицетворением справедливости и блюстителями законов Республики. Так я впервые услышал имя Монтелеони. А со временем мысль положить всему этому конец стала крепнуть в моей голове. После того, как я потерял свой галеон, решил завязать с пиратством, есть вещи поважнее, и устроить еще один бунт. И стал Предводителем. Остальное ты знаешь.

– Не важно, что у тебя нет благородной крови, – откликнулась Маринелла, – У тебя благородное сердце, что гораздо важнее. И в моих глазах ты выше Монтелеони, несмотря на его родство с королевскими особами.