— У меня вообще то имя есть!

— Точно, — фыркнул альфа. — Погоди, как его… Рыжуля.

— Нет!

Мужчина слегка повел плечами, будто нарочно сбивая ее с толка видом роскошных мускулов.

— Рыженция? — проворковал бархатно.

Под ложечкой сладко екнуло, но Виктория упрямо стиснула кулаки.

— Хватит!

— Ах да, прости. Р-р-рыжесса.

Ну все! Виктория запустила в нахала скомканную салфетку. Куда там! Молниеносно обернувшись, альфа поймал маленький комочек.

— Мусорить нехорошо, Рыжесса, — погрозил лопаткой.

Да он издевается!

— Да, я рыжая! А ты… — чуть не ляпнула «узкоглазый», но в последний момент окоротила себя, — ты… — господи, ну кто же он? Все толковые слова вылетели из головы. — Ты олень! Северный!

Кажется, альфа не обиделся. Даже удивился.

— Очень интересно… Прямо-таки северный?

— Да! Ты же из этих… монголов! Или якутов…

По мужскому лицу пробежала тень. Ага, не нравится!

— …Значит, будешь Якут, — закончила с ухмылочкой.

Так ему, за рыжулю-рыжессу. Но восторг быстро пошёл на убыль, стоило увидеть клыки и оранжевые блики в мужских глазах.

— Нет, рыжуля… Якутом я не буду. А тебе лучше забыть это словечко и больше не нарываться.

— Вот как? С чего это?

— Во-первых, мои предки были ненцами, а во-вторых, Якутом окрестили моего тупого братишку, и лишний раз вспоминать об этом засранце у меня нет охоты. Усекла?..

Виктория быстро-быстро закивала. Поняла она, чего рычать-то? Вон как разнервничался — даже вены по рукам пошли. Того и гляди перекинется и кухню в щепки разнесет. Вместе с ней.

— …Думаю, теперь мы квиты, — заворчал псих.

Чудесно! Просто дуэль века!

Виктория схватилась за салфетку, нервно сминая белый комочек. Видно, этот Якут — его брат — серьезно накосячил, раз Булат так злится…

Альфа же вернулся к плите. Но с каждым ударом сердца их молчание становилось все тяжелее.

Есть уже не хотелось. Поговорил, называется… а вообще — он первый начал!

Но только Виктория собралась встать и уйти, как перед носом очутилась тарелка.

— Монголы тоже есть, — обронил оборотень, и, наткнувшись нее хмурый взгляд — пояснил: — у меня монголо-ямальские корни.

— Спасибо, — проворчала, забирая тарелку. — Мог бы объяснить по-человечески. Я, в отличие от некоторых, дразнилками не увлекаюсь.

И Виктория зачерпнула лапшу. Пахнет аппетитно… Попробовала слегка и чуть ложку не откусила. Вкуснотища!

— Тебе не подходит имя «Ванесса», — огорошил альфа.

Она чуть лапшой не подавилась. Только этого не хватало!

— Замечательно, — пробормотала, пристально разглядывая тарелку.

— Не обижайся. Просто Ванесса — это что-то…

— Хищное и стервозное?

— Другое, — миролюбиво закончил альфа. — Нет плохих или хороших имен. Мой дед говорил, что каждый из нас приходит в этот мир названным. Духи дают имя. А родители должны его угадать. Тогда человека ждет счастливая судьба.

Какая интересная мысль! И о дедушке Булат упомянул с такой теплотой, даже странно!

— Твой дед верил в духов?

— Как все ненцы, — слегка улыбнулся альфа, — Кроме духов, есть и боги, но к ним обращаются редко…

Но их внезапно мирную беседу прервал детский плач. Булат мигом стал серьезен, а в темных глазах мелькнуло странное выражение.

— Я ее сейчас успокою, — подскочила Виктория.

Кто его знает, может, добродушие альфы строго лимитировано, и сейчас он опять начнет рычать. Но двинуться не успела.

Вокруг запястья сомкнулись сильные пальцы.

Она чуть не села обратно. От обычного, казалось, прикосновения в голове сделалось пусто и легко, а по коже побежали крохотные электрические разряды. Какой же он все-таки… огромный. И ее запястье словно в широких каменных кандалах. Ни за что не вырваться…

— Погоди… — мягкий рык взбудоражил нервы, а перед глазами картинки итогов ее падения со стремянки. Как она лежала на альфе, не в силах двинуться и вздохнуть свободно. И сейчас воздух тоже исчез…

— …я что тебе хотел сказать, — мужской взгляд скользнул ниже и остановился на ее губах. — Надо держаться вместе.

Виктория все-таки села. Держаться вместе? Это как?

А дурное воображение услужливо нарисовало способы и позы, в которых это можно организовать.

— Признаюсь, до приезда в Ричмонд я искал эту сучку, и не просто, чтобы поговорить…

А сдать ей ребенка. Но Виктория молча тонула в черных омутах, не имея сил даже просто шевельнуть рукой.

— …Не нашел, конечно… Это была разовая встреча на полчаса…

— Всего то? — ляпнула Виктория и тут же прикусила губу. По нежной коже запястья прогулялся большой палец, парализуя волю и способность мыслить.

— Ты обо мне плохого мнения, р-р-рыженькая…

Сердце тяжело ухнуло вниз. А оборотень очень осторожно потянул ее на себя, прямо в смертельно опасный капкан объятий.

И, может быть, Виктория совершила самую огромную глупость в своей жизни, но детский плач вернул с небес на землю.

— Пусти! — дернула рукой, и мужчина действительно отпустил.

Первый вскочил на ноги и пошел в комнату.

— Нам нужно держаться вместе, — обронил на выходе. — Эта стерва не собирается отступать. И будет пастись рядом.

— Может, и нет!

— Будет. Мне недавно звонили из администрации. Они запрещают утраивать концерт на стадионе. Хотя еще вчера давали согласие. И руки к этому наверняка приложила Лаура.

Вообще-то, бар — не самое лучшее место для ребенка, но Виктория молчала. Тут не курили, не орали, да и вообще — сходка здоровенных бородатых и не очень мужиков больше напоминала мирное чаепитие. Вернее, большинство предпочитало кофе.

— Разбираем, — Кристоф выставил на стойку очередную порцию напитков.

Булат рассеяно кивнул и первый потянулся за чашкой.

Выглядел альфа неважно. Собранный весь, хмурый… и по лицу видно, что недоспал. И она тоже до рассвета ворочалась. Организм словно взбесился. Нет, на нее и раньше накатывало желание, особенно перед этими самыми днями, но в этот раз, видимо, организм решил начать выделываться намного раньше.

Или это все из-за погрешности в приготовлении препарата?

Да, Виктория задавала себе и этот вопрос. И все же альфа не чуял запах, а человеческое тело до сих пор не изучено на сто процентов. Особенно это касалось омег и их реакции на оборотней.