— Ради чего? — смеется Крис, явно не веря мне, и вытаскивает из шкафчика бутылку вина.

Он, в отличие от меня, не может просто взять ее из ниоткуда так, чтобы никого это не удивило, ему надо доставать ее из шкафчика и не важно, что бутылки там никогда не было и никто не хранил бы его рядом с крупами. Или Марта все же хранила? Не думаю.

Я просто закрываю глаза, жалея, что уже начал говорить.

— Расскажи, — просит Марта, а ей я отказать не могу.

Заглядываю в ее глаза, вижу золотой обод в ее глазах и не могу удержаться, провожу пальцами по ее щеке.

Внутри нее частица древней силы, которая делала ее родной, потому что один из моих предков придумал эту магию. Говорить подобное мне не хотелось, оно разрушало таинство между нами, делала союз предсказуемым и обыденным, словно и нет в нем никакого чуда.

Ее избранность сразу становится чем-то другим — иллюзией ради размножения вида, а мне так не хочется терять ощущение нежности и волшебства, но она дергается, явно морщась.

— Ты рассказывай лучше, а не руки распускай, — говорит она, стряхивая мою руку с собственной талии. — Куда корона делась, принц?!

В ее голосе звучит ехидство, от которого мне становится совсем не по себе.

— Я покажу, — говорю я, призывая к себе трость.

Она тут же появляется в моей руке. Никогда не проверял, но в книге было сказано, что внутри этой самой трости скрываются воспоминания моего предка.

Я ударяю тростью об пол, желая показать им, что именно стало с короной, и неожиданно реальность действительно изменяется.

Мы оказываемся словно в межмирье, только я по-прежнему сижу на стуле, а Марта у меня на коленях. Крис стоит рядом, а десять Бессмертных в кипящий чан добавляют собственную кровь.

Они берут меч Криспейро и сжимают его, заставляя алую кровь каплями стекать по лезвию меча. Каждый делает это, а затем мой предок, так безумно похожий на меня, только седовласый, снимает с головы подобие короны и опускает в чан.

Металл плавится, а он что-то шепчет, оставляя над чаном руку.

Золото вскипает, а вместо пара над чаном поднимается золотая пыль и разлетается в разные миры. Он закрывает глаза, бледнеет, но продолжает что-то беззвучно шептать, пока чан не становится совсем пустым.

Когда он пошатнулся, светловолосый Криспейро поддержал его, не давая упасть. Они переглянулись, но ничего не сказали друг другу, только правитель, лишившийся короны, сказал всем:

— Отныне вы сможете найти себе пару среди женщин всех миров. Это будет не просто, но возможно. В каждом мире есть частица вашей силы и нашего дома, надо только найти ее и тогда вы поймете, что не одиноки, и сможете оставить потомство!

Иллюзия тут же рассеивается, возвращая нас на кухню.

— Бред какой-то, — ворчит Крис.

— Но ты ведь понимаешь, что не я создал эту иллюзию? — устало спрашиваю я.

— Понимаю и потому это еще больший бред! — возмущается Крис. — Мне надо это обдумать, — добавляет он и просто исчезает, а я смотрю на задумчивую Марту, опасаясь даже спросить, о чем она думает.

*Марта*

Вся эта история с разрушенным миром и утратой возможности размножаться мне совсем не нравилась. Почему-то я в нее верила, но уже совсем иначе смотрела на все разговоры об избранной.

Медленно убрав его руку с собственной талии, я встаю, подхожу к шкафчику со столовыми принадлежностями и хватаю кухонный нож.

— Так значит твои предки потеряли свой мир и решили захватить все миры? — спрашиваю я, неспешно оборачиваясь.

Зачем мне этот нож, я и сама толком не понимаю, но мне с ним спокойней, особенно от мысли, что рядом со мной он смертен. Начнет делать глупости, я ему ножом пригрожу, представить при этом, как я всерьез нож использую, у меня не получалось, да и вид у Беса был знатно потрепанный. Жалко его еще больше мучать, а вот погрозить можно.

— Почему захватить все миры? — удивляется он. — Мы только хотим жить дальше.

— Вы сделали все миры своим домом, вы вынудили таких как я становиться вашими парами, — ругаюсь я. — Ты мне опять хочешь рассказать про то, как мы связаны — после всего, что показал?

— Но мы действительно связаны, — со вздохом возражает он и медленно встает на ноги. — Марта, в твоей душе частица моей родины и моей сущности, это делает нас духовно родными, а частица родины позволяет выжить, вынашивая бессмертного. Он появится на свет уже через три месяца…

— И тогда ты его заберешь и исчезнешь из моей жизни, вернув все как было! — заявляю я, выставляя вперед нож. — Иначе я найду тех, кто на тебя охотится, понял?!

— Марта, давай не будем сейчас о том, что будет после, — со вздохом попросил Бес. — Поверь мне, то, что ты думаешь и чувствуешь, изменится. Мне невыносима мысль о расставании с тобой, даже на миг, потом ты будешь чувствовать то же самое, да и наш ребенок…

— Твой ребенок! — перебиваю его я, хотя от этих слов у меня больно колет в груди, прямо под ребрами, словно длинной раскаленной иглой.

Я любила этого ребенка, хотя даже поверить толком не могу в его существование. Я буду мамой Бессмертного, какое безумие! Только верить в собственные чувства я больше не могу. Я слишком много знаю про этих существ. Они подчиняют себе миры, они управляют такими как я, поверить в эту любовь — это потерять себя, не иначе!

— Я не покорюсь магии твоего предка! — продолжаю я, выставив вперед нож. — Ты можешь говорить, что угодно, но это обман, ложь, созданная такими как ты!

— Марта — это часть тебя, такая же часть, как меня. Ты такой родилась, а не стала. В твоей душе капля крови древнего Бесандера, ни с кем и никогда ты не сможешь быть счастлива кроме меня, пойми ты это…

— Но это выбрала не я! — ругаюсь я. — Просто дай мне книгу Криса и соглашайся на сделку, пока я не метнула в тебя кухонным ножом!

— Марта, — начал Бес, встал, а я действительно бросаю в него нож, так просто бросаю его, злясь, но даже не думая, что из этого что-то может выйти. Мне казалось, что ножом демону угрожать — это как слону мухобойкой: оскорбительно да и только, но что-то определенно идет не так.

Нож вспыхивает золотом и пронзает Бесу ладонь, пробивает ее насквозь и замирает. Защита, которую он хотел поставить, просто не срабатывает.

Я взвизгиваю, действительно не ожидая такого, но помогать ему себе просто запрещаю, наоборот, хватаю еще один нож, перепугавшись еще больше. В глазах у Беса вспыхивает пламя гнева, и я понимаю, что мне может быть придется защищаться, а Криса рядом нет. Не знаю, как я это сделала, но если будет нужно, я сделаю это вновь.

— Марта, вот зачем ты это делаешь? — спрашивает Бес, вынимая нож из пробитой руки. — Я ведь люблю тебя…