– Если бы ты… – Жанна плакала, – если бы ты умерла здесь, я бы себе никогда не простила, что потащила тебя, вас всех, налегке через горы к челноку. Нужно было мне с тобой остаться там, с той стороны.

«Почему она плачет? – подумала Лиза. – Ведь всё хорошо. Мы живы. Вокруг солнце и тепло».

Тепло. После жуткого давящего холода оказаться в тёплом месте было особенно приятно. Жанна посмотрела на Лизу таким нежным взглядом, что та смутилась. От нахлынувших чувств Жанна принялась целовать лоб и щёки девочки, и её слёзы капали на лицо.

– Не плачь, Жанна, – попросила Лиза.

Жанна вытерла слёзы грязным рукавом со свежей прорехой на локте, но не смогла остановиться. Рядом Лиза увидела и белые контуры Боббе. Он счёл своим долгом немедленно прикоснуться манипулятором к плечу хозяйки и неожиданно погладил почти человеческим жестом.

– Где мы? – спросила Лиза.

Жанна, всё ещё всхлипывая, принялась рассказывать, что произошло. Лиза скатилась по склону, но они услышали её крик и тут же бросились на поиски. Нашли Лизу быстро, ведь у Боббе инфракрасный фильтр. Дядя Саша и Бен смастерили из копий и одеяла носилки, и они с Арнольдом втроём по очереди спускали Лизу, пока, выйдя из тучи, не нашли укрытие. Арнольд почему-то старался больше всех и совсем выбился из сил. Двое суток Лиза не приходила в сознание, и все они очень переживали, что потащили с собой ребёнка и потеряли. Боббе не отходил от Лизы, измерял температуру и время от времени включал тепловентилятор.

– И Арнольд рыдал, – вполголоса призналась Жанна.

Лиза слабо улыбнулась и осмотрелась. Укрытие было небольшим навесом, однако даже Жанна могла стоять там в полный рост. Рядом, судя по шуму, протекала бурная речка. Кроме Жанны, не было никого, но та, заметив удивление Лизы, пояснила:

– Саша и Бен спустились за пищей, тут неподалёку начинается лес. Арнольд так ослаб, что отлёживается на берегу. А ещё у меня есть вкусный подарок для тебя.

Жанна бережно усадила Лизу и протянула ей стакан Бена с густым напитком, похожим на кисель, плоскую веточку вместо ложки и тонкую лепёшку, намазанную чем-то вроде паштета.

Откусив лепёшку, Лиза глянула на себя и рассмеялась. Тот самый костюм хронопроходцев, так старательно утягиваемый на станции, потерял часть ремешков, и теперь лишняя ткань свисала во все стороны, к тому же он был весь перепачкан грязью, а на коленке зияла дырка с обтрёпанными краями.

– Тише, тише, подавишься! – зашумела Жанна.

– Какая я смешная!

– Ох, Лиза, нам совсем не до смеха было.

Лиза, отложив надкусанную лепёшку и перейдя на шёпот, прочла из Заболоцкого:

– Ешь, девочка мужества, иначе не дойдёшь до берега моря.

Лиза хихикнула и принялась за кашу. Она оказалась вкусной.

– А это что за паштет? – спросила она, слизывая с лепёшки массу.

– Бен показал самое лучшее своё лакомство – обжарил брюшки стрекоз и палеодиктиоптер, а затем растёр их в фарш.

Лиза покосилась на лепёшку, но доела её без остатка.

– Это Бен хорошо придумал.

– А теперь чай, – Жанна подала знакомую чашку с невкусным напитком.

– Тёплый, – сказала Лиза.

– Да, бросила в чашку с хвоей раскалённые камни, и вода согрелась, – пояснила Жанна. – Жизнь сейчас первобытная.

Лиза, прежде чем взять чашку, поднялась на ноги. Жанна с тревогой смотрела, как у неё это получится. Стояла девочка ещё не очень крепко, как после болезни. Но, подставив лицо свежему ветерку, поняла: как же это здорово – идти самой. За спиной остались высокие пики, окутанные лёгкими облаками. Впереди был склон, внизу поросший деревьями, а слева, словно ножом, прорезанный горной рекой.

На краю ущелья спиной к их нынешнему убежищу сидел погружённый в свои мысли Арнольд. А может быть, он спал сидя. Лиза пошла к нему. Жанна и Боббе двинулись было за ней, но Лиза жестом остановила их.

Лиза подошла к Арнольду. Тот сидел у кромки ущелья, прикрыв глаза. Из-за шума воды говорить было сложно, да Лиза и не знала, с чего начать. Просто обняла его за плечи. Арнольд вздрогнул.

– Спасибо тебе, – сказала Лиза.

Арнольд ничего не ответил, только хлопал глазами. Глаза оказались карими. Лизе раньше неинтересно было рассматривать противного человека. На носу у Арнольда обнаружились бледные веснушки. А ещё он чуточку покраснел.

– Не за что, – пробасил он наконец, наверное, чтобы отвязалась.

Тогда Лиза села рядом, и они уже вдвоём смотрели на то, как горная река налетает на особенно неуступчивый валун, разбивающий воду на мириады брызг.

Горные реки вообще красивы. Они ещё очень юны и, как всякое молодое существо, вольнолюбивы и нетерпеливы, игривы и выносливы. То волокут тяжёлые камни, дробят их, то бросают, как надоевшую игрушку, и обегают их своими водами. Они непредсказуемы и могут затихнуть, а после особенно сильного дождя вновь становятся бурными. И, конечно, горные реки не могут молчать. Но стоит им расшириться, повзрослеть, как они успокаиваются и со всей взрослой солидностью неспешно несут свои воды.

Вернувшиеся с охоты дядя Саша и Бен очень обрадовались тому, что Лиза очнулась. Дядя Саша даже запрыгал, чего Лиза от него не ожидала.

– Вот окрепнешь, и пойдём дальше, – сказал он.

– А я уже окрепла.

– Вот и неправда. Мы и так уже заигрались с горами, а они не прощают такого легкомыслия. Нужно ещё подождать, прежде чем идти вниз. Да и Арнольд не в лучшей форме. А охотничьи угодья здесь более-менее. И с топливом проблем нет.

Трофеями были насекомые: поджарые стрекозы размером с локоть, заткнутые Беном за пояс, пухлобрюхие палеодиктиоптеры на пруте за спиной у дяди Саши, дюжина тараканов размером с половину ладони, наколотых на копьё. Также каждый принёс по связке хвороста.

– Спуститься, мои милейшие, полдела, – сказал Бен. – Нужно будет переплыть Уральское море. А вот эта задачка посложнее.

– У меня есть идея, – сказала Жанна. – Когда ухаживала за Лизой, я, чтобы не свихнуться, перебирала разные варианты пересечения моря. Если тут есть нужные породы деревьев, то мы построим проа.

– Проа? – уточнил дядя Саша.

– Да, это парусник полинезийцев, – пояснила Жанна. – Я в детстве о таком мечтала. В пермском периоде уже должны быть все необходимые для него материалы.