Она открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее с ожиданием и восхищением.

– Иногда мне кажется, что я тебя знаю, девочка.

– Ты и правда знаешь меня, – с запинкой в голосе призналась она. – Я Джейн.

Твоя Джейн безумно хотелось ей закричать.

После длительного колебания он наконец сказал:

– Я Эйдан. Эйдан МакКиннон.

Джейн в изумлении уставилась на него.

– Ты вспомнил, – воскликнула она. – О, Эйдан…

Он прервал ее, нежно положив палец на ее губы.

– Разве это имеет значение? Крестьяне думают, что я это он. Ты тоже так думаешь. Так почему бы мне им не быть?

У Джейн упало сердце. Он все еще не вспомнил.

Но… он здесь, он желает, чтобы она прикасалась к нему. Она будет рада всему, что сможет получить.

– Джейн, – настойчиво спросил он, – я и правда такой каким должен быть мужчина?

– Ты истинный мужчина, – заверила она его.

– Тогда научи меня, что должен делать мужчина с такой женщиной как ты.

Ах, ее сердце ликовало. В его взгляде было столько невинности и надежды, что они почти скрыли отчаяние, которое никогда не покидало его глаз.

– Сначала, – промурлыкала она, поднимая его руку к своим губам, – он целует ее вот так.

Она нежно поцеловала середину его ладони, сжала его пальцы в кулак, словно пряча там только что подаренный поцелуй. Он сделал тоже самое с обеими ее ладонями, медленно скользнув по нежной коже ее рук.

– Потом, – выдохнула Джейн, – он позволяет ей прикасаться к каждому дюйму своего тела. Вот так.

Она провела руками по его мускулистым рукам и зарылась пальцами в его волосы. Сняв с его волос ремешок, она запустила пальцы в его сплетенные волосы, расплетая их. Его темные шелковые волосы теперь свободно ниспадали на плечи, обрамляя его лицо. Она обхватила его лицо ладонями и посмотрела ему в глаза. Он тихо и неподвижно наслаждался ее прикосновениями, его взгляд блуждал по ее лицу.

– Еще, – потребовал он, как бродячий кот, истосковавшийся по ласке.

– И она дотрагивается до него здесь.

Она скользила руками вниз по его плечам, мускулистой спине, к его стройным бедрам, а потом проделала обратный путь вверх по его подтянутому великолепному животу и мускулистой груди. Не в силах сопротивляться искушению, она прильнула губами к его груди, пробуя на вкус соленость его кожи.

У него вырвался громкий стон, его горячая возбужденная мужская плоть настойчиво пульсировала, упершись в ее бедро.

Джейн задыхаясь от возбуждения, прижалась к нему еще плотнее. Она поцеловала его шею, челюсть, губы и зарылась пальцами в его волосы.

– Потом, он едва касается губами…

– Эту часть я знаю, – прервал он ее, довольный собой.

Он приник к ее губам в долгом глубоком страстном поцелуе, крепко прижав ее к себе.

От прикосновения ее обнаженного тела к его коже у него закружилась голова. Он был весь в огне. Все его тело трепетало в возбужденном предвкушении. Он не знал … даже представить не мог, что прикосновения таили в себе такое невероятное наслаждение. Прикосновения ее маленьких хрупких рук к его телу, превращали каждый его дюйм в пламя, внутренне он был не в силах противиться и был готов на все ради этих ощущений.

Она сказала, что он сложен так как и полагается мужчине, и она дотрагивается до него так как будто страстно желает его. Ему это нравится. Это заставляет его чувствовать … о-о-о, просто чувствовать и чувствовать и чувствовать.

Он покусывал и посасывал ее губы, его язык ритмично двигался вперед-назад врываясь в ее рот. Его тело двигалось, ведомое врожденным первобытным инстинктом. В его руках она стала сладостно податливой. Она легла на спину, и он, влекомый нежными изгибами ее прекрасного тела, последовал за ней, накрыв ее своим телом.

– Господи, девочка, я никогда не чувствовал ничего подобного.

Опьяненный страстью, он глубоко поцеловал ее, их языки двигались, то сплетаясь то расставаясь на мгновение, только чтобы снова соединиться в пламенном сплетении. Когда она пошевелила ногами его набухшая плоть скользнула между ее бедер и он инстинктивно вошел в нее резким толчком. Она подняла бедра ему навстречу и ему неожиданно показалось, что он умрет от такого сладостного ощущения. Он обхватил ее ягодицы ладонями и притянул ее к себе, она прильнула к нему еще плотнее. Его пальцы сжимали нежную кожу ее обнаженных ягодиц, наполняя его кровь диким пламенем страсти – сильным желанием обладать ей безраздельно, сжимать ее в объятьях и оставаться сверху до тех пор пока она не будет сладострастно кричать от исступления и удовлетворения. Оставаться сверху пока его тело не начнет трепетать и содрогаться в экстазе. И вдруг на него снова нахлынули образы.

Мужчина и женщина обнаженные в постели в объятьях друг друга. Мужчина ритмично двигает бедрами вонзаясь в женщину, она лежит под ним, ее стройные красивые ноги подняты к ее груди, мускусный запах кожи и пота, страстные и пламенные движения тел, жар…

– У тебя нет клана. У тебя нет дома, – сказал Темный король.

– Нет, есть! Мой клан живет по всему Высокогорью Шотландии. Моему Высокогорью. Это мой дом.

Именно мысль о клане поддерживала его. Вместе с еще одной более воодушевляющей мыслью – но из-за того, что король пытался украсть у него эту важную и спасительную мысль, ему пришлось построить вокруг нее ледяную башню, чтобы спасти и сберечь ее.

– Все члены твоего клана умерли сотню лет назад, глупец. Забудь!

– Нет! Мои родные не умерли.

Но он знал, что они были мертвы. От них на землях Шотландии не осталось ничего кроме праха.

– Все, о ком ты так заботился, мертвы. Жизнь в мире продолжается без тебя. Ты мой Посланник Мести, зверь у меня на службе, который исполняет мои приказания.

А потом появились более мрачные образы, такие как боль, началась просто бесконечная боль… и продолжалась и продолжалась, пока не осталось ничего кроме слезы, превратившейся в маленькую колючую льдинку, и куска льда там, где когда-то билось сердце, наполненное горячей кровью Шотландских королей.

Он оттолкнул ее от себя с диким ревом.

Потрясенная, Джейн откинулась назад на кровати. Сбитая с толку его неожиданным отступлением, она едва пробормотала, запинаясь:

– Ч…что…

Она встряхнула головой, пытаясь привести в порядок мысли и понять, что происходит. Мгновение назад он был решительно настроен страстно заняться с ней любовью, а сейчас он стоял в пяти футах от нее с выражением дикого ужаса на лице.