-Зовите, – сказал Андрей. Когда Лемме скрылся за дверями, проговорил, обращаясь к офицерам, словно предчувствуя что-то не ладное, – господа, не могли бы вы подождать за дверью.

-Хорошо, господин комендант, – проговорил хором полковники, словно поняв Золотарева с полуслова.

Офицеры вышли, чуть не столкнувшись в дверях с делегацией.

Андрей оглядел присутствующих. Это были представители «буржуазии» (по-иному назвать сих мужей комендант просто не мог). Все в разноцветных костюмах, словно сейчас и не было войны. Впереди в черном кафтане, белоснежной рубашке с кружевным воротником, прижимая к груди треуголку, старик бургомистр. Редкие седые волосы на голове, обвисшие и непривычно смотрящиеся усы.

-Не иначе желаете сдать врагу город! – Неожиданно произнес Андрей, вводя пришедших в замешательство. – Знаю, знаю господа – хотите. Я думал, что ваш голос бургомистр был за оборону города, но видимо ошибся…

-Как и я, – прошептал градоначальник.

-И вы, лучшие люди города, – тут Андрей сделал акцент на слове «лучшие», – готовы сдать город врагу…

-Нам не нравится ваша политика, господин комендант, – произнес один из просителей, в нем Андрей признал отца девушки, за которой ухаживал царевич. – Неужели, Вы, господин комендант не понимаете, что ваши амбиции могут привести к гибели горожан.

-Без жертв не бывает войн, – проговорил Золотарев, – всегда страдают мирные жители.

-Вы ошибаетесь, – сказал вдруг бургомистр. – Ни когда, ни когда горожане не подвергались мести со стороны осаждающих. Так как ни один нормальный полководец не будет губить своих будущих подданных…

-Подданных? – Переспросил комендант.

-Да, подданных. Нам все равно, кто будет, правит городом – государь Московский или король шведский. Вы же хотите…

-Вы, же знаете, господин бургомистр, – вспылил Андрей, – что я хочу…

-Знаю. Вот и боюсь, что ваши действия приведут к худшему.

Бургомистр вдруг поперхнулся и закашлял. Один из присутствующих похлопал того по спине.

-Спасибо, – молвил градоначальник, – Так вот я продолжу. Я был не против обороны города. Но ваши методы – меня, как и других пугают, – тут старик обвел руками присутствующих, – поэтому я вас прошу, господин комендант сдайте город шведскому фельдмаршалу. Пока не поздно.

Присутствующие развернулись и направились к дверям. У самого выхода бургомистр вдруг повернулся и добавил:

-В противном случае я лично сам открою ворота.

Когда за ними дверь закрылась, Андрей лишь сказал:

-Ну, и дураки!

Минут пять простоял в оцепенении, пока в кабинет не заглянул Лемме.

-Все в порядке господин комендант? – поинтересовался он.

Андрей опустился в кресло. Стянул с головы парик. Посмотрел на адъютанта.

-Полковники еще не ушли? – спросил он.

-Нет.

-Тогда, зови.

Ни когда, не сейчас во время осады, ни позже не считал Золотарев бургомистра глупым человеком. Он прекрасно понимал чувство Якова Клеймена. Когда от твоих действий зависит судьба всего города, тут не на такое пойдешь. Одного пока Андрей понять не мог, зачем тот явился со всеми заговорщиками к нему. Действовал бы в втихаря, так ведь нет же. Может, считал, что эстонец одумается и присоединится, а возможно, помнил, кому был обязан местом. Но как бы, ни обстояло все на самом деле, было уже не важно. Комендант принял решение.

Сейчас главное было арестовать недовольных его решениями горожан. Вряд ли их было так много, скорее всего основную группу составляли те, кто совсем недавно отказался присягнуть московскому государю. Как считал Золотарев, для того чтобы их арестовать хватит и двух рот. Затем требуется усилить караулы у городских ворот и объявить комендантский час, чтобы прогулки горожан в позднее время прекратились на время осады раз и навсегда.

-Они, мне еще спасибо скажут, – проговорил он, когда двери за полковниками закрылись.

Скобельщина остался, честно сказать, недоволен решением коменданта. Он считал, что его солдаты должны воевать на поле брани, а уж не как не стеречь мятежников. По мнению Федота лучше бы Золотарев разрешил выйти тем за пределы города. Вот только то, что среди заговорщиков могут оказаться люди, знающие о существования тайных ходов из крепости, выглядело как-то нелепо. Во-первых, полагал полковник, им в таком случае не нужно открывать ворота для неприятеля, достаточно было бы просто кому-то одному выбраться за стены и по тем же тайным ходам провести неприятеля в крепость. Во-вторых, как думал Скобельщина, вряд ли мятежники были такими уж сторонниками Карла XII, зачем тогда приходить к коменданту и ставить перед ним ультиматумы, заведомо зная, что тот не изменит своего решения. Поэтому отправившись в казарму своего полка, он уже принял решение.

Пригласив двух самых надежных поручиков, коим Федот доверял, как самому себе, он изложил сложившуюся ситуацию.

-Возьмите только добровольцев, – проговорил полковник, когда те были введены в курс дела.

Вот только ропота не удалось избежать. Солдаты согласившиеся принять участие, в неприятном деле, по мнению Скобельщины, все равно оказались не довольны, особенно гнев перехлестнул через край, когда увидели среди арестованных женщин с детьми. Жен мятежников, тех, что не пожелали оставлять своих мужей.

Когда, Федот доложил об этом коменданту, тот лишь руками развел.

-Если хотят ощутить себя женами декабристов, – молвил он, – так это их право.

Что значила эта фраза полковник так и не понял. Он уже уяснил, что с комендантом спорить сейчас и доказывать, что тот не прав бесполезно.

-Упрямец, – проговорил Скобельщина в коридоре, когда столкнулся с Полонским в коридоре. – Наш комендант упрямец. Я ему предлагаю отпустить мятежников из города, а он, ни в какую.

Драгун ничего не ответил. Удивленно посмотрел на полковника.

-Тебе хорошо, – прошептал Федот, когда Ян скрылся за дверьми кабинета коменданта. – Твои солдаты на стенах, – сплюнул в сердцах под ноги и быстрым шагом заспешил покинуть дом Золотарева.

Между тем, Полонский доложил, что равелин, находившийся между бастионами «Фама» и «Триумф» захвачен шведами. Золотарев после этого сообщения пришел в бешенство, все шло ни как ему хотелось. Андрей предполагал, что защитные сооружения продержатся чуть дольше, и успеют к подходу помощи из-под Петербурга, но, сколько бы он не интересовался у дежуривших на Андларе, не видно ли движущихся войск? Неужели что-то задержало царевича в дороге? Подумать о том, что на отряд Шредера быть может, напали разбойники комендант и предполагать не хотел.

Золотарев тут же затребовал карету. И когда она была у ворот, приказал мчаться к бастиону «Триумф», где сейчас под обстрелом руководил обороной полковник Барнер.

Шведы уже заняли равелин и вовсю там командовали. Теперь, когда до стен города было рукой подать, началось строительство подкопа. Необходимость в массированном обстреле начинала отпадать, проще было заложить бомбу под основанием бастиона, и взорвать.