– Ваши братья отправили меня за Вами, о Великий! – крикнул снизу Фарух.

– Передай моим братьям, что я немного занят и смогу присоединиться к ним позже! – звонким голосом ответил Менкаура, даже не поворачиваясь.

– Но великий Хафра просил вам передать, что время подходит.

– Время, – задумчиво повторил Менкаура и с грустью посмотрел на пирамиды. – Время, мой мальчик. А ты знаешь, как говорят… все боятся времени, и только время боится пирамид…

– Я знаю, мой господин, это очень старая поговорка.

Но Менкаура уже не слышал мальчика. Он снова погрузился в свои мысли, задумчиво теребя накладную бородку. Он был пьян и не смог сразу сообразить, чего от него хотят.

Фарух стал подниматься наверх, чтобы помочь фараону спуститься. Менкаура заметил приближение назойливого мальчишки, в глазах его мелькнули хитрые огоньки. Он щелкнул пальцами, и в тот же миг над Фарухом собралась черная туча, затем грянул гром, и несколько литров холодной дождевой воды вылились на несчастного ребенка.

Менкаура залился звонким смехом, довольный своей выходкой. Но его радость была прервана.

– Менкаура! – совсем рядом прогремел зычный голос Хафра.

От неожиданности Менкаура выронил бутылку и вскочил, но не удержал равновесия и кубарем свалился вниз. Оказавшись у ног разгневанного непозволительным для царя поведением старшего брата, Менкаура вскочил на ноги и отряхнулся. Он шатался, глаза его блуждали, но, пытаясь принять естественный вид, Менкаура сложил руки на груди и хмельным голосом спросил:

– Ты искал меня, брат?

– Ты опять пьян! – гневно воскликнул Хафра и замахнулся, чтобы ударить непутевого брата, но вовремя подоспевший Хуфу остановил его руку.

– Пора, брат! Не трать время и силы на гнев. Мы еще должны освободить отца.

Фарух целый день слушал о том, что они должны освободить великого отца, и задался одним тревожащим его вопросом – какого именно отца они должны освободить, о чем он, набравшись храбрости, все-таки спросил.

Все трое, не ожидая такого глупого, по их мнению, вопроса, воззрились на мальчика.

– Наш отец великий владыка Черной земли, – ответил Хуфу.

– Да, владыка и повелитель всего сущего на этих землях, – поддержал брата Менкаура.

Хафра окинул братьев строгим взглядом и протянул руку, чтобы потрепать Фаруха по голове.

– Скоро ты предстанешь перед великим отцом, – сказал он. – А теперь, братья, пора. Где дорога, ведущая к Акеру?

– Акер? – переспросил мальчик.

– Страж души, великий лев! – уточнил Хуфу.

Фарух нахмурился, пытаясь сообразить, чего от него хотят.

– А-а-а-а, вероятно, вы имеете в виду сфинкса, – догадался Фарух. – Идемте, я провожу вас к нему. К нему ведет аллея Хафре.

– Хафре? – недовольно нахмурился средний фараон. – Чего только людишки не придумают.

Все четверо вышли на тропу, выложенную известняком, изрядно побитую временем. Долгие века эту тропу скрывали тонны песка, пока один ученый не обнаружил путь, ведущий от пирамид к Великому Сфинксу. Только недавно дорогу раскопали, и она предстала в своем былом величии. Путь до сфинкса был далек, но быстрым шагом они преодолели его за короткое время.

Когда фараоны приблизились к сфинксу и уже собирались пройти через железные ворота, им навстречу вышел офицер туристической полиции и крикнул:

– Эй, вы, куда собрались?

Хафра обернулся и осмотрел нахала, посмевшего так разговаривать с царскими особами. Конечно, за время ожидания Фарух вкратце посвятил их в обычаи и порядки, пришедшие на священные земли богов. И совсем немного рассказал о жизни современных жителей Нила. Но все же такое неуважение, даже со стороны служителя закона, разозлило фараонов.

– Ты со мной так посмел разговаривать, жалкий человечишка? – негодуя, воскликнул Хафра.

Офицер достал оружие и навел его на странную компанию.

– С тобой, клоун! Ни шагу далее, музей закрыт! – ехидно ответил офицер.

– Музей? – шепотом спросил Менкаура у Фаруха.

Фарух кивнул.

– Это как уродцы при дворе: все смотрят, насмехаются и жалеют? – не унимался Менкаура.

– Почти.

И тут Мекаура засмеялся, громко и раскатисто.

– Они сделали из великого хранителя уродца! Знали бы великие боги священных полей Иерау, что их тварь теперь служит посмешищем для любопытных. Хотел бы я видеть их лица.

– Тихо! – рявкнул на брата Хафра.

Офицер, не понимая, о чем говорят эти люди, злобно переводил взгляд с одного брата на другого, затем на третьего, стараясь понять, откуда пришли эти нелепые персонажи. Когда братья замолчали, он угрожающе потряс оружием и повторил угрозу:

– Немедленно покиньте это место, иначе я буду вынужден стрелять.

Хафра поднял одну бровь, не понимая, как жалкий человечишка сможет причинить им, великим царям, вред этой довольно глупой и нелепой игрушкой.

– Разберись с ним, – кивнул он старшему брату.

Офицер, не ожидая чего-то необычного, взвел курок и уже собирался выстрелить, когда земля вокруг него задрожала, и огромным столбом в небо взмыл песок, больно нахлестывая несчастного по открытым участкам тела, попадая в нос, в рот и в глаза. Так же неожиданно земля разверзлась, и несчастного поглотили пески.

Фарух охнул, когда офицер исчез, и весь затрясся от неописуемого страха. Увидев, с какой легкостью его хозяева расправляются с преградой, мальчик начал сомневаться в правильности своего решения. Стоит ли служить этим страшным людям? Но, быстро собравшись с духом, вновь прикинув, что выгоды от общения с царями может быть больше, смело продолжил путь к цели, следуя за хозяевами.

Солнце уже совсем село, когда все четверо остановились между огромными лапами сфинкса перед большой плитой, исписанной древними символами.

– Что это такое? – гневно воскликнул Хафра.

– Стела сна, – дрожащим голосом ответил Фарух, словно фараон именно его обвинял в появлении этого монумента.

– Убери ее, – крикнул Хафра старшему брату.

Хуфу поднял руки, снова задрожали пески, и уже через мгновение стела, простоявшая у ног великого и ужасного много веков, отлетела в сторону, разлетаясь на куски.

Затем Хуфу снова поднял руки, и в том месте, где еще остался след от камня, песок зашевелился, словно проваливаясь в бесконечную пропасть. Перед ними появились первые ступени лестницы, ведущей глубоко вниз.

Фарух не дыша следил за всем происходящим. Он часто слышал, что люди говорили о несметных богатствах, спрятанных под великим и ужасным сфинксом. А что, если все это окажется правдой, и он, юный сорванец из бедного квартала, станет первооткрывателем самой мистической тайны древнего Египта? Фарух жадно облизнулся, представляя, что может ждать его там, внизу.