гиппо, упо, анчар, упас. Однако все эти названия означают в переводе одно и то же — «дерево яда».

Редвуд обязан был отнестись более внимательно к выбору места для ночлега, тем более что анчар легко узнать по его красновато-бурой гладкой коре и огромной кроне с глянцевитыми ярко-зелеными листьями. А он не обратил на это внимания. Да и кому бы на его месте, при виде манящей сени широко раскинувшихся ветвей, пришло в голову, что среди них притаилась смерть?

Однако теперь, как мы уже сказали, опасность миновала. Самое большое, что грозило отравившимся людям, — это неизбежная после отравления слабость, но и та должна была скоро пройти. О смерти, разумеется, не могло быть и речи. Ядовитые испарения анчара смертельны лишь в том случае, когда их вдыхают очень долго. Сок же этого дерева, принятый внутрь, если, например, пожевать его листья, кору или корень, действительно убивает, и притом довольно быстро. Даяки, живущие на острове Борнео, смешав сок анчара со смертоносным ядом бины — растения, паразитирующего в лесах этого острова — смачивают полученной смесью наконечники своих пик и стрел.

Интересно, что анчар принадлежит к тому же отряду тутовых, что и хлебное дерево; таким образом, «дерево смерти» как бы соприкасается с «деревом жизни». Известное на Яве под именем анчара, на некоторых других островах Индийского архипелага это дерево называется попон-упас. У анчара удлиненные блестящие листья, а плоды его представляют покрытую толстой кожей костянку.

При изготовлении яда сок анчара смешивают с имбирем и черным перцем. Получившаяся смесь напоминает по густоте мелассу[34] и может довольно долго храниться в хорошо закупоренном сосуде.

Анчар — одиночное растение, и, к счастью для людей, эти напоенные ядом деревья, подобно золоту, жемчугу и алмазам, встречаются очень редко, даже в благоприятном для них климате. Там же, где людям удается найти его, к нему наведываются все окрестные охотники и воины за ядом для своего оружия, благодаря чему ствол этого дерева бывает обезображен рубцами и насечками.

Анчар, под которым наши герои провели ночь, был совсем не поврежден, и это ясно говорило, что данная часть острова необитаема. По крайней мере, так думал Сэлу, и все рады были ему верить.

Глава XXI.

НАЧАЛО ПУТЕШЕСТВИЯ

Людям, пока они лежали так на серебристом песке, в упоении вдыхая утреннюю свежесть, казалось, будто вместе с ней в их жилы вливается новая кровь, а мышцы всего тела крепнут и наполняются силами. Сэлу сказал, что отравление скоро пройдет, и его предсказание оправдалось.

Вместе с силами вернулось хорошее настроение и аппетит. И все были рады позавтракать вареной птицей.

Снова развели костер и поставили над ним принесенную из-под анчара половину гигантской раковины, водрузив ее на несколько булыжников. Скоро из «кастрюли» послышалось бульканье и в воздухе распространился восхитительный аромат, показавшийся нашим героям приятней и утреннего бриза, и доносившегося из леса благоухания тропических цветов.

Пока доваривалась самка носорога, стали запекать птенца, насадив его на вертел.

Закусив мясом птенца, которого каждому досталось лишь по крохотному кусочку, все более терпеливо стали дожидаться основной части обеда. Немного спустя Сэлу, бывший на редкость искусным кулинаром по части приготовления дичи, объявил, что тушеное мясо готово. Тогда «кастрюлю» сняли с огня и, немного остудив птицу, приступили к еде. В раковине, где варилась самка, оставался еще вкусный бульон с приправой из найденных малайцем в лесу трав. Его разлили в захваченные с корабля жестяные кружки, и, если бы наши герои могли добавить к нему хоть по кусочку хлеба, он вполне заменил бы им утренний кофе.

Съев носорога и выпив весь бульон, начали искать новое место для лагеря, на сей раз внимательно разглядывая каждое дерево, которое казалось подходящим для этой цели. Наконец выбор пал на ветвистую индийскую смоковницу, воспетую в индусском эпосе под именем священного баньяна:

Как много прелести таит, О баньян, твой дивный вид! Густых ветвей своих шатер Ты над лугами распростер, И целый лес прямых колонн Под этой сенью вознесен. А на ветвях бесчисленных твоих, Причудливой переплетаясь сетью, Корней воздушных космы ниспадают. И ветерок слегка колышет их, И нежным дуновением ласкает. Другие же, что менее маститы, Незыблемо висят, как сталактиты Под сводами пещеры.

Здесь и решено было остановиться. Быстро перетащив весь скарб из-под анчара в густую тень этого благословенного дерева, герои наши принялись заново налаживать свое хозяйство.

Баньяны достигают часто тридцати футов в обхвате, и тот, под которым они разбили теперь свой временный лагерь, также был футов двадцати пяти.

Характерной особенностью этого дерева являются воздушные корни. Их пускает почти каждая из ветвей, и они растут, свешиваясь вниз. Коснувшись земли, корень врастает в нее, а на его надземной части появляются ветви, благодаря чему эта ветвь превращается в ствол.

Капитан и его спутники намеревались пробыть здесь лишь до тех пор, пока окрепшие силы не позволят им пуститься в задуманное путешествие.

И вот наконец судьба им улыбнулась: они получили возможность покинуть негостеприимный берег, где до сих пор их удерживало только недостаточное количество еды.

В тот самый день, когда они водворились под баньяном, это дерево их щедро одарило. Они нашли на нем пищу, которой хватило на целую неделю и которая оказалась гораздо питательней носорогов и подкрепила всех не хуже яиц.

Пища эта, хотя ее и нашли среди ветвей баньяна, была не плодом, а пресмыкающимся из