Рэкетирши вышли за дверь. Лишь после этого к нам робко начали возвращаться клиентки.

В течение всей последующей недели Гвидо пребывал явно не в своей тарелке. Он никак не мог смириться с тем, что Дон Брюс недополучит «страховые платежи» еще за неделю. А еще я догадывался, что Гвидо опасался, как бы кто-нибудь из братвы не застукал его здесь, в зеленом халате, когда он наводит марафет очередной клиентке вместо того, чтобы заниматься своими обычными, хотя и менее благородными делами.

И все же, когда Гвидо отвлекался от мыслей о том, насколько унизительно его нынешнее занятие, он делал свое дело с поразительным воодушевлением. Смотрящий Дона Брюса стал настоящим спецом по части притирок и мазей: он массировал, лакировал, стриг – и все как истинный виртуоз! Казалось, Гвидо совершенно позабыл о том, в какой ужас его поначалу повергала косметика. Теперь на головах клиенток, где когда-то он рисовал примитивные черепные граффити, теперь из-под рук Гвидо выходили настоящие шедевры абстрактного искусства, и каждое такое произведение было единственным в своем роде.

Каждая счастливая обладательница такого шедевра покидала наш салон, радостно улыбаясь. Посетительницы были от Гвидо без ума. Он даже обзавелся целой свитой поклонниц. Некоторые регулярные посетительницы начали делать ему небольшие подарки, конфеты или чаевые. Эти знаки внимания неизменно повергали нашего Гвидо в смущение – думаю, в не меньшее, как если бы в дверях возник кто-нибудь из Синдиката.

Даже я поймал себя на том, что потихоньку напеваю что-то под нос, хотя и знал, что через день-другой в наше заведение вновь заявятся вымогательницы. Требовалось в срочном порядке что-то предпринять. План Тананды был сопряжен с определенным риском, однако, по ее прикидкам, наши шансы на успех равнялись примерно процентам сорока. Скажу честно, это не то соотношение, от которого в иной ситуации я пришел бы в восторг, но поскольку до нас никому не удалось дать отпор или хотя бы разоблачить окончательно оборзевших дамочек, попытка того стоила.

В обеденный перерыв в назначенный день мы, закрыв заведение для посетительниц, поглощали пищу. Мы нарочно сделали так, чтобы на этот час, когда, по идее, к нам должны были пожаловать Вергетта и Чарилор, у нас не было запланировано обслуживание клиенток.

Обед был незамысловат – в основном пища, которую мы приготовили себе сами из того, что, конспирации ради, лучше не выставлять на всеобщее обозрение. Дело в том, что рано утром мы привезли продукты из другого измерения. Вероятность того, что извергини засекли нас за этим занятием, практически равнялась нулю: когда нам нужно было совершить вылазку за провизией, мы никогда не посещали одно и то же измерение дважды, а по возвращении принимали всевозможные меры предосторожности. Такое предложение поступило от Гвидо – во время службы в армии он получил немалый опыт выживания на вражеской территории. Все те годы, что мы жили на Базаре, у меня ни разу не возникало повода воспринимать окружающую обстановку как враждебную по отношению к нам, однако в целях сохранения собственной шкуры и во имя нашей великой миссии конспирация стала для нас всем на свете.

Солнечный свет в дверях неожиданно померк. Я оторвал взгляд от пустой плошки. Это были они, наши извергини. Стоявший рядом со мной Гвидо сжал под столом кулаки.

– Добрый день, мои милые, – проворковала Вергетта, вплывая в салон, словно была здесь полноправной хозяйкой.

Однако она ошибалась, мы пока не собирались сдавать позиций.

– Привет, – неуверенно откликнулась Тананда.

– Итак, я надеюсь, вы приготовили то, о чем мы условились?

Пожилая извергиня уселась на скамью и слегка подтолкнула Тананду, отчего той пришлось немного подвинуться, уступая ей место.

– Да-да, разумеется, – нехотя призналась Тананда и вынула коробку, в которой хранилась вся наша недельная выручка.

Без лишних разговоров Вергетта вырвала коробку из рук моей сестренки и вытряхнула деньги на стол. Ее пальцы тотчас принялись сортировать монеты – судя по всему, старушенция уже где-то успела набить в этом деле руку. Чарилор с мрачным выражением лица поглядывала из-за моего плеча, насколько позволял ее рост.

– Одну минутку, детка, – произнесла Вергетта, собрав монеты в аккуратную стопку. Она покосилась на Тананду, и ее желтые глазки сузились, превратившись в настоящие щелочки. – Здесь монет только на четыре и три четверти золотых.

– Все, что у нас есть, – бесхитростно пояснила моя сестренка. – На этой неделе дела шли не ахти как.

– Я тебе не верю.

– Как хотите, но это все. Больше у нас ничего нет.

Чарилор перегнулась через стол и схватила мою сестру за ворот халата.

– Забыла, с кем имеешь дело, а, красотка?

Тананда без страха посмотрела ей в лицо.

– Как же, не забыла. С вымогательницами. И притом чешуйчатыми.

– Ах ты нахалка!

Чарилор схватила ее за голову и отшвырнула к зеркалу, которое тут же треснуло. Чтобы купить новое, придется раскошелиться на целых две с половиной серебряных монеты. Тананда осела на пол.

– Ну и наглость! – вырвалось у меня.

Чарилор переключила внимание на мою персону, схватив меня безукоризненно наманикюренными когтями за шерсть правой руки. С чудовищной силой – а это, как известно, главная отличительная черта извергов – она завалила меня на стол и принялась что есть сил дубасить по спине и голове. Я крутился и вырывался, пытаясь высвободить руки. Но извергиня лишь взмахнула ногой и опустила ее мне на спину, а сама тем временем продолжала лупцевать меня пудовыми кулачищами. Да еще с какой силищей!

– Корреш!

Гвидо бросился мне на помощь. Вергетта, несмотря на преклонный возраст, все равно была извергиней, и этим все сказано. Не успел Гвидо подняться на ноги, как она замахнулась своей тростью и больно стукнула его по щиколотке. Гвидо споткнулся и едва не потерял равновесие. Вергетта словно малого ребенка усадила его себе на колени и не отпускала, а тот продолжал трепыхаться в ее ручищах. Одновременно она подначивала свою товарку на более решительные действия в отношении остальных.

– &^%! – рявкнул Гвидо. – Немедленно отпусти!

– Что за выражение! – воскликнула Вергетта, шокированная крепким словечком. Но потом сама открыла клыкастую пасть и зарычала: – Никто не смеет при мне сыпать такими гнусностями!

От ее криков волосы Гвидо, словно под порывом ветра, упали ему на ухо.

Тем временем ценой приличного клока шерсти я сумел вырваться и отпрыгнул в сторону от моей истязательницы. Чарилор бросилась за мной. Тананда вскочила на ноги и навалилась на извергиню сзади.

– Ну-ка живо оставь в покое моего брата! – крикнула она.

Сестренка запрыгнула на спину негодяйке как раз в тот момент, когда та потянулась к моему горлу. Я ударом сумел развести руки Чарилор и сам схватил ее за шею, пытаясь перекрыть кислород. Когда за дело берутся вместе тролль и троллина, к тому же получившие классную подготовку по боевым искусствам в школе асассинов, поединок, как правило, бывает коротким.