— Эмили, вы адвокат по уголовным делам, и, насколько я понимаю, очень хороший. У меня создалось впечатление, что я стал главным подозреваемым в деле об убийстве Марты Лоуренс и Карлы Харпер. Я бы хотел, чтобы вы меня защищали.

— Доктор Уилкокс, полиция сообщила вам, что считает вас подозреваемым?

— Пока что нет, но они сумеют завести на меня дело. Позвольте мне объяснить почему.

— Пожалуйста, не надо, доктор Уилкокс, — перебила его Эмили. — Я не смогу быть вашим адвокатом. Я свидетельница по делу Марты Лоуренс. Не забывайте, я была здесь, когда нашли ее тело, вернее, скелет. Так что, прошу вас, не говорите мне ничего, о чем меня могут спросить на суде.

Он кивнул:

— Это мне в голову не пришло. — Он медленно поднялся. — В таком случае я не стану посвящать вас в суть затруднительного положения, в которое я попал. Ах, если бы можно было повернуть время вспять и избежать минутной слабости!.. — тихо проговорил он.

Когда он проходил мимо нее, Эмили невольно вздрогнула. К ее большому облегчению, он направился прямиком к входной двери и сам открыл ее.

— Советую на ночь запирать дверь на задвижку, — сказал он на прощание.

Cреди жителей Спринг-Лейка заметно нарастает беспокойство. Полиция чаще патрулирует улицы.

Через два дня моя задача будет выполнена полностью. Я вернусь в нормальное состояние и остаток жизни проведу в мире и спокойствии.

Но писать обо всем, что происходит, буду и дальше. В моем дневнике, как и в том, предыдущем, будет объяснено, что, как и почему происходило.

Быть может, однажды другой четырнадцатилетний мальчишка найдет дневник — вернее, два дневника — и решит пройти этот цикл заново. И когда это случится, я буду знать, что вернулся в Спринг-Лейк в третий раз.

В четверг утром, придя на работу, Марти Бровски увидел, что на автоответчике его ждет сообщение. Эрик Бейли перезвонил ему в среду, в семь вечера.

Марти набрал номер. Трубку сняла секретарша, которая тут же соединила его с Бейли.

— Прошу прощения, что вчера не успел с вами связаться, — сказал тот дружелюбно. — Я, знаете ли, решил денек прогулять. Отправился поиграть в гольф. Если хотите, можем увидеться сегодня же утром. Я свободен в одиннадцать.

Марти встречался с Бейли только однажды, но время от времени видел его фотографии в газетах. Он был в Олбани знаменитостью — этакий Билл Гейтс местного масштаба.

Штаб-квартира компании Бейли располагалась за городом. Это было симпатичное трехэтажное здание красного кирпича с огромными, от пола до потолка окнами. Картины, висевшие на стенах, производили впечатление дорогих.

Секретарша ждала Бровски.

— Кабинет мистера Бейли на втором этаже, — сказала она. — Направо по коридору и до конца.

Бровски поднялся по винтовой лестнице. Идя по коридору, он заглянул в несколько кабинетов — в большинстве никого не было. Бровски слышал разговоры о том, что интернет-компания Бейли теряет деньги и технология, которая несколько лет назад принесла Бейли огромный доход, устарела.

В апартаменты Эрика Бейли вели резные двери красного дерева. Марти отворил одну из створок и вошел.

— Входите, Бровски! — услышал он голос.

Элегантная сухопарая женщина лет сорока, увидев Марти, встала из-за стола. Она представилась как Луиза Колдуэлл, секретарша мистера Бейли, и проводила Марти в кабинет.

Эрик стоял у окна. Услышав их шаги, он обернулся.

— Рад снова видеть вас, детектив Бровски, — сказал он.

— Взаимно, мистер Бейли.

Эрик указал на диваны и кресла у окна, выходившего на задний двор. Марти уселся на мягчайший кожаный диван.

— Прекрасный кабинет и здание прекрасное, мистер Бейли, — искренне восхитился он.

На губах Эрика мелькнула улыбка.

— А вы когда-нибудь видели мой старый кабинет? Он был рядом с кабинетом Эмили.

— Я несколько раз бывал у Эмили на работе. Помещение небольшое, но уютное.

— Мое было в три раза меньше.

— Значит, вы обитали в такой же берлоге, какая досталась мне.

На сей раз Бейли улыбнулся по-настоящему.

— В понедельник я побывал в новом доме Эмили. Устанавливал там видеокамеры.

— Да, она мне говорила, — ответил Марти.

— Меня очень беспокоит то, что преследователь отправился за ней в Спринг-Лейк. Или вы думаете, кто-то просто копирует его действия?

— Не знаю, — признался Марти. — Могу сказать только одно. Любой преследователь — это бомба замедленного действия. Если это тот тип, что донимал ее здесь, боюсь, он готовится поднести спичку к бочке с порохом.

Марти протянул Эрику фотографию Эмили, выходящей в субботу утром из церкви Св. Екатерины.

— У него хватило наглости последовать за ней на заупокойную мессу по девушке, тело которой было обнаружено у Эмили на заднем дворе.

— Я об этом много размышлял, — сказал Эрик. — По-моему, это указывает на то, что Эмили никогда его в глаза не видела. Ведь знакомое лицо можно углядеть даже в битком набитой церкви. Думаю, это новый человек, который зачем-то решил копировать действия предыдущего.

— Возможно, вы и правы, — нехотя согласился Марти. — Но в таком случае получается, что мы имеем не одного преследователя, а двоих. У меня к вам такая просьба, Эрик. Вспомните тех, кто работал с вами и Эмили в одном здании. Не мог ли кто-то затаить на нее злобу?

— Не забывайте, я не был там три года, — сказал Эрик. — А Эмили съехала оттуда только на прошлой неделе. Но я, конечно же, постараюсь напрячь память.

— И еще одно. Не можете ли вы установить какую-нибудь дополнительную аппаратуру, которая бы еще надежнее обеспечивала безопасность Эмили? Жаль, что у нее нет здоровяка возлюбленного. Предпочтительнее боксера.

Марти ожидал, что Бейли с ним согласится. Но, заметив, как изменилось выражение его лица, догадался: да парень влюблен в нее. Здрасте-пожалуйста.

— Вы человек деловой. Не буду занимать ваше время, — сказал Марти, вставая.

А вот ты теперь будешь занимать довольно много моего, подумал он. Может, я и ошибаюсь, но очень вероятно, что Эрик Бейли — как раз тот, кого мы ищем.

Так, минуточку! Эрик Бейли не мог быть в субботу в церкви. Эмили наверняка бы его заметила.

— В Инок-колледже мы ничего предосудительного о Уилкоксе не узнали, — сказал Томми Дагган, повесив трубку. — Ни намека на скандал. Наш человек беседовал с людьми, входившими в опекунский совет, когда Уилкокс покинул пост ректора. Все они с негодованием отвергли предположение, будто Уилкокса заставили подать в отставку.