Он принялся ласкать подъем ее ноги, сжимая ступню обеими руками.

– Даю тебе десять минут, чтобы это прекратить, – улыбнулась она.

Оказывается, он так тосковал по этой сияющей улыбке! Сейчас Кэт, расслабленная и спокойная, даже несмотря на бушующую грозу, выглядела девушкой, которую он знал когда-то… девушкой, от которой хотел так много всего.

Но теперь они разные люди с разными целями. Правда, ее целей он не знал. Каковы ее мечты?! Ему вдруг захотелось узнать и это. Недаром она намекнула Джеймсу, что не останется в Альме навсегда!

Но на все эти вопросы нужно искать ответа позже. Сейчас главное – комфорт и счастье Кэт. Завтрашние заботы, проблемы и вопросы могут подождать. А сейчас он будет наслаждаться Кэт, пока та будет позволять.

Черт! Когда эта маленькая женщина успела взять над ним власть? Когда он это допустил? Он не мог сказать точно, но, оглядываясь назад, видел, как постепенно это происходило.

Кэт устроилась поудобнее и рассмеялась, глядя на него из-под отяжелевших ресниц:

– Если бы твой отец мог видеть тебя на полу, растирающим ноги горничной, ты потерял бы свою престижную должность в «Роулинг энерджи».

Уилл замер. Пусть это веселая шутка, но в ней так много правды! Отец разозлится, но Уилл уже пустил в ход план вытеснения его из компании.

Кроме того, Уиллу не до Патрика или «Роулинг энерджи»! Он видит только эту женщину, которая заставляет его сердце биться сильнее обычного, превращает его в мягкую глину в своих руках.

– Тебе хорошо? – спросил он.

Ее ответом был гортанный стон, на который отозвалось его тело, настолько он был сексуальным.

– Тогда все, что творится за стенами этой хижины, значения не имеет.

– Для меня нет, – почти растерялась Кэт, – но бьюсь об заклад, что, если отец заставит тебя выбирать, запоешь по-другому.

Как в прошлый раз!

Эти невысказанные слова заглушили даже шум дождя и вой ветра, рвущегося в их маленькое убежище.

Уилл решил не отвечать. Он мог бы возразить, но солгал бы. Слишком много трудился, карабкаясь наверх, чтобы выбросить все на ветер из-за разыгравшихся гормонов. Но он сделает все, чтобы завоевать Кэт. Нет причины отказываться от нее или «Роулинг энерджи»!

Его рука скользнула к ее щиколотке, еще выше… И все это время они смотрели в глаза друг другу. Словно передавали безмолвное послание. Послание о том, что близость между ними случится очень скоро. Он пристально наблюдал за ее лицом, ожидая, что она отстранится, но в ее глазах было одно только желание.

Старая хижина скрипела и стонала. Кэт напряглась.

– Ты в безопасности, – тихо заверил он, не желая прерывать этот момент доверия, с которым она отдавалась его ласкам. – Эта старая хижина вынесла немало ураганов, маленькая буря ей не повредит.

И здесь не было высоких деревьев, только кусты и цветы. На них ничего не упадет.

Прямо сейчас ему удалось сломить оборону Кэт. Судя по чувственной улыбке и отяжелевшим векам, он преуспел.

Каталине следовало остановить его. По крайней мере, так диктовал здравый смысл. Но женщина, которую так давно не ласкали, приказала здравому смыслу заткнуться. Если она испытывает сомнения или сожаления, некого будет винить, кроме себя.

От его прикосновений голова шла кругом. Она и не представляла, что нервы ног так связаны с потаенными частями тела. Но теперь узнала. Каждая частичка ее тела наливалась сладкой болью. Если бы он приказал ей раздеться и танцевать голой по комнате, она бы так и сделала. Его власть над ней была всепоглощающей, и она умирала от желания знать, когда он сделает следующий шаг.

Она пошла на это с широко открытыми глазами. Что же, если ее уже одолевают сомнения или сожаления! Все равно ей некого винить, кроме себя. Она изнывала от желания.

Голова ее откинулась на спинку стула, когда он стал ласкать другую ногу. Рука поднялась до самого бедра. Она хотела спуститься ниже и раздвинуть ноги чуть шире, но это было бы безмолвным приглашением, на которое девушка не осмелилась.

Пока.

И все же…

– Я так давно хотел коснуться тебя, – прошептал он едва слышно. – Все четыре года я гадал, думаешь ли ты обо мне, грезишь ли обо мне, как я – о тебе.

Каждую ночь.

Но она не признается в этом! Просто не готова к такой исповеди. Пока что мяч на его стороне, и она хотела подождать и увидеть, как все обернется.

Он массировал ее мышцы кончиками пальцев, и в комнате становилось все жарче. Если этот человек получил такую власть над ней после обычного массажа, что будет, когда начнет ласкать ее по-настоящему?

– Помнишь тот раз, когда твоя мама застала нас вдвоем? – усмехнулся он.

В то время Каталина была вне себя от стыда, что мама их застала, но только после их разрыва поняла, почему мама была так расстроена.

Патрик Роулинг глубоко ранил маму Каталины. Эти мысли могли стать ведром холодной воды, опрокинутой на их головы, но она отказывалась позволить Патрику украсть из ее жизни еще один момент счастья. Он и так достаточно отнял у нее.

Пусть Уилл не стоял на коленях, предлагая женитьбу. Но сейчас он стоял на коленях, предлагая свою симпатию. Может, она надеялась, что это будет первой ступенькой к большему… но прямо сейчас это все, что она хотела. Слишком давно она боролась с притяжением к нему. Не хотела позволить себе верить, что между ними может быть что-то большее. Но сейчас не могла отрицать очевидного. Не могла избегать неизбежного. Она снова влюбляется в Уилла.

– Она даже не знала, что мы встречаемся! – неразборчиво пробормотала Каталина. В своем эйфорическом состоянии она вдруг потеряла способность говорить связно.

– Почти никто не знал. Именно тогда я понял, что не хочу больше держать это в тайне.

И это стало первым витком спирали к разрыву, от которого она так и не оправилась. Как только стало известно об их встречах, вмешался Патрик и положил конец ухаживаниям сына за горничной. Что очень странно, потому что сам он не гнушался романами со служанками. Правда, то, что делали Каталина и Уилл, было совсем другим. Но та идея, что Патрик мог вести себя так, словно стоял над людьми, была абсурдной.

– Не напрягайся, – предупредил Уилл. – Ты должна расслабляться.

Каталина шумно выдохнула:

– Я пытаюсь. Просто очень сложно застрять между прошлым и тем, что происходит сейчас.

– Два разных времени, – сказал Уилл, встав на колени между ее раздвинутых ног и положив руки на ее бедра. Пальцы гладили местечко на ногах чуть ниже подола.

– Мы другие люди. Сейчас другое время. Нечего сравнивать. Сосредоточься на настоящем.

Она посмотрела в его глаза, потом на грудь в распахнутой рубашке. Там что-то темнеет.