поехали со мной в клинику. И Вы уверены, что не нужно вызвать полицию?

Платон морщится недовольно:

— Вадим Львович, если бы я хотел устроить шоу, я бы его уже устроил. И Вы не можете меня здесь подлатать? Если ничего серьезного…

Что за человек такой? Он здесь прописался? Или переехал ко мне? А я не в курсе?

— Нет, нет и нет. Не надо у меня никого подлатывать. Забирайте своего пациента и езжайте в больницу.

Лицо Платона принимает обиженное выражение:

— Я тут на диване посплю, Лен.

Какой же он невыносимый!

— Платон, я устала. Пожалуйста, давай ты поедешь с доктором?

— Жестокая ты, — делает он вывод, пока Вадим Львович снова накладывает ему повязку и помогает одеться.

Оставшись одна, иду в спальню. Постельное белье я уже сменила, поэтому ныряю под одеяло. И только сейчас осознаю, что я стала женщиной. И с кем! С Платоном. Сама себе не верю, что пошла на этот шаг.

А виной всему Кирилл.

Понимаю, что не надо было соглашаться на близость с Хромовым только чтобы что-то доказать себе. И секса нормального не получилось. Нет, мне нравилось, как он меня ласкал, но я была не готова к тому что приятные ощущения так резко сменятся неприятными. Поэтому я не захотела терпеть. Я вообще не люблю этого делать. Если меня что-то не устраивает, я стараюсь изменить ситуацию на комфортную.

Телефон неожиданно звонит. Беру его в руки. На дисплее горит имя "Платон". Мне хочется ответить, но не хочется, чтобы мне снова сделали больно. И речь не про физическую боль. Мне не хочется, чтобы калечили мою душу.

Всё же отвечаю на звонок:

— Алло!

— Лен… — дальше я слушаю тишину.

Может, я его неправильно оцениваю? И он вовсе не такой мудак, каким мне всегда казался?

Я тоже молчу.

— Можно, я тебе утром позвоню?

Я прислушиваюсь к себе, стараясь понять нужно ли мне продолжение.

В конце концов, выдыхаю:

— Да.

Не знаю, что из этого получится. Но пока не попробуешь, не узнаешь.

Затем поспешно добавляю:

— Только не в шесть утра!

Слушаю тихий смех и нажимаю отбой.

Я так устала, что засыпаю мгновенно.

Утро начинается с сигнала будильника. Вставать и ехать на учебу нет ни малейшего желания. Я пишу куратору о плохом самочувствии. И снова засыпаю.

Во второй раз просыпаюсь поздно, около двенадцати дня. Иду в туалет. Низ живота ноет, кровянистые выделения небольшие, но продолжаются. При таком раскладе визит к гинекологу — это необходимость. Собираюсь позвонить и выяснить, когда меня смогут принять, и обнаруживаю, что у меня куча пропущенных вызовов. Телефон стоял на беззвучке. Они от Платона, Ирины, куратора и… Кирилла.

Пока я раздумываю, что мне делать, в дверь звонят. Я открываю, и уже без удивления вижу злющего Платона. Тут же звонит телефон. Я, не глядя, принимаю вызов. Аппарат оказывается на громкой связи.

— Еленка! — раздается виноватый голос Кирилла, — Выслушай меня…

Платон выдергивает сотовый из моих пальцев и холодно чеканит:

— Не звони ей больше! — потом отключается.

Я спросонья не могу даже нормально отреагировать.

— Знаешь, сколько раз я тебе позвонил? Двадцать пять! Неужели было трудно ответить?! — слышу я новую претензию.

— Платон!

Я собираюсь высказаться по поводу его бесцеремонности, но он не дает. Делает несколько шагов ко мне, обхватывает лицо ладонями и вглядывается мне в глаза.

— Или ты хотела с ним поговорить?! Он — лишний в нашем уравнении.

Его губы накрывают мой рот, не давая мне возразить и воспротивиться. Я руками упираюсь в крепкую мужскую грудь, но не отталкиваю. Я растеряна. Для меня такое состояние в диковинку.

Да и поцелуй не вызывает отторжения и желания сопротивляться. Платон ласкает мой рот своим языком, нежно посасывает мои губы.

Он прекращает поцелуй сам, но мы стоим какое-то время обнявшись. Дверь в квартиру открыта настежь, а я замерла и слушаю, как быстро бьется сердце мужчины, который меня обнимает.

— Лен, не надо с Кириллом разговаривать. Давай лучше уборкой снова займемся.

Я негромко смеюсь:

— Если ты готов снова ради меня взять в руки пылесос или веник, то я даже не знаю, к чему это.

Его голос звучит неожиданно серьезно:

— Можешь не верить, но готов.

Не знаю, как ему верить. И стоит ли. Но я попробую. Невозможно закрыться от всего мира и от людей только из-за того, что кто-то не оправдал твоих ожиданий.

Я тоже не идеальна. И если быть честной, то к Кириллу никогда не чувствовала такого влечения, как к Платону. Может быть, я просто боюсь довериться человеку, к которому меня по- настоящему тянет? Боюсь, что вот он-то, если захочет, то точно сможет сделать очень больно?

И мне просто надо преодолеть этот страх и попытаться довериться. Потому что там за этим тревожащим чувством скрывается что-то стоящее.

Глава 8

Еленка

— Ты почему не в больнице? — озвучиваю свою мысль, которая мне не давала покоя с того момента, как я увидела Платона.

Он захлопывает входную дверь в квартиру и отвечает:

— Говорю же, я не дозвонился.

Кошусь на его бок, будто ожидая, что там начнет расползаться кровавое пятно.

— То есть ты из больницы сбежал?

Он с шумом выдыхает.

— Я не сбежал, я поставил в известность, куда еду. Ты не брала трубку. Я подумал, вдруг тебе плохо стало…

Меня окутывает тепло от его слов. Он волновался, ушел из больницы, чтобы проверить, все ли со мной в порядке.

— Извини, я не знала, что тебе на меня не плевать.

— Как ты странно формулируешь мое отношение к тебе, — отзывается он.

Вот и подходящий момент, чтобы спросить прямо, что ему от меня надо.

— А есть какое-то отношение? Я думала, что вы с Кириллом поспорили, кто раньше меня трахнет. Если так, то ты выиграл. Простынь тебе отдать?

Он тянет меня за руку на кухню и пыхтит:

— Мы не спорили. Что ты придумываешь разную чушь? Ты чем собираешься заниматься?

— Я гинекологу хотела звонить, пока ты не пришел.

— Давай я тебя отвезу, — предлагает Платон.

Я обдумываю такую перспективу. Но пока не готова с ним туда пойти.

— Ты знаешь, это как-то преждевременно. Давай тогда уж и к урологу вместе пойдем.

— Нет, к урологу не надо, — отвечает Хромов, роясь у меня в холодильнике, — Покорми меня чем-нибудь, а?

Вот же растущий организм!

— Я сначала позвоню врачу, потом сделаю тебе омлет.

Визит к специалисту назначают на три дня, поэтому кормлю Платона. У самой кусок в горло не лезет. Все, что