— Несколько часов назад. Не включай дурака. Не оскорбляй мой мозг. Ты с «билетом» пришел? Выписывай.

— Не за тобой я пришел. Поговорить.

Фраза какая-то недосказанная. Повисла в воздухе.

— И еще что-то?

— Это уже второй вопрос. Он будет вытекать из первого. Зависит от ответа.

— Спрашивай.

— Если коротко, то просто — что за ерунда?

— Не понял.

— Сижу в Париже, пью кофе. Вроде как должен куда-то лететь, что-то делать. Тут телеграмма, звонки, Интернет будто взорвался. Короче, отменяется все, ЧП! На связь не вышел. Информации нет. Разыскивается полицией как наркоторговец. Приказ — разобраться, доставить домой, «хвосты зачистить». В случае невозможности информацию и деньги доставить в Центр, тебя — «уволить» задним числом.

— В анус стрелять будешь?

— Все шутишь?

— Плачу, рыдаю! Давай стреляй. Пистолет с глушителем, выстроились через спинку сиденья, кровь на тебя не попадет. Вытрешь ручку двери, ты, кстати, в перчатках. Потом заберешь коврик из-под ног. Там остались отпечатки ботинок. Коврик — в воду. Концы в воду. У меня есть время выкурить последнюю сигарету?

— Ручки на панели держи. Без сигареты обойдешься. У меня слезы навернулись от твоего эпилога.

— Так чего ты ждешь?

— Правды.

— Тогда слушай. Включи диктофон.

— Рассказывай.

Кратко, внятно, без эмоций, только факты, хронометраж, сухой рапорт. Я рассказал и про Инну, и почему сюда приехал. О том, чтобы встретить исполнителей.

— Вот такие у тебя подчиненные — толком даже выполнить задание не могут.

Немного помолчав, Потапыч ответил:

— Это не мои люди. Таких я не знаю.

Я не видел его лица, но похоже, говорит правду.

— Информация осталась?

— Осталась. Для резервного канала.

— Почему на связь не вышел, почему мобильник заблокирован?

— Я же считаю, что меня списали. Вот и выключил.

— Поехали домой.

— Не могу, генерал. Не могу.

— У меня приказ.

— А ты не понял? Предатель или его марионетка в Центре. Не просто в Центре, а либо в разработчиках, или среди тех, кто командует.

— Думай, что говоришь.

— А ты подумай. Погоняй информацию в голове. А я покурю.

— Я тебе покурю! Сиди!

— Спина затекла! Курить хочу!

— Сиди как сидишь! Я знаю все фокусы наперед. Я тебя им учил. Но пара заготовок у меня осталась. О них знают те, кто уже никому не расскажет.

— Я вот что, командир, думаю. Возможно, тебя самого «списали в металлолом» и набрали выпускников Школы. Тогда следующим номером ты у них записан. «Оптимизация штатов» без выходного пособия. Похороны с почетным караулом — это дешевле, чем пенсию платить.

— Не пугай, а то палец дрогнет.

— Не пугаю. Мысли вслух.

— Думай молча.

— Давай пообщаемся. Одна голова хорошо, а две, говорят, лучше.

Молчит командир, знаю, что сам думает. Он сосредоточен. Ему сейчас проще меня пристрелить, потом уехать домой и доложить, что я отказался от эвакуации, но где гарантия, что я не прав и его самого уже не ждет сосновый ящик с солдатиками по бокам? Вот и сопит генерал. Шарики в голове крутятся, гремят так, что, кажется, и снаружи слышно.

— Мое личное наблюдение и ощущение, что когда девочка в квартире убивала двух источников, уж больно напоказ это было.

— Не понял.

— Для чего было использовать штурмовой пистолет с лазерным целеуказателем? Там обычного автоматического пистолета с глушителем хватило бы за глаза. Например, «Вальтер ППК». Его потом и бросить не жалко. А здесь… На кино похоже.

— Может, для тебя позировала?

— Чтобы через секунду разнести из гранатомета? Сам бы как поступил? Вот поставь себя на место этой пионерки.

— Для начала я тебя убрал бы. Зная, что ты пойдешь по адресу, то на входе или выходе, или в квартире. Потом те два тела — в расход. Можно было и проще — взорвать подъезд. Там же газ?

— Газ. Все правильно.

— Прикрыть все утечкой газа. Кто потом будет разбираться с раздавленными трупами.

— Я тоже про это. А тут как будто специально привлекают внимание. Даже не ради дела. Ведь когда детей запускают в магазин игрушек, они хватают самые яркие. А теперь ответь мне, старый воин… Где можно в пять секунд раздобыть в Германии такое счастье?

— Много где. На черном рынке… Хотя там в пять секунд не достанешь, попасться можно полиции или контрразведке. Да еще гранатомет…

— Думай, думай. Я хочу сверить свои выводы с твоими.

— Мне на ум только одно приходит… Но этого не может быть! Физически не может!!!

— Мы живем в очень непонятное время. Так где же?

— Можно в нашем посольстве — у резидента под дипломатической крышей. Но он сразу же доложит в Центр. Да и чтобы выдать такое штурмовое вооружение — большой риск. Где гарантия, что их не схватят и они под пытками или «химией» не расскажут. Значит, нужно проводить целую операцию прикрытия, чтобы через тайник передать оружие исполнителю. Это тоже за пять секунд не делается. Нужно тайно вывезти из посольства несколько машин с дипномерами, отсечь «хвост», потом перегрузить в гражданскую машину. Покрутиться, может, даже раз, а то и два машину поменять. Потом поехать в заранее обозначенный тайник, его, кстати, еще подобрать и проверить надо. Пару ложных закладок заложить, потом снять. Отследить реакцию окружающих, полиции, подозрительных лиц и прочее… Это дело не одного дня. Пусть даже команда прошла с самого верха, тогда местные отдадут проверенные тайники, деваться некуда. Но эта команда должна прийти от такого дяди, что голова закружится, когда будешь смотреть, вверх задравши голову. Могут и уши отвалиться.

— Хорошо. Этот вариант отработали. Он возможен, но маловероятен. Так?

— К чему ты меня подводишь?

— Сам понимаешь подсознательно к чему. Где у нас еще в Германии есть оружейный магазин с широким выбором? Думай.

— Если следовать твоей логике, то такой выбор оружия может быть только в одном месте — у резидента-нелегала на случай войны. Но это невозможно! Это — неприкосновенный запас! Пусть все летит к чертовой матери, но арсенал резидентуры на особый период — дело священное.

Генерал не верит.

— Я тоже пришел к этому же выводу. А теперь скажи сам себе. Мне и знать не положено, а ты можешь знать. Кто у нас здесь шеф нелегалов? Или тот, кто контролирует «контейнер» с оружием?

Пауза. Молчит. Сопит.