такая упрямая? Ты никогда не можешь сделать, как я прошу, — завёлся Малфой, сжав челюсть.

— Если бы я всегда делала, как мне говорят, я бы давно сдохла, — сухо ответила Николь, но тут же смягчилась. — Солнце, со мной всё будет хорошо. Мы ввязались в это вместе и выпутаемся тоже вместе. Ты же знаешь, ты не можешь меня остановить, Драко. Я всё равно пойду, я должна. Не смогу простить себе если я буду отсиживаться в укрытии, не из того теста, — она усмехнулась. — Ты же знал, кого выбрал.

Николь не хотела оказаться на этой войне. Это не её битва. Ей бы учиться и никогда не знать, что такое убивать. Но иначе она не могла.

Николь Рейнер — бравая девчонка, бросающаяся в бой без километрового опыта в дуэлях.

Николь Рейнер — борьба молодежи, такая же как и Драко, так же шла против системы и устоявшихся «традиций». Именно это и привлекло его в ней. Именно это и хотел сохранить Малфой. Но отказать ей, остановить её было выше его сил.

— Знал.

Слов было много, но сказать — ни одного. Было достаточно. Она знала. Он понимал. Оба услышали бы даже тогда, когда на них было бы наложено Силенцио.

Каждый вечер — как последний.

Каждый вечер — борьба и спасение.

Каждый вечер — слава Мерлину, она жива.

Драко ещё с минуту смотрел в тёплые карие глаза, а потом сдался. Он положил подбородок на плечо девушки и обвил её талию руками, переплетая их пальцы.

— Ладно. Но ты всегда будешь в поле зрения, хорошо? Я должен знать, что с тобой всё в порядке.

Николь улыбнулась такой заботе и кивнула. Драко очень изменился за это время. А после исцеления и вовсе стал другим человеком. Добрым, мягким и заботливым. Или он такой только наедине с ней, а на людях станет привычным Малфоем?

Он не умел проявлять любовь, но с ней расцветал, хотел улыбаться и шутить, говорить какую-нибудь чушь и смотреть, как она, закрывая рот ладошкой, смеётся над этим. Даже сейчас Малфой разлядывал её лёгкий румянец на щёчках, глаза, отведённые в сторону, и поджатые губы. Ей была приятна забота и внимание слизеринца, самого холодного из всех, а также его любовь, такая особенная, искренняя, ощутимая.

Он обнимал Николь двумя руками, прижимая к себе поближе, и упивался этими минутами спокойствия. Почему нельзя как в фильме? Счастливый конец прямо сейчас. Остаться бы навсегда в этом моменте.

— А что будет после битвы? — неожиданно спросила Николь. — Давай сбежим?

— С тобой хоть на край света, — тихий смешок сорвался с его уст, и девушка поцеловала Драко в щёку.

— А если серьёзно, что нас ждёт? — когтевранка медленно проводила пальчиками по его шее, заставляя кожу пойти мурашками.

Драко навис над ней и внимательно посмотрел в глаза, приближаясь впритык. Щёки покрыл румянец.

— Что бы нас не ждало, мы пройдём через это вместе, — он прижался к её губам, нежно целуя, и Николь обняла его, понимая что рядом с ней находится самый главный и дорогой человек в жизни.

Они ведь просто потерянные дети, нуждающиеся в заботе и тепле. И они нашли их в этих касаниях и робкой надежде, крепнущей с каждым днём.

Вместе. Рука об руку они пройдут через всё.

Комментарий к Глава 33. Побег в счастливую жизнь

Осталась только битва и эпилог. История подходит к концу

Глава 34. Финальная битва. Часть 1

Комментарий к Глава 34. Финальная битва. Часть 1

Глава довольно объёмная, поэтому я разделила её на 2 части

— Вы сказали, это история о войне. Но это не так. — Нет?.. — Это история о любви. — Одно и то же.

Уходить из тепла и уюта было сложно. Сабрина не хотела отпускать дочь на войну. Николь не спрашивала. Она просто написала записку и оставила её на столе, а сама вместе с Драко ушла, пока миссис Рейнер ещё спала. Жестоко. И это рвало её душу. Но Николь не могла иначе. Не могла видеть заплаканные глаза матери, не могла слышать её просьбы или, скорее, мольбы остаться. Потому что знала — останется. А этого допустить было нельзя. Она не могла позволить Драко уйти одному. Ни за что в жизни. Только вместе. Только вдвоём.

Они сбежали из места, дарующего спокойствие, и отправились в самое пекло. Дорога заняла много времени. Приходилось медлить, чтобы не вызвать подозрения. Их искали, они скрывались. Как в фильме, где главного героя несправедливо осудили, а он бежит, преодолевая препятствия. Вот они сейчас такие же главные герои.

До Хогвартса добрались затемно. Холодный ветер и пасмурное небо — как раз подходящая погода для такого горького события, которое вот-вот состоится. Замок встретил мраком и темнотой. И куда делось ощущения дома, которое встречало их раньше?

Драко был не из тех людей, которые с воодушевлением понесутся в стены Хогвартса, ради того, чтобы вновь повидаться с теми, с кем когда-то сидел за одной партой, учил одни и те же заклинания или же летал на метле. Ему не хотелось здесь находиться. Лучше бы вернуться обратно, к матери Рейнер.

ㅤ

Всегда одетый с иголочки, всегда идеально уложенные волосы и ни одного намёка на какой-либо изъян. Он всегда походил разве что на статую, что безмолвно стоят в музеях, ожидая, пока на них кто-то поглазеет. С каждым годом он всё больше понимал, что походит на своего отца, и от этого по телу моментально пробегала мелкая дрожь, даже от малой мысли об их сравнении.

Конечно, спустя неделю Хогвартс не особо изменился, но Драко заметил, как жизнь ушла из этого места. Отпечаток войны, как и больная мозоль, со временем пройдёт, так же будет и с этим многовековым зданием.

Малфой не спешил входить внутрь, да ему и не хотелось. Вместо этого он прошёлся взглядом по давно знакомым лавкам, небольшому саду во дворе школы, громоздким статуям, что сейчас не казались ему такими живыми, как ранее. По всей видимости, он перерос это, а, может быть, просто не дал воспоминаниям об их оживлении проникнуть в собственный разум. Убрав прохладную руку в карман, Драко взял второй ладонь Рейнер, собрался с мыслями и сделал несколько шагов ко входу в замок.

Школа была наполовину пуста. В холодных коридорах Хогвартса ночью редко кого встретишь. Николь спокойно шла по коридору держа в правой руке волшебную палочку, левой же — ладонь Драко. Парень осматривался по сторонам, чувствуя себя долбанным параноиком.

— Иди в