Бобби, приняв решение не выставлять свою кандидатуру, как всегда в подобных случаях, мучился сомнениями, правильно ли он поступил. Он говорил об этом со своими старейшими друзьями и случайными знакомыми, ближайшими советниками — в том числе Джорджем — и журналистами. Пошли разговоры, что он передумал. Джордж не поверил бы этому, если бы не услышал об этом из уст самого Бобби.

В ходе праймериз соперничали между собой люди из одной и той же партии, которые хотели стать кандидатами на пост президента. В Нью-Гемпшире состоялись первые праймериз демократической партии. Джин Маккарти был надеждой молодежи, но при опросах общественного мнения его рейтинг высоко не поднимался, оставаясь ниже рейтинга президента Джонсона, который хотел идти на переизбрание. У Маккарти было мало денег. В Нью-Гемпшир прибыли десять тысяч энергичных молодых волонтеров для проведения кампании в его поддержку, но Джордж и другие помощники, сидящие за столом в ресторане «21», были уверены, что сегодняшние результаты с большим перевесом принесут победу Джонсону.

Джордж с беспокойством ожидал предстоящие в ноябре президентские выборы. На стороне республиканцев ведущий умеренный кандидат Джордж Ромни выпал из гонки, освободив поле деятельности для консервативного Ричарда Никсона. Так что на президентских выборах почти наверняка будут соперничать Джонсон и Никсон, выступающие за продолжение войны во Вьетнаме.

К концу невеселого ужина Джорджа позвали к телефону. Звонил сотрудник, получивший сведения о результатах в Нью-Гемпшире.

Все ошибались. Результаты оказались совершенно неожиданными. Маккарти получил 42 процента голосов — удивительно близко к 49 процентам у Джонсона.

Джордж понял, что Джонсона в конце концов можно победить. Джордж помчался наверх и сообщил новость Бобби.

От него последовала пессимистическая реакция.

— Это слишком много, — сказал он. — Как теперь я могу догнать Маккарти и заставить его уйти с дорожки?

И вот тогда-то Джордж понял, что Бобби в итоге собирается выставить свою кандидатуру.

* * *

Валли и Бип пошли на митинг Бобби Кеннеди с намерением сорвать его.

Бобби рассердил их обоих. В течение нескольких месяцев он отказывался объявить себя кандидатом в президенты. Он думал, что не победит, и, как считали они, ему не хватает смелости, чтобы попытаться. И тогда Джин Маккарти всплыл на поверхность и добился таких результатов, что получил реальный шанс победить президента Джонсона.

До последнего момента. Потому что Бобби Кеннеди объявил о выставлении своей кандидатуры и намеревался воспользоваться всем, что сделали сторонники Маккарти, и выхватить для себя победу. Они считали, что Бобби циничный оппортунист.

Валли руководило презрение, Бип дошла до белого каления. Реакция Валли была более умеренной, потому что политическую реальность он воспринимал как следствие личной морали. Маккарти в основном опирался на студенчество и интеллигенцию. Его ловкий ход заключался в том, что он привлек своих молодых сторонников в армию добровольцев по ведению агитационной кампании, и это принесло ему успех, которого никто не ожидал. Но будет ли достаточно этих волонтеров, чтобы привести его в Белый дом? Все юные годы Валли слышал подобные суждения от своих родителей, когда они говорили о выборах, — не о фиктивных выборах в Восточной Германии, а о народном волеизъявлении в Западной Германии, Франции и Соединенных Штатах.

Бобби пользовался более широкой поддержкой. Он вовлек в свой избирательный процесс негров, которые считали, что он на их стороне, и массы рабочего класса: ирландцев, поляков, итальянцев и испанцев, которые были католиками по вероисповеданию. Валли не нравилась неглубокая мораль Бобби, но он вынужден был признать — хотя это сердило Бип — что у Бобби больше шансов победить президента Джонсона, чем у Джина Маккарти.

Как бы то ни было, они решили, что будет правильно сегодня вечером освистать Бобби Кеннеди.

На митинг пришло много таких же, как они, молодых людей с длинными волосами и бородатых, а также босоногих девушек-хиппи. Многие ли из них будут улюлюкать, подумал Валли. В толпе выделялись и лица чернокожих людей разных возрастов, молодых парней с прическами, называвшимися теперь «афро», их родителей в ярких одеждах и хороших костюмах, в которых ходят в церковь. И словно в ответ на обращение Бобби там присутствовали немногочисленные представители среднего класса, средних лет белые мужчины в брюках и свитерах, несмотря на прохладную для Сан-Франциско весну. Сам Валли подоткнул волосы под джинсовую кепку и надел солнцезащитные очки, чтобы скрыть свою внешность.

На удивление, сцена была пустой. Валли ожидал увидеть флаги, транспаранты, плакаты и огромные фотографии кандидата, такие, какие он видел по телевизору на других агитационных митингах. На сцене, приготовленной для Бобби, стояла лишь небольшая трибуна с микрофоном. В случае другого кандидата это означало бы, что у него нет денег, но все знали, что Бобби имеет неограниченный доступ к состоянию Кеннеди. Тогда что это значило? Валли это говорило: «Никакого обмана. Я весь как на ладони». Интересно, подумал Валли.

Сейчас трибуну занимал местный демократ, который разогревал публику перед появлением большой звезды. Все это из области шоу-бизнеса, размышлял Валли. Публика, привыкшая смеяться и хлопать, становилась все более нетерпеливой в ожидании представления, на которое пришла. По такой же самой причине на концертах «Плам Нелли» на затравку выпускали менее известную группу.

Но «Плам Нелли» больше не существовала. Группа сейчас работала бы над новым альбомом к Рождеству, и у Валли имелось несколько песен на той стадии, когда ему хотелось сыграть их для Дейва, чтобы он написал переход из одной тональности в другую или изменил аккорд или сказал: «Здорово! Давай назовем ее "Страстный поцелуй”». Но Дейв пропал из вида.

Он послал матери Бип сдержанно вежливую записку, в которой благодарил за то, что ему разрешили останавливаться в их доме, и попросил сложить его вещи в чемодан, чтобы за ними заехал его помощник. Валли знал из разговора по телефону с Дейзи в Лондоне, что Дейв ремонтирует загородный дом в долине Напа и намеревается устроить там студию звукозаписи. А Джаспер Мюррей звонил Валли, чтобы выяснить, правда ли, будто Дейв без группы готовит телевизионную передачу.

Дейв страдал от старомодной ревности, неуместной в нынешнее время, в соответствии с понятиями хиппи. Ему нужно было осознать, что людей нельзя обуздывать, они могут заниматься любовью, с кем им захочется. Хотя Валли был твердо убежден в этом, он не мог не чувствовать себя виноватым. Он и Дейв были близки и доверяли друг другу. Они держались вместе все время после Репербана. Валли было мерзко, что он обидел своего друга.

Валли вовсе не любил Бип больше всех на свете. Она ему очень нравилась — она была красива, забавна и великолепна в постели. Они подходили друг другу, но она не подходила на роль единственной девушки в мире. Валли не стал бы спать с ней, если бы мог предположить, что это приведет к развалу группы. Но он не думал о последствиях, он жил сиюминутной жизнью, как и должны жить люди. Особенно легко поддаваться таким порывам, когда ты накурился до одури.