помогает им», — говорил мне Джулиан. «Твоя удача в твоих руках». Все дело было в том, как достичь равновесия между желаемым и возможным, усилием и терпением, действием и бытием.

Самым значительным результатом моего обучения было все усиливающее осознание тех вещей, которым я сопротивлялся всю свою жизнь. Джулиан искренне верил в необходимость «постоянно смотреть в лицо неприятным фактам», и чем больше я думал об этом, тем яснее видел то, что раньше отказывался признавать. Сэм Кин как-то сказал: «Мы попадаемся в ловушку тому, от чего пытаемся убежать». Справедливые слова.

Джулиан назначил нашу новую встречу в помещение Стоуновского института для одаренных детей. Время было выбрано позднее, и я не мог предположить, что же мой склонный к приключениям наставник приготовил для меня на этот раз. Меня также не оставляла мысль, сколько еще продлятся мои занятия с Джулианом. Газеты молчали о том, что он в городе, и, насколько мне было известно, он старался не очень афишировать свой приезд. Судя по всему, он проводил дни, помогая в больнице, где я встретил Питера, наслаждался обществом Сальвадора Дали в картинной галерее, занимался со мной, следуя ему лишь известному плану, и работал над собой с помощью медитации, чтения, ведения дневника и терпеливого самоанализа. Он говорил мне, что много гуляет по лесу и общается с природой. Джулиан действительно был человеком редкой простоты. И я все яснее понимал, что Джулиан — великий человек, целая эпоха.

Я зашел в здание и увидел приколотый к стене листок, на котором почерком Джулиана было написано следующее: «Жизнь — это школа роста, которая предлагает идеально написанный учебный план, дающий нам возможности получить все те уроки, что необходимы нам в течение жизни». Мы живем в интернате под названием «Земля». И один из учителей с нетерпением ждет тебя. Я в кабинете 101. Тема сегодняшнего занятия — «пробуждение лучшего в себе». Внизу страницы стояли буквы «МКПСФ», что означало «Монах, который продал свой „феррари“». Рядом с подписью был нарисован смайлик. Я пошел по темному коридору. Неожиданно до моего слуха донесся звук барабанной дроби. Подходя ближе, я уже не сомневался, что его источник находится в кабинете 101. Что ждало меня там? Дверь была закрыта. С каждым шагом дробь становилась все громче. Мое сердце едва не выскочило из груди. Что было там, по другую сторону двери?

«Идите навстречу своему страху». Этот принцип, преподанный мне Джулианом, стал одним из основ моей новой жизни. Я храбро раскрыл дверь и сделал шаг. В комнате было темно.

Трепещущие язычки пламени от сотни крошечных свечей, расставленных в круг на полу, разгоняли мрак. Посреди стоял… конечно же Джулиан, одетый в свое монашеское одеяние. Он играл на ударных с большим чувством и очень ритмично. Его глаза были прикрыты, он мурлыкал следующие строки:

Ответы все в душе твоей,

Сквозь страх иди к мечте своей.

Он повторял эти строки снова и снова. Глаза его было по-прежнему закрыты. Могло показаться, что он в глубоком трансе. Я закрыл за собой дверь и ждал. Минут через пять он прекратил барабанить. В комнате воцарились тишина. Он открыл глаза:

— Приветствую тебя, Дар. Прости мне мои необычные методы, — усмехнулся он. Всегда суди по конечному результату. Со времен ты поймешь, что такой подход сотворит чудо с твоей жизнью. Пока ты был прекрасным учеником. Мне хочется, чтобы ты об этом знал. И я не сомневаюсь, что твоя истинная судьба ждет тебя.

— Куда мне сесть, Джулиан? — я с нетерпением ждал начала занятия.

— Иди сюда, в центр «Круга истины». Индейцы верят в то, что жизнь это круг. «Круг жизни», так они говорят. В конце мы возвращаемся в начальную точку путешествия. Форма круга означает целостность и единство. Стоя в этом кругу, мы сегодня будем говорить только правду. Помни, цель жизни — вернуться домой, в состояние целостности, единства, назад к себе истинному, бесстрашному, обладающему безграничной любовью и всеобъемлющим знанием себе. Цель жизни — восстановить целостность.

— Мне не знакома концепция «восстановление целостности». Я должен ее знать?

— Нет. Я познакомлю тебя с ней, потому что пришло время. С нашей первой встречи я рассказываю тебе о том, что происходит с человеком после рождения, о том, как мы теряем связь со своим истинным «я». Мы рождаемся естественными и чистыми. Бесстрашными. Наши сердца широко открыты. От рождения мы знаем естественные законы, которые управляют жизнью, и знаем, зачем мы пришли в этот мир. Но потом, я знаю, что ты это знаешь, мы хотим понравиться другим и приспосабливаемся к желаниям толпы…

— А люди толпы видят лишь иллюзию реальности, образы на стене, а не то, что есть на самом деле, — вставил я, припоминая метафору из «Государства» Платона, к которой прибегал Джулиан на прошлом занятии в Кэмден Кейвз.

— Точно, — выпалил он, рубанув кулаком воздух. — Процесс, из-за которого мы утрачиваем свое «я» и становимся теми, кем мы не являемся, известен как инкультурация. Он заключается в заимствовании чужих ценностей, идеалов и поведения. В процессе перерождения в некое социальное существо возникает разрыв. Мы отказываемся от нашей естественной природы и приспосабливаемся носить маску, которая скрывает наше истинное лицо. Целостность распадается. Чем шире разрыв между нашим истинным «я» и тем существом в маске, которое видят все, тем меньше мы следуем своей судьбе. Чем глубже брешь, тем меньше мы можем рассчитывать на поддержку Вселенной, ведь мы забыли, кто мы есть, и перестали соблюдать правила игры. Нарушение целостности лишает нас радости, энергии и делает нашу жизнь пустой. Мы формируем «культ личности», а это не то, как нам следует жить. Твоя личность — иллюзия. Ты создал ее, чтобы нравится другим, чтобы тебя любили. Из страха ты надел на себя социальную маску.

— Ты серьезно?

— Серьезно. Многими людьми управляет внутренний ребенок, жаждущий любви. Ребенок боится, что его не будут любить. Что он не впишется в их общество. Он проецирует образ матери и отца на всех взрослых вокруг себя в надежде, что если он будет копировать их поведение, поведение толпы, он получит то одобрение, которого так отчаянно добивается. Начинаешь понимать, почему многие так боятся смотреть правде в глаза? Где-то очень глубоко внутри, возможно не сознавая этого, они боятся, что их не будут любить. А ведь у человека нет сильнее желания, чем быть любимым. Так мы попадаем в ловушку. Мы предаем себя, отказываемся от мечты и принимаем тот образ жизни, который не имеет с нами ничего общего.

— И