уравниваясь со всяким другим трудом. Все прочие товары, представляющие свою ценность в деньгах, не служат овеществлением непосредственно общественных работ».[1780]

Анализируя функции денег, Н.И. Зибер дал свою интерпретацию взглядов К. Маркса. В этой связи Н.И. Зибер выделял пять денежных функций:

1) всеобщего товара, или орудия покупки; 2) мерила ценности; 3) орудия обращения; 4) сокровища; 5) орудия платежа. Что же касается мировых денег, то он не отводил им самостоятельной роли. В качестве главной и основной функции денег Н.И. Зибер рассматривал функцию всеобщего товара, отводя ей роль объединителя всего многообразия разнородных представителей товарного мира. Он считал, что эта функция устанавливает известную однородность между товарами и деньгами, придает особому товару все свойства эквивалента, посредством которого разрешаются противоречия между потребительной стоимостью и стоимостью, частным и общественным трудом. Такая трактовка функции всеобщего товара свидетельствует о том, что Н.И. Зибер смешивал специфику функции денег с их сущностью.

Следует, однако, отметить, что, излагая взгляды К. Маркса по данному вопросу, Н.И. Зибер совершенно справедливо указывал на взаимозависимость всех функций денег, которые по своей сути образуют одно целое. «Только соединение всех этих денежных функций в одно целое, – писал Н.И. Зибер, – дает нам более или менее ясное понятие о различных особенностях денежного обмена, только совместное их изучение, в котором в то же время не упущены из виду индивидуальные черты отдельных денежных ролей, ведет нас к выяснению наиболее темных и запутанных явлений современной индустриальной системы».[1781]

Как и Н.И. Зибер, Н.Н. Коссовский подчеркивал ключевую значимость марксова анализа различных форм стоимости для понимания сущности денег. По его мнению, благодаря этому анализу было установлено, что «обмениваясь пропорционально количеством в них (деньгах – Н.С.) труда, товары могут фиксировать свои стоимости относительно стоимости одного какого бы то ни было товара. Избранный совершенно произвольно, товар этот превратился бы в деньги».[1782]

Излагая, таким образом, денежную теорию К. Маркса, Н.Н. Коссовский утверждал, что деньги могут выполнять свою главную роль как измерителя стоимости товаров только в том случае, если сами они имеют стоимость, подобно тому, как меры протяжения должны иметь длину, емкость и вес. Именно «этим, можно сказать, открывается денежный вопрос. Каждый товар может быть в роли денег, и деньги – непременно товар. Считать их только знаком стоимости, простыми жетонами, как делали и делают весьма многие, – это значит погрешить против здравого смысла и очевидности».[1783]

По Коссовскому, главным источником этого глубокого заблуждения служит, в конечном счете, полное игнорирование всестороннего целостного представления о деньгах, сущность которых проявляется в совокупности выполняемых ими функций. Абсолютизация какой-либо из этих функций не позволяла понять все остальные, что приводило к неверному представлению о целом. К этому коренному недостатку сводится вся история ложных учений о деньгах. Кроме того, «теоретическому преобладанию известной функции соответствовало иногда практическое ее преобладание, которое, в таком случае, характеризовало в некоторой степени целую экономическую эпоху. Правильное и точное разграничение всех функций должно поэтому иметь решающее значение во всех выводах по теории денежного обращения».[1784]

Исходя из вышеизложенного, Н.Н. Коссовский сделал вывод, согласно которому «деньги – это товар, вся особенность которого состоит в том, что к нему, как всеобщему знаменателю, сводится стоимость всех остальных товаров, чем вместе с тем и устанавливается взаимное отношение стоимостей этих последних».[1785] В этой связи автор далее отмечал, что с течением времени у всех народов в качестве денег стали выступать драгоценные металлы (золото и серебро). Ибо «по своим физическим и химическим свойствам последние, как нельзя лучше, соответствовали предоставленной им роли; больше того, своими естественными качествами они дополнили рудиментарное представление о деньгах, перенесли на них свою собственную природу, пока, наконец, не слились с ними окончательно».[1786]

В отличие от Н.И. Зибера, Н.Н. Коссовский выделял три функции денег. По его мнению, первая, основная их функция – измерение стоимости товаров – имеет громадное значение в хозяйственной жизни.[1787] При этом он обращал внимание на следующее обстоятельство: «… Определяя величину стоимости всех товаров, деньги, в свою очередь, выражают свою стоимость в товарных ценах. Любой прейскурант, как указатель цен, служит вместе с тем и указателем стоимости денег. Так как, кроме того, стоимость золота может быть выражена в серебре, а серебра в золоте, то, следовательно, деньги могут иметь и цену».[1788]

Согласно Н.Н. Коссовскому, будучи мерилом стоимости товаров, деньги выполняют эту функцию идеально. Ибо при оценке товаров на золото или серебро наличие этих благородных металлов вовсе необязательно. Дело в том, что «количественный момент совершенно безразличен в этом случае, и один рубль так же хорошо и с таким же удобством может измерять бесконечно большую массу стоимостей, как и целый миллиард рублей. Деньги – воображаемая мера, в отличие от реальной – аршина, фунта, присутствие которых необходимо при каждом акте измерения. Но это фиктивное, символическое участие денег ничуть не мешает ценам определяться и зависеть исключительно от реального денежного материала».[1789]

Вторая функция денег – орудие обращения. С ней связан переход от непосредственного обмена к купле-продаже, что явилось крупнейшим событием в экономической истории общества. По мнению автора, эта функция всегда находилась в центре внимания экономистов. Суть ее они сводили к ускорению движения денег, то есть сбережению времени как конечному результату, к которому приводят все усовершенствования средств передвижения, в том числе и железные дороги.

Поясняя свою мысль, Н.Н. Коссовский считал, что в развитом кредитном хозяйстве деньги выполняют свою функцию идеально. Так, при переходе товаров из рук в руки деньги персонально как эквиваленты не требуются. Вместо них здесь выступают кредитные знаки: векселя, чеки и т. п., а деньги функционируют лишь в качестве орудия измерения. Более того, само развитие кредита, достигшее с течением времени больших размеров, обязано в известной степени своим существованием возможности окончательного выделения и самостоятельного обособления функции обращения. Бумажные деньги (разменные и неразменные) аналогичны по происхождению с фактом обращения неполноценных монет. В первом случае бумага, во втором – металл служат лишь знаками, представителями денег.

В этой связи Н.Н. Коссовский писал: «Но если бумажные деньги всецело обязаны своим существованием выделению из металлической сущности денег их функции обращения, то далеко нельзя сказать того же самого относительно кредитных знаков. Результат условий самого производства, несовпадения, напр., по времени и месту различных отраслей народнохозяйственного труда, кредитные ценности не могут считаться простой эманацией ни функции обращения, ни платежной функции денег, как полагает Маркс. Нет даже основания различать одну функцию от другой, так как платеж есть необходимая составная