тебя понимаю так, что когда ты говоришь "практические действия", то понимаешь — "снять", "уволить", "исключить"».

Горбачев попытался успокоить своих коллег: «Я не согласен, Иван Тимофеевич (Фролов.— Авт.), что»это — поражение. ..Анализ показывает, что партия уже избавилась от шока. Многие организации в общем-то активно выступали. ...Посмотрите, сколько секретарей завоевало позиции, сколько председателей исполкомов и секретарей райкомов на местах прошло. ...В этом смысле, я думаю, партия начинает осваивать методы политической борьбы с оппозиционными противостоящими силами... Это важно видеть. И это надо поддерживать. ...Партия именно так и должна действовать сейчас. Она органично должна интегрироваться в новую политическую систему, в том числе укреплять свою роль и свои позиции в Советах. ...Что касается съезда и Верховного Совета Российской Федерации, то есть, товарищи, все возможности выиграть дело. Но нужно основательно вести работу с депутатами»47

Успокоительные интонации Горбачева мало соответствовали реальности48 Наряду со ставшей почти привычной угрозой, исходившей от межрегиональной депутатской группы, от массового движения «Демократическая Россия», руководству КПСС пришлось столкнуться с усиливавшейся оппозицией внутри самой партии. Росла критика в адрес реформистского крыла КПСС, с которым отождествлялись Горбачев, Яковлев, Медведев, Шеварднадзе. Парадокс исторической ситуации состоял в том, что обе враждебные Горбачеву силы — силы, противостоявшие друг другу,— стремились использовать новые российские политические структуры для борьбы и друг против друга, и против Горбачева и его окружения. Для «Демократической России» этими структурами становились Съезд народных депутатов РСФСР и создаваемый на его основе Верховный Совет РСФСР; для консервативного крыла в КПСС — учреждаемая Компартия РСФСР.

Горбачев оказывался между двух огней, и его дальнейшая деятельность сводилась к маневрированию между этими двумя силами.

Руководимому Горбачевым Бюро ЦК КПСС по РСФСР, подготавливавшему образование Компартии РСФСР, противостояло коммунистическо-фундамента- листское направление в КПСС, центром которого на некоторое время стал Ленинград. При явной поддержке местного обкома КПСС появился Ленинградский инициативный комитет по подготовке Учредительного съезда Российской коммунистической партии в составе КПСС. С первых дней апреля 1990 г. он начал рассылать письма во все партийные организации России. Вся информация пересылалась специальной телексной связью Ленинградского обкома КПСС с согласия руководства обкома. Телеграммы шли на имя первых секретарей крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов КПСС. «Инициативники» намеревались собрать съезд 21-22 апреля, примерно на месяц раньше, чем готовилось Бюро ЦК по РСФСР. «Инициативники» использовали прессу, формально контролируемую КПСС,— газеты «Литературная Россия», «Ветеран», «Ленинградская правда».

Однако атака на реформистское крыло КПСС не ограничивалась только группой «инициативников». Ситуация заставляла вспомнить о времени снятия с поста Хрущева. Таким признаком сходства стало то, что по официальным каналам информации в ЦК КПСС стали поступать данные, по существу дискредитирующие деятельность «руководителя партии и государства», если воспользоваться терминологией Шелепина и Семичастного тридцатилетней давности. Преемником Шелепина все более явно становился А. И. Лукьянов, ставший после избрания Горбачева президентом вторым человеком в СССР — Председателем Верховного Совета СССР. Из Верховного Совета руководству КПСС 19 апреля 1990 г. был направлен «Обзор писем, поступивших в ВС СССР»49

В этой сводке сообщалось: «В Верховный Совет СССР поступают обращения граждан, трудовых коллективов, в которых поднимаются вопросы идейно-нравственного воспитания и роли в этом печати, других средств массовой информации... Авторы писем — коммунисты и беспартийные, представители интеллигенции, рабочие, жители села, ветераны войны и труда резко осуждают попытки использовать плюрализм мнений для дискредитации КПСС, ленинских принципов социализма, идеалов Великого Октября. В некоторых письмах утверждается, что "забыта основа основ — воспитание патриотизма", что в освещении истории нашей страны и КПСС, практики перестройки допускаются необоснованные искажения правды и однобокость, а порой и откровенное очернительство пройденного пути, не дается ясных и точных оценок как достигнутого, так и причин негативных явлений, ставятся под сомнение наши нравственные и духовные ориентиры, социалистический выбор советского народа...

Почему сейчас не дается должного отпора атакам на социализм? Почему помалкивает партия, пристыженная и униженная позорным временем тиранства и беззакония? Между тем антинародные течения, прикрываясь лозунгами справедливости, работают во всю мощь. Сознание народных масс еще не так высоко, чтобы каждый самостоятельно мог разобраться в том, что хорошо, а что — плохо...

Не хватит ли увлекаться критикой и очернением всего, что было раньше — в первые годы Советской власти, при Сталине и других руководителях государства?..

Настроение народа сейчас не только пессимистическое и угнетенное, но и взрывоопасное. Со времени войны не было столь тяжело и безнадежно людям, так как раскритиковали все и вся: и КПСС, и правительство, и армию, и милицию, и самих себя. О советском патриотизме нет и речи, хотят нас убедить, что уже советского ничего нет, даже, мол, в отсталых странах и то лучше...»

В советской политической традиции подобного рода обзоры (мы цитируем один из многих документов!) служили не только средством информации, но и способом оказания давления на власть. Сам Горбачев прекрасно понимал это и с раздражением говорил в своем кругу в адрес Лукьянова: «Что он меня пугает общественным мнением, почтой? Меня поддерживает народ...»50

Беспрецедентными для советской политической традиции стали публикации в официальной прессе, открыто критикующие «руководителя партии и государства». Примером такой публикации стало изданное 5 мая 1990 г. «Обращение военнослужащих к Президенту СССР», содержащее резкую критику политики Горбачева по разрешению конфликта в Нагорном Карабахе.

Однако свидетельством коренных изменений в общественном мнении стали события 1 мая в Москве, на Красной площади, во время первомайской демонстрации. Первомайские демонстрации с первых лет Советской власти были одним из символов коммунистической власти. Но на этой первомайской демонстрации тысячи людей шли с плакатами: «Политбюро в отставку», «Долой КПСС», «Долой марксизм-ленинизм», скандируя требование: «Горбачева — в отставку», вместо красных флагов нвд колоннами развевались запрещенные после революции 1917 г, исторические трехцветные флаги России. Оскорбления в адрес КПСС, Политбюро, лично Горбачева вынудили его уйти с трибуны Мавзолея.

На лето 1990 г. пришлось сразу несколько крупнейших политических событий — Первый Съезд народных депутатов РСФСР, очередной XXV1I1 (и, как позже оказалось, последний) съезд КПСС, Учредительный съезд Российской компартии. Российская тема становилась доминирующей, центр тяжести перемещался в Россию.

Положение Горбачева вынуждало его балансировать между двух огней, между двух угроз — консервативным крылом КПСС, искавшим в качестве своего убежища структуры будущей Компартии РСФСР» и радикально-демократическим крылом, возглавляемым Ельциным, надеявшимся на получение ключевых позиций в Верховном Совете РСФСР.

Учитывая опасность резкой критики руководства КПСС со стороны делегатов Учредительного съезда Компартии России, Бюро ЦК по РСФСР под председательством Горбачева в начале мая 1990 г. тщательно обсудило вопросы подготовки предстоявшего съезда. Горбачев, обращаясь к участникам этого совещания,