Рыжковым — с другой, 27 июля 1990 г.63 Была создана совместная российско-союзная группа экономистов во главе с академиком С. С. Шаталиным, которой было поручено доработать совместную программу реформ.

Это означало формальный отказ от уже предъявленной Верховному Совету СССР концепции экономической реформы Рыжкова — Абалкина.

Сразу же возникает вопрос: почему Горбачев пошел на пересмотр уже обсужденного и одобренного плана реформы, или, что едва ли не важнее, на казавшийся противоестественным союз со своим противником Ельциным? Причин было по крайней мере несколько. Прежде всего, нарастало давление на Горбачева со стороны «товарищей по партии», подвергших его резкой критике накануне XXVIII съезда и в ходе его работы, все более реальными становились угрозы его отставки с поста Генерального секретаря. Осложнялось положение Горбачева и в Верховном Совете СССР, где все более влиятельной становилась группа депутатов, настаивавшая на неизменности принципов организации Советского Союза и обвинявшая Горбачева в отступлении от этих принципов. (Позже эта депутатская группа получила формальный статус и название «Союз». Открытым покровителем этих депутатов стал А. И. Лукьянов, сменивший Горбачева на посту Председателя Верховного Совета СССР.)

Осложнялось и внутриполитическое положение СССР. В союзных республиках принимались декларации о суверенитете. 9 марта 1990 г. этот акт был принят в Грузии, 11 марта — в Литве, 30 марта — в Эстонии, 4 мая — в Латвии, 12 июня — в России, 20 июня — в Узбекистане, 23 июня — в Молдавии, 16 июля — на Украине, 27 июля — в Белоруссии. Конфликты между союзным центром и союзными республиками «интернационализировались»; рост числа конфликтов - в Казахстане, Грузии, Азербайджане, Армении, Таджикистане, Киргизии, Молдг - вии, Литве — приводил к тому, что на роль арбитров в них начали претендовать другие государства. В ответ на усиливавшуюся конфронтацию между Литвой и Союзом ССР Ф. Миттеран и Г. Коль, выступив в роли посредников, в мае и июне обратились с письмами к руководству в Москве и Вильнюсе. Под давлением Ф. Миттерана и Г. Коля был принят временный мораторий на Декларацию Верховного Совета Литвы «О восстановлении независимости Литвы», и стороны обязывались начать переговоры64.

Это вынудило Горбачева заявить о необходимости преобразования Советского Союза. «Необходим настоящий Союз Суверенных Государств»,— заявил он в докладе на XXVIII съезде партии. Предложения о преобразовании СССР в Союз Суверенных Государств не могли найти поддержки среди большинства членов Политбюро и у руководства Верховного Совета СССР. В этих условиях прежний противник Горбачева — Ельцин, ставший Председателем Верховного Совета

России, превращался во временного союзника, а совместное осуществление программы «500 дней» в случае одобрения ее соответствующими органами Союза и России служило бы важной гарантией сохранения единого экономического пространства на большей части СССР.

В загородной правительственной резиденции «Сосны» продолжалась интенсивная работа по доработке и согласованию программы «500 дней» специалистами и правительственными чиновниками Союза ССР и России. Существовала политическая заинтересованность Ельцина и Горбачева в принятии этой программы. Оба лидера объявили, что будут осуществлять личный контроль над доработкой этого плана65. Для обоих лидеров эта программа становилась существенной частью нового Союзного договора и системы договоров, которые должны были скрепить на новой основе Союз.

Июль — август 1990 г. стали временем сближения позиций лидеров Союза и России. Казалось, что конфронтация между ними уходит в прошлое. Они часто звонили друг другу, информировали о результатах договоренностей свое окружение. Л. А. Пономарев, один из руководителей московской организации «Демократическая Россия», человек, в ту пору близкий к Ельцину, рассказывал автору этой книги, что Борис Николаевич с явным удовлетворением говорил об улучшении отношений с Горбачевым, об их совместной заинтересованности в успешной доработке программы «500 дней». И Горбачев, по воспоминаниям его помощника А. Черняева, с энтузиазмом рассказывал: «Начинается самое главное. Это уже окончательный прорыв к новому этапу перестройки. ...Подводим под нее адекватный базис...» «На эту тему,— писал в своих мемуарах А. Черняев,— он (М. С. Горбачев.— Авт.) соскальзывал, о чем бы ни шла речь»66. Идея перехода к экономическим реформам в рамках всех союзных республик, высказывавших намерение остаться в СССР, получила поддержку руководителей этих республик. Совет Федерации и Президентский совет на своем заседании 30-31 августа 1990 г. поддержали программу Шаталина — Явлинского — программу «500 дней». Об успешности сотрудничества с Ельциным и больших надеждах, связанных с принятием программы «500 дней», о намерениях начать реальную экономическую реформу уже в ближайшие месяцы Горбачев говорил своим западным партнерам — М. Койвисто, Дж. Андреотти, Дж. Бушу, Дж. Бейкеру, Д. Херду67

Однако это соглашение вызвало резкое противодействие в Совете Министров СССР. Прежде всего программа «500 дней» означала передачу широкого круга функций от центра республикам. Это делало ненужными, лишними целые звенья союзного аппарата управления. Поэтому программу обвиняли в том, что она ставила своей задачей «развал СССР». Обвинение это абсолютно несправедливое. Это не значило, что у программы не было недостатков. Их было много. Опыт проведения реформы Е. Гайдара, в значительной степени ориентировавшегося на принципы, сформулированные в «500 днях», обнаружил очень серьезные изъяны в концепции программы, что само по себе не удивительно, учитывая масштабы преобразований. Принципиально важно иное: программа «500 дней» рождалась в недрах Совмина СССР, ее разработчики были убежденными сторонниками сохранения СССР, так как единое экономическое пространство СССР воспринималось ими как необходимое условие осуществления этой программы. Программа концептуально была рассчитана на переход экономики всего СССР к рынку.

Однако продолжим: принятие программы «500 дней» делало неизбежной реформу правительства СССР и практически предопределяло отставку его председателя — Н. И. Рыжкова. Принципиальным противником программы стал заместитель Рыжкова академик Л. И. Абалкин, убежденный сторонник «стабилизации перед реформой». Ослабление руководящей роли центра, передача важнейших экономических функций республикам создавали и иную политическую основу для союзного государства. Следствием ее должны были стать договорные отношения между союзным центром и республиками, двухсторонние договоры между республиками. А это, в свою очередь, должно было повлечь за собой пересмотр места и роли политических институтов СССР — и ЦК КПСС, и Верховного Совета СССР, и Съезда народных депутатов СССР. Поэтому практически одновременно с достижением договоренности между Горбачевым и Ельциным началась атака на позиции Ельцина, посыпались обвинения в его адрес и адрес его сторонников. Атакуя Ельцина, его противники одновременно ослабляли позиции Горбачева.

Уже 28 июля 1990 г., в первые недели сближения Горбачева и Ельцина, в Секретариате ЦК КПСС обсуждалась и была одобрена записка В. А. Купцова, секретаря новоучрежденной Российской коммунистической партии. Записка называлась «Об отношении к инициативам и акциям, осуществляемым различными общественно-политическими организациями и движениями». Суть записки —