– Лучшие в конюшне. Чтобы уговорить хозяина дать мне их, я должен был оставить ему пятьдесят луидоров, и то он насилу согласился. Я не утверждаю, что эти лошади чистокровные, но кажется, достаточно сильны. Мне кажется, что на них без труда можно сделать двенадцать лье до утра.

– Больше и не нужно, – сказал Рауль, пришпорив свою лошадь, которая побежала ровной и спокойной рысью.

План Рауля был очень простым. Может быть, он и не представлял большой возможности достигнуть успеха, но все-таки это была ветвь, за которую молодой человек мог еще ухватиться среди крушения своих надежд. Он хотел отправиться в замок Ла~Бом, который уже известен нашим читателям под названием Проклятого Замка, созвать своих сообщников и, пользуясь той властью, которую передала ему бедная королева Эмрода, отправить их в Париж с обещанием огромной награды тому, кто отыщет следы пропавшей Жанны.

Почти все фальшивомонетчики были прежде разбойниками и находились в хороших сношениях с низшими агентами полиции, которые в ту эпоху набирались из числа умных преступников, покупавших безнаказанность ценой будущих заслуг. При содействии всех этих людей – содействии деятельном, потому что за него будет дорого заплачено, – очевидной была возможность ухватиться за конец ариадниной нити, напрасно отыскиваемой до сих пор. Жак, которому барин сообщил свой план, нашел, что мысль очень хороша.

Между тем всадники выехали из Парижа, проехали Нантер, в котором родилась святая Женевьева, покровительница Парижа, и в котором в наше время продают пирожки, не совсем свежие, и увенчивают девушек, не совсем добродетельных; потом спящий Рюель, этот почти королевский замок, над которым еще парила страшная и всемогущая тень великого кардинала. Они проскакали мимо леса, который впоследствии должен был уступить место Мальмезонскому парку. Мельмезон! тихое жилище доброй и очаровательной императрицы, которая оставила после себя одни только сладостные и трогательные воспоминания! Они достигли Буживаля, в котором тогда еще не смотрелось в спокойные воды Сены такое множество грациозных и кокетливых вилл.

Все это время всадники ехали крупной рысью; но, проехав последние дома Буживаля, Рауль придержал лошадь за поводья, и послушное животное тотчас замедлило свой шаг. Жак, державшийся до сих пор в почтительном отдалении, предположил, что барин хочет говорить с ним, и в две секунды очутился возле него.

– Друг мой, – сказал ему Рауль, – не знаешь ли ты другой дороги на Сен-Жермен?

– Нет, кавалер, – отвечал Жак, – не знаю…

– Тем хуже! – прошептал Рауль.

– Позвольте спросить, почему вы желаете ехать по другой дороге?

– Разве ты не понимаешь, – сказал молодой человек тихо, – что в ту минуту, когда мы будем проезжать мимо Маленького Замка, мимо Жанны, сердце мое разорвется?

– Не теряйте мужества, кавалер, – пролепетал Жак, – не отчаивайтесь, вы найдете мадам…

– Ты так думаешь?

– Точно, кавалер, я в этом уверен! – отвечал Жак с наигранной убежденностью, которой в нем совсем не было.

– Да услышит тебя Бог! – сказал Рауль. – Но проедем Маленький Замок скорее, потому что, право, я чувствую себя слабым как ребенок…

И пришпорив лошадь, Рауль поскакал галопом. Благородное животное пожирало пространство как фантастический конь в балладе Бюргера. Через несколько минут замок Шанбар показался мрачной массой среди темноты безлунной ночи. Во второй раз Рауль вонзил шпоры в бока своей лошади и хотел проехать, не поворачивая своей головы. Но непреодолимое влечение, более сильное, чем его воля, притягивало его глаза к фасаду этого жилища, за гостеприимство которого он заплатил низким, преступным обманом.

Вдруг Рауль глухо вскрикнул и разом остановил бешеный бег своей лошади, как это делают на своих странных скачках арабы. Лошадь прыгнула в сторону и упала. Рауль быстро выпутался из стремян и побежал к Маленькому Замку. Жак, который только что подъехал и спрашивал себя, не припадок ли сумасшествия сделался с его барином, поднял в свою очередь глаза га дом и также вскрикнул…

В одном из окон первого этажа горел свет и именно в той самой комнате, которая была девственной спальней Жанны де Шанбар! Кто же, кроме самой Жанны, мог находиться в этом доме и в этой комнате в такое время и в такой час?

Мы уже сказали, что Рауль бросился к замку, но, добежав до двери, он вдруг остановился, не зная, что ему делать. Между тем Жак, привязав к дереву обеих лошадей, подошел к своему господину и спросил его шепотом:

– Надо постучать, кавалер?

– Сохрани Бог, – отвечал Рауль тоже шепотом. – Если Жанна здесь и если она не хочет меня видеть, то, догадавшись, что это я, она убежит… И я снова ее потеряю…

– Как же быть?

– Надо войти не стучась.

– Это невозможно.

– Ничего нет невозможного, когда захочешь!

– Но эта дверь дубовая, массивная, с огромными гвоздями… она выдержит добрый приступ.

– Постараемся высадить ее…

– Винты все завинчены изнутри, и с этой стороны ничего нельзя сделать.

Рауль был вынужден согласиться, что Жак прав: Подумав с минуту, он сказал:

– Ну, если мы не можем войти спереди, так войдем сзади…

И вместе с Жаком он быстро обошел довольно обширную ограду, которая далеко простиралась вокруг дома. Стена была очень высока, а потому нечего было и думать о возможности перелезть через нее без веревок и без лестниц; но в этой стене была маленькая калитка, выходившая в поле; и на эту калитку рассчитывал Рауль. Она была заперта изнутри, но тонкое и уже прогнившее дерево не могло представить большого сопротивления. Рауль одной рукою без труда мог пошевелить ее. Он велел Жаку принести два здоровых кола. Жак тотчас принялся за дело и четырьмя ударами своего гигантского палаша срубил два молодых деревца в соседнем лесу. Раулю были известны слова Архимеда: «Дайте мне только точку опоры, и я переверну весь мир» – и из этого он заключил, что с рычагом и с точкой опоры он так же легко может поднять старую калитку. Колья были вложены между каменным порогом и дверью. Рауль и Жак налегли на них: петли тотчас заскрипели, калитка зашаталась и через минуту упала на землю. Господин и слуга очутились за оградой, но еще не в доме; к счастью, Жак вспомнил, что в то время, когда кавалер, раненный и почти умиравший, находился в Маленьком Замке, он, бродя по двору, видел под навесом несколько длинных лестниц. Он пошел отыскивать навес, нашел его без труда и воротился с лестницей, которая доходила до окон первого этажа.

– Я влезу, – сказал тогда Рауль, – разобью стекло, отворю окно, и как бы ни испугалась Жанна – если только это именно она в доме – у нее не будет времени убежать.

– Но мадам непременно подумает, что это разбойники, – осмелился заметить Жак.

– Ну и что? – спросил Рауль. – Какой бы ужас, какую бы ненависть ни внушал я Жанне, она все-таки предпочтет увидеть меня вместо вора или разбойника…