Они были уродливыми людьми со странными красными глазами, без противогазов и защитных масок, их кожу покрывали гнойники, бородавки или нарывы. На каждом из них я видел следы десятков разных болезней, однако казалось, будто они не причиняют им ни малейших неудобств.

Пара-тройка двигались как-то странно, будто люди с нарушенной координацией. У некоторых из огромных ран текла кровь, хотя это совершенно не замедляло их движений.

Один из них лишился пальцев на руке, но не из-за нашего огня, а из-за чего-то похожего на парапроказу. На месте его носа зиял пустой кратер. Судя по приказным крикам, он был главарем культистов, что сразу же сделало его очевидной мишенью.

Я поднял дробовик и выстрелил, но беспалый спрыгнул с трубы. Выстрел прошел мимо, скосив стоявших сзади еретиков. Я перезарядился, снова нажал спусковой крючок и убил еще нескольких врагов.

Беспалый приземлился передо мной. Его ноги подкосились, словно сломанные, но он по-прежнему не показывал, что ему больно. Казалось, все нервные окончания у него в теле отмерли. Он вскочил на ноги и поднял пистолет, целясь в Махариуса. Генерал оказался быстрее и одним метким выстрелом разнес его голову на куски.

Подо мной заскрипела лестница, и над головой пролетело что-то массивное. Гримнар присоединился ко мне на мостике. Он ринулся вперед, на ходу паля и рубя цепным мечом. Его ничто не могло удержать. Выстрелы хлопали у его ног и отскакивали от брони, грозя лишить равновесия, однако он даже не замедлял бег.

Оглянувшись, я увидел, что враги стреляют в него с вершины трубы. Я с радостью перебил их, пока они не смотрели в мою сторону. Я не обладал броней Космического Волка или его сверхъестественной скоростью, а поручни мостика едва ли обеспечили бы мне надежное укрытие.

Мне повезло. Я сумел уничтожить с полдесятка вражеских бойцов, пока товарищи внизу поднимались по лестнице на противоположной стороне. Я увидел, что врагов на этих чанах было не больше двадцати. Судя по крикам, на моей стороне оставались еще несколько еретиков, однако Гримнар уже вплотную занимался ими.

Я взглянул вниз и заметил, что бронестекло чана испещрила сеточка трещин. Махариус с Дрейком и его телохранителями бросились оттуда прочь, когда стекло наконец треснуло. Зеленоватая жидкость вперемешку с осколками хлынула на стоящих рядом солдат.

Люди закричали, когда их плоть посекло прозрачными кусками стекла. Но крики некоторых из них звучали странно. Они срывали с себя маски, вонючая жижа забрызгала их лица и стекала с противогазов. Казалось, жидкость будто находит себе дорогу сквозь плохо подогнанные загубники и прохудившиеся фильтры, и то, что она делала с людьми, было зрелищем далеко не из приятных.

Я огляделся в поисках Ивана, всем сердцем надеясь, что он не попал в их число. Я не замечал его до тех пор, пока не посмотрел вверх, на противоположную аппарель. Он был там, стреляя из болт-пистолета по врагам. Без бионической руки его движения выглядели странными и неловкими, как у культистов, но ее отсутствие не останавливало его.

Снизу послышались новые крики, и, взглянув вниз, я увидел, что плававшие в чане белые тела набросились на наших парней. Их полные злобы движения явно были осознанными, как будто они все это время понимали, что происходит. Монстры вцеплялись гвардейцам в лодыжки, стараясь задержать. Когда люди падали, их огромные зубы тут же впивались им в горло.

К тому времени Гримнар зачистил мою часть труб. Я не мог стрелять из дробовика в кипевшую внизу свалку, поэтому побежал по мостику следом за Космическим Волком, по дороге прицелившись во врагов на открытом участке, и спустил курок. Отдача дробовика ударила мне в плечо, и культисты попадали, будто подкошенные. Я сделал еще один шаг и выстрелил снова. Вскоре мы зачистили место засады.

Солдаты понесли ощутимые потери, как от вражеского огня, так и от разбившихся чанов и новорожденных монстров. Однако это нас не остановило. Мы продолжили свой путь через зал.

Помещение казалось мне бесконечным, подсвечиваемым демоническим изумрудным сиянием и наполненным булькающими звуками из чанов жизнеобеспечения и хрипения химических препаратов в трубах. Впереди нас ждали новые засады и новые смерти, но мы были готовы к ним и зачищали их одну за другой.

Когда мы подошли к выходу, сзади донесся крик.

Кричал гвардеец, которого ужалило зараженное насекомое на лестнице. Он держался за руку, извергая проклятия и ругань. В его голосе чувствовалось страдание, в глазах стояло безумие, и я начал понимать почему, когда подступил ближе, чтоб посмотреть, могу ли чем-то ему помочь.

На коже появились небольшие нарывы, распространявшиеся от места укуса. Сначала мне казалось, что это просто игра света, странное искажение, вызванное линзами противогаза, однако, прищурившись, я понял, что ошибался. Шишки на коже бедняги шевелились. Одна из них ползла под его плотью на тыльной части руки. Еще одна достигла горла и двигалась к челюсти. Под рукавом куртки дрожала третья.

Шишка на челюсти направилась к щеке, в сторону глаза. В этом было нечто странное, как будто я наблюдал за злым колдовским ритуалом. Что это такое — какая-то новая болезнь или результат демонического воздействия? Едва мысль пришла ко мне в голову, как из глаза солдата в брызгах желе вырвалась покрытая хитином синяя муха и щелкнула жвалами. Из тельца с хлюпаньем расправились стрекозиные крылья, и существо попыталось взлететь.

Зараженный гвардеец раздавил ее кулаком, хотя из его плоти вырывалось все больше и больше насекомых. Все они были влажными и блестящими, словно новорожденные. Я растоптал одно из них ботинком, когда человек принялся кататься по полу, давя остальных. Из нашего строя послышались новые вскрики, и я понял, что все новые зараженные солдаты выясняли, что таится внутри них.

Поначалу насекомые были медленными и сонными и убить их не составляло труда, и все же некоторым удалось ускользнуть. У меня возникло неприятное чувство, будто они могли заползти мне под одежду или внезапно ужалить, когда я меньше всего этого ожидаю.

Бойцы быстро подняли раненых, и рота двинулась дальше. Я возвратился к Махариусу, когда к нему обратился Дрейк:

— Смятение и деморализация. Вот их цель. Нужно оставить с ранеными людей, иначе наш боевой дух упадет еще ниже.

Махариус устало улыбнулся:

— Эти люди знали, чего будут стоить их жизни, когда вступали в Имперскую Гвардию. Они знали, что с ними в итоге случится. Мы не можем взять их с собой, ибо они — часовые бомбы, которые могут взорваться в любую секунду. Зараженных людей нужно оставить. Мы не можем рисковать еще одним таким инцидентом в решающий момент.

Дрейк кивнул. Сзади послышались выстрелы, а затем из строя вышел комиссар.

— Я проследил, чтобы эти солдаты больше не доставили нам неудобств, лорд верховный командующий.

Махариус кивнул и резким жестом велел двигаться дальше.

Спереди послышался рев болтерного огня. Вой Космических Волков эхом отдавался от стен зала с чанами. В ответ слышались пение больных фанатиков и грохот автоганов.