Я упал спиной на каменную плиту двора, моргая от боли, а мои глаза наблюдали за метеорами, проносящимися по небу один за другим, не обращая на меня никакого внимания, так как они неслись с колоссальной скоростью.

Шаги приблизились ко мне, и я перевернулся, паника охватила меня, я поднялся на колени, мои глаза расширились от страха, когда фигура в плаще приблизилась ко мне.

— Ты предал меня, — сказал Король низким голосом, полным разочарования, словно ругал непослушного ребенка. — Ты украл у меня. Пытался бежать от меня. Я думал, что ты один из нас, Гарет? Я думал, что наше видение будущего совпадает?

— Все, чего я когда-либо хотел, это свободного будущего, — вздохнул я, мои руки немного дрожали, пока я думал об Элле, задаваясь вопросом, что станет с ней, если меня не будет рядом, для того чтобы освободить ее, как я всегда обещал.

— Но я давал это тебе. Всем фейри в Алестрии, — сказал Король, остановившись прямо передо мной.

Я попытался встать, но лианы обвились вокруг моих рук, пригвоздив меня к месту, и я остался стоять на коленях у ног Короля, как благочестивый верующий. Он положил руку мне на плечо, и исцеляющая магия прошла сквозь меня, залечив мой нос, прежде чем он использовал магию воды, удалив кровь с моего лица и одежды.

— Я бы отдал тебе весь мир, — печально вздохнул Король, глядя на меня сверху вниз, словно это действительно его расстроило, но я видел решение в холодных серых глазах, и оно не изменилось, когда изменилось его лицо.

— Мне не нужен такой мир, — ответил я, мой голос был сильнее, чем он имел право быть, потому что в этот момент я знал, что смотрю в глаза своей смерти. — Все, чего я хотел, это обрести свободу, — я не упомянул Эллу, я не мог рисковать, но мое сердце разрывалось из-за нее, мое нутро извивалось и сжималось при мысли о том, что с ней теперь будет. Я был тем, кто должен был вытащить нас отсюда. Я был тем, кто пришел в эту академию, чтобы украсть для нас лучшую жизнь и возможности, которые такие, как мы, никогда не должны были получить.

Что ей теперь делать? Как бы она нашла свой путь на свободу без меня, не держа ее за руку? Я горевал даже не о той жизни, которую, как я знал, мне предстояло потерять; я горевал о той, которую, как я знал, я больше не мог ей дать. То, что я обещал ей снова и снова. Единственное, чего я когда-либо хотел. Я мечтал увезти ее куда-нибудь, где она могла бы процветать и стать женщиной, которой, как я знал, она способна быть, но теперь я собирался оставить ее совсем одну в этом темном и ненавистном мире, и я не мог смириться с этой мыслью.

Мне так жаль, Элла. Мне чертовски жаль, что я подвел тебя.

— Скажи мне, где находится «Magicae Mortuorum», и я сделаю это быстро, — сказал Король, его лицо ожесточилось от решения, которое стало для меня концом.

Я выпрямил позвоночник, поднял подбородок, цепляясь за единственную вещь в этом мире, которая действительно имела для меня значение. Моя сестра не должна была попасть в мир, где правит этот монстр. Девушку, которую я любил больше жизни, никогда не заставят преклонить колени перед Королем так, как это сделал я. И если это означало дни, недели, месяцы пыток, пока из меня пытались вырвать местонахождение этой книги, то так тому и быть. Я не отдам ее. Я нанесу удар, от которого он не сможет легко оправиться. В ней была темная магия, которая была нужна ему для осуществления своих планов, и я ни за что не отдал бы ее обратно.

— Исчезла, — прорычал я. — Продана на черном рынке и больше никогда не вернется.

Спина Короля выпрямилась, в глазах промелькнула ярость, лианы, удерживающие меня, сжались сильнее, сдавливая меня своей силой. Но я оставался безмолвным. Даже если бы он раздробил все мои кости, этот ответ никогда не изменился бы.

— Ты продал ее? — шипел Король.

— Деньги — это свобода, — ответил я с усмешкой. — Только те, кто никогда не жил на дне бочки, не понимают этого. А все, чего я когда-либо хотел, — быть свободным.

Лицо Короля менялось снова и снова, его заклинание сокрытия, казалось, писалось от гнева, когда он потянулся в карман своего плаща и достал пять флаконов, наполненных электрическими синими кристаллами.

— Возможно, твой язык развяжется под их воздействием, — медленно сказал он.

Я напрягся, с опаской глядя на этот наркотик и прекрасно зная, на что он способен. Я был свидетелем того, как слишком много фейри жертвовали своими жизнями из-за него, видел, как жизнь Лоренцо была разорвана на части. Это была чума для нашего города, которую распространял этот монстр со своей алчностью, и одного взгляда на вещество было достаточно, чтобы у меня свело живот. Я не хотел принимать это. Я не хотел, чтобы хоть одна капля этого попала в мои легкие.

Но когда Король начал встряхивать флаконы, активируя кристаллы и превращая их в пар, я понял, что это от меня не зависело. Он лишил меня права выбора, так же, как лишил бы меня жизни.

Я не умолял, не плакал, не просил и не пытался заставить Короля пожалеть меня. Я знал, что это не сработает. В глубине души я прекрасно понимал, что уже слишком поздно для всего этого.

Вместо этого я закрыл глаза и погрузился во все лучшие воспоминания о нас с сестрой. О каждой улыбке и смехе. О каждом мгновении, которое мы провели вместе, планируя жизнь, которую мы так хотели прожить. Я вспоминал все моменты, когда я обнимал и утешал ее, и то, насколько она сделала мою жизнь лучше. Она была для меня всем. Моя путеводная звезда, мой маленький ангел и единственный человек в этом жалком мире, благодаря которому стоило пережить все, стоило прожить каждый день. Она была моим светом, моей тьмой и самой честной, бесконечной любовью, которую я когда-либо знал и когда-либо мог бы узнать.

Кристалл в моей ладони пылал, впитывая воспоминания, и я надеялся, что однажды она найдет его и увидит их. Увидит и почувствует, как сильно я любил ее, и будет знать, что я бы ничего не изменил. Каждый риск, на который я шел, был ради нее. Каждая ошибка, которую я совершил, и