— Бога ради, Алисия! — взмолился Иво. — Одумайся, что ты несешь! Девочка онемела, когда спасала людей с тонущего «Голубя»… И тебя, между прочим, тоже. Между мной и Доной только дружба. Это ты можешь понять? Хотя… ни ты, ни твой братец, кажется, не знаете смысла этого слова…

— Можешь оскорблять меня сколько угодно. Можешь пользоваться моим зависимым положением. Я отлично поняла, что ты хочешь отыграться за все, что я делала раньше!

— Не говори ерунды, Алисия… Я даже не думал об этом. Ты прекрасно знаешь, что я не умею и не желаю мстить…

— Тогда что эта девочка делает в твоем доме?!

— Живет, черт побери! Я сотню раз объяснял тебе, почему она здесь. Ей нужно прийти в себя, ей нужно поправиться. Доктор Колчет говорит, что ей нельзя ехать в Кентербери. Там у нее практически нет шансов на выздоровление. Она замкнется в своем одиночестве и не заговорит никогда!

— Не нужно цитировать Фредерика Колчета, — презрительно хмыкнула Алисия. — Я прекрасно знаю весь бред, который любит нести этот старый гундосый дурак! Но все же мне нравится твое отношение к «бедной девочке». О ее одиночестве ты думаешь, а кто подумает о моем?!

— Ты не боишься одиночества. Для тебя оно — выгодная позиция в окружающем мире. Никому не доверять, никого не подпускать к себе близко, никого не любить, чтобы ни в ком не разочароваться, не искать тепла, чтобы от тебя тепла не потребовали… Ты холодная, Алисия. Ты холодная… И никогда не станешь теплее, потому что тебе это не выгодно…

— Ну да, конечно! Я холодная стерва, а ты добрый и наивный мальчик, готовый всех согреть своим теплом. Особенно молоденьких представительниц женского пола. Ведь они так нуждаются в твоих горячих объятиях!

— Алисия!

— Иво! Запомни сейчас, чтобы мне не пришлось повторять потом. Если ты хочешь на мне жениться — прекрасно. Если нет — я не умру от горя, поверь. Но я сделаю то, что хочу сделать. И это не угроза, а неизбежность. По-другому не получится…

— Алисия, пожалуйста, успокойся. Мы поженимся, и все будет хорошо… — как-то обреченно и уныло начал Иво, но Алисия снова перебила его.

— И все будет хорошо… — Она засмеялась, и ее колкий, шипучий смех прокатился по стенам библиотеки, вылетел в коридор и холодом обжег мои уши. — А по соседству с нашей спальней будет жить хорошенькая девочка, к которой ты будешь бегать по ночам… Не выйдет! Я хочу, чтобы она оставила этот дом. Раз и навсегда…

— Послушай, Алисия! — В голосе Иво зазвенел металл. — Обещаю тебе, что до нашей свадьбы она покинет дом. Но не теперь. Не сейчас… Ей нужна помощь, а я никогда не отказываю людям в помощи и поддержке. Ты понимаешь меня?

— Да. Надеюсь, ты говоришь правду… Кстати, хотела тебе сказать… Если ты все еще обольщаешься насчет того, что большинство женщин не интересуют деньги… Помнишь девушку Эрни Дженкинса?

— И?

— Она была с Иллианом. И даже рассчитывала, что он на ней женится… Но мой брат ее быстро бросил — естественно, ему с ней стало скучно. А ведь дурачок Эрни на каждом перекрестке кричал, что его будут любить и без денег. И вот чем все закончилось… Не исключено, что твоя Русалочка прилипла к тебе в надежде оторвать большой куш.

— Ты очень ошибаешься на ее счет…

Слушать дальше я не стала. Мои щеки горели от обиды и стыда. Я была права, Алисия именно такая, как о ней говорят: надменная и холодная. И она ненавидит меня, подозревая в том, что я хочу заполучить Иво. Что ж, в чем-то она даже права… Но только в чем-то… Потому что я не хочу заполучить Ивора Видхэма. Я только хочу помочь. Ему и себе…

Мне не спится. Я пишу о событиях сегодняшнего дня и понимаю, что после всего этого не смогу заснуть… Алисия права. Мне лучше не ввязываться в их дела и уехать домой, в Кентербери. Но как только я представляю себе, что Иво останется один и эта рыжая акула проглотит его со всеми потрохами, мне становится плохо… И все равно, я ведь не могу помочь Иво, пока он сам этого не захочет…

Кстати, что такого может сделать Алисия, если Иво не женится на ней? Очередная тайна… Но, в конце концов, это не мое дело. Хватит и того, что я подслушала их разговор… Господи, как тяжело… Горькой микстурой обволакивает душу тоска… Скорее всего, Алисия уехала, а Иво уже спит. Спущусь-ка я вниз и поищу какое-нибудь снотворное…

К моему великому удивлению, в гостиной я застала Иво. Он был мрачен, как грозовая туча, и выпил, судя по всему, не один стакан бренди. Мутные карие глаза, губы плотно сжаты… Мне стало страшно, и я хотела ретироваться как можно быстрее, но Иво заметил меня.

— Пожалуйста, Русалочка, не уходи. Побудь немного со мной. — Он повернулся ко мне полностью, и я увидела свинцовые осколки боли, засевшие в его глазах. Голос Иво был хриплым и немного грубоватым, очевидно, от выпитого бренди. Я почувствовала себя чуть более уверенно, потому что его вид не был угрожающим, скорее, померкшим и горестным. Я подошла поближе. — Ты боишься? — Иво заметил мою нерешительность и, хоть я того не желала, верно ее истолковал. — Не бойся… Я довольно мирный, когда выпью. А ты — не желаешь? — Я покачала головой. — Отличное лекарство от стресса… — Он покрутил в руках стакан с бренди и сделал основательный глоток. — От дрязг и неурядиц… Вот только одна беда — к нему быстро привыкаешь… А ты зачем спустилась? Тоже не спится? — Я умолчала о снотворном и соврала, что хотела пить. — Значит, не спится… — усмехнулся Иво. — Ты… ты… считаешь меня своим другом, Русалочка? — Я кивнула, не понимая, к чему Иво задал этот вопрос. — А ты рада, что я женюсь?

Странный вопрос… Какое имеет значение, рада я или нет? Ведь он все равно поступит по-своему… Но я решила быть с ним откровенной, хотя понимала, что это ничего не изменит. Нет, я не рада тому, что ты женишься на Алисии, Иво Видхэм…

— А почему? — Мой ответ, бог знает по какой причине, вызвал у Иво улыбку.

Я объяснила, что они с Алисией похожи так же, как весна и зима.

— Ты тоже считаешь ее холодной? — Я кивнула. — Да, все вы правы… Но ничего не попишешь. Я уже почти женатый человек… Если бы раньше… Хотя бы немного раньше… — Иво говорил очень сбивчиво, проглатывая слова, и я не понимала, о чем идет речь. Зато я отлично видела его руки, сжавшие стакан так, что он вполне мог бы лопнуть в этих руках… — Не слушай меня, Русалочка. Все это бред… Бред пьяного, ненормального человека, который вот-вот пустит под откос всю свою жизнь…

Но почему? Ведь можно было еще остановить этот танец над бездной и закружиться в вальсе на лунной поляне… Как я хотела сказать об этом Иво, но он не понял бы, не догадался бы, что я имею в виду… И вдруг… Вдруг он отставил в сторону стакан с бренди и протянул ко мне руки. Я вздрогнула, теряясь в догадках, но Иво, не дав мне времени на раздумья и страхи, тихо спросил:

— Потанцуем?

А потом взял в свои большие руки мои ладони и, отсчитывая «раз, два, три», повел меня в вальсе. Это было упоительно и немного, совсем чуть-чуть, страшно. Но я доверяла Иво, а потому продолжала кружиться в его руках. Закрыв глаза, я представляла себе сад, освещенный лунными бликами, тихую музыку, доносящуюся из-за кустов шиповника, трели соловья и грустный шелест листьев боярышника. А вокруг нас, танцующих под волшебную музыку, мерцали зеленью блуждающие огоньки…